Читать интересную книгу Печать Иуды - Джеймс Роллинс

Грей повернулся к Ковальски.

— Ты пойдешь с Сейхан.

— И я найду ему хорошее применение, — пообещала та, хлопая бывшего моряка по заду.

— По крайней мере, хоть кто-то считает, что от меня может быть польза, — проворчал Ковальски, потирая ягодицы.

Собрав вещи, все направились вниз. Последними уходили Сейхан и Грей. Молодая женщина хотела было пройти мимо, но Грей схватил ее за руку.

— Что ты намереваешься сделать? — спросил он, когда они остались на крыше одни. — Чтобы нам помочь?

— Не знаю. Пока что не знаю.

Она пристально посмотрела на него, потом отвела взгляд. Очевидно, ей хотелось сказать Грею что-то еще, но она никак не могла на это решиться. Это чувствовалось по ее учащенному дыханию, по легкому дрожанию век.

— В чем дело? — тихо спросил обеспокоенный Грей. Казалось, его ласковый тон возымел обратное действие.

Сейхан высвободила руку, но, постояв, вздохнула.

— Грей… я очень сожалею… — начала она, не глядя на него. — Твои родители…,

Помимо тревоги, в ее взгляде и жестах было что-то еще. Определенная доля вины. Но почему? Вина подразумевает ответственность. Однако с родителями Грея Сейхан столкнулась совершенно случайно. Грей уже свыкся с этой мыслью. Так чем же объясняется это внезапное чувство вины?

Грей мысленно перебрал различные возможности, восстанавливая в памяти недавние разговоры. С Насером, с Сейхан. Что ее сейчас больше всего беспокоит…

И вдруг он все понял.

Сейхан ведь буквально несколько минут назад сама ему все объяснила.

«Не надо переоценивать "Гильдию"».

Схватив молодую женщину за руку, Грей прижал ее к стене рядом с дверью. Он склонился к ней так, что их губы едва не соприкоснулись.

— О, господи… никакого предателя в «Сигме» нет. И никогда не было.

Сейхан начала было что-то объяснять, запинаясь. Но Грей не дал ей сказать ни слова.

— Насер предупреждал меня, что лучше не связываться с «Сигмой», даже угрожал мне. Почему? Он знал, что мне известно о предателе «Гильдии» в рядах «Сигмы». Так зачем же меня запугивать? — Он встряхнул Сейхан. — Если только на самом деле никакого предателя нет.

Вздрогнув, Сейхан дернула плечом, стараясь сбросить руку Грея, но тот лишь крепче стиснул пальцы, пронзая мягкие ткани чуть ли не до самой кости.

— Когда ты собиралась открыть мне правду? — резко спросил он.

Наконец молодая женщина обрела дар речи — теперь ее голос прозвучал зло, с вызовом:

— Я обязательно сказала бы тебе правду. Когда все было бы кончено. — Сейхан раздраженно вздохнула. — Но теперь, когда твои родители оказались в руках Насера, я больше не могла молчать… если только остается надежда их освободить. Я не настолько бесчеловечна, Грей. Сейхан попробовала было отвернуться, но Грей шагнул так, чтобы смотреть ей прямо в глаза.

— Но если никакого предателя не было, — спросил он, — каким образом Насер узнал про охраняемый дом? И устроил засаду?

— То был мой просчет. — Ее глаза превратились в два кусочка кремня. — И это все, что я тебе скажу. Ты должен верить, что я исходила из лучших побуждений.

— Я должен тебе верить, — насмешливо повторил Грей. Казалось, ее слова ранили Сейхан. Она чуть опустила подбородок.

Грей не унимался:

— Если бы у меня за спиной с самого начала была поддержка «Сигмы»…

Лицо молодой женщины стало твердым.

— Грей, тебя затянула бы бюрократическая трясина. А меня отправили бы за решетку. Выключили из игры. А мне нужно было как можно быстрее и чище вывести нас обоих из-под удара. Поэтому я не стала опровергать твои подозрения.

Грей пристально смотрел на Сейхан, пытаясь найти какой-нибудь едва заметный оттенок противоречивых чувств, указывающий на ложь. Тщетно. Молодая женщина выдержала его взгляд, спокойная, принимающая вызов. Она даже не трудилась скрывать то, что многое еще осталось невысказанным.

Грей скорчил гримасу, злясь на себя за то, что относился к Сейхан без должного внимания.

— Надо было бы просто дать Насеру пристрелить тебя.

— Но кто в таком случае стал бы прикрывать тебя сзади, Грей? На кого ты здесь можешь положиться? На Ковальски? Лучше уж действовать в одиночку. Но у тебя есть я. Есть — и все, черт побери. Так что давай закончим с этим. Можно спорить до бесконечности, терять то драгоценное время, которое у тебя есть, чтобы связаться с «Сигмой», а можно оставить все на потом. — Сейхан кивнула в сторону двери. — В вестибюле гостиницы есть телефон-автомат. Это еще одна причина, из-за которой я постаралась убедить Насера в том, что мы находимся не здесь, а в другом месте. Вероятно, к настоящему времени «Гильдия» уже прослушивает все телефоны-автоматы рядом со Святой Софией. Но этим, в гостинице, можно пользоваться безопасно. Относительно безопасно. И ты должен быть краток. Времени у нас и без того очень мало.

Грей отпустил Сейхан, оттолкнув от себя. И снова у нее на лице промелькнуло несчастное выражение. «Что ж, пусть чувствует себя несчастной».

Если бы он знал, что никакого предателя нет, то с самого начала связался бы с Пейнтером. И хотя бы обеспечил безопасность своих родителей.

Судя по всему, Сейхан правильно поняла, чем вызвана злость Грея. Она провела рукой по лицу, и ее голос смягчился, стал усталым.

— Грей, я тоже надеялась, что с твоими родителями ничего не случится. Честное слово.

Грею захотелось сказать ей что-нибудь резкое, однако он не нашел подходящих слов. И потому что по-прежнему злился на Сейхан, но, гораздо важнее, потому что не мог полностью переложить на нее свою вину.

От этой простой истины было никуда не деться.

Именно он бросил своих родителей одних. Он, и никто другой.

3 часа 4 минуты,

Вашингтон

— Господин директор Кроу, вам звонок по защищенной линии из Стамбула.

Оторвавшись от ряда мониторов, на которых выводились в реальном времени данные со спутников, Пейнтер взглянул на дежурного связиста. Кто может звонить из Стамбула?

В течение последнего часа Пейнтер спорил с руководством Управления национальной разведки и Агентства национальной безопасности, пытаясь получить доступ к «Эшелону», спутниковой системе наблюдения, чтобы сосредоточить поиски в районе острова Рождества. Однако такая удаленная территория, к тому же малонаселенная, считалась потенциально неопасной, поэтому постоянное наблюдение за ней не велось. В конце концов Пейнтеру удалось убедить руководство Австралийской объединенной службы обороны нацелить на район один из своих спутников. Однако произойти это должно было только еще через четырнадцать минут.

— Это коммандер Пирс, сэр, — уточнил дежурный связист, протягивая трубку.

Пейнтер резко развернулся в крутящемся кресле. Это что еще за чертовщина? Он взял трубку.

— Грей? Говорит директор Кроу. Где ты находишься? Голос прозвучал очень тихо.

— Сэр, времени у меня в обрез, а я должен сообщить вам много важной информации.

— Я слушаю.

— Во-первых, мои родители похищены агентом «Гильдии».

— Аменом Насером. Знаю. Мы уже развернули широкомасштабные поиски.

Последовала короткая пауза, вызванная удивлением. Затем Грей продолжал:

— Вы также должны срочно связаться с Индонезией, с Монком и Лизой. Они в опасности.

— Это нам уже известно. Как раз сейчас я пытаюсь получить информацию со спутника, который находится над тем районом. Если ты закончил рассказывать о том, что мне уже известно, почему бы тебе не начать с самого начала?

Вздохнув, Грей быстро рассказал о том, что произошло с того момента, как в его жизнь снова ворвалась Сейхан. Пейнтер задал несколько вопросов, и отдельные части головоломки начали складываться в цельную картину. Кое до чего он уже дошел сам, еще когда ожидал ответа АНБ. У него появились подозрения, что «Гильдия» может иметь какое-то отношение к случившемуся на острове Рождества. Ну у кого еще хватило бы ресурсов похитить население целого острова и бесследно скрыться? И вот только что Грей подтвердил это предположение и дал ответ на то, почему все это происходит, даже произнеся конкретное название.

Иудин штамм.

Час назад Пейнтер вызвал на работу начальника научно-исследовательского отдела «Сигмы» доктора Малькольма Дженнингса, подняв его с кровати. По дороге в машине от гостиницы, где были похищены родители Грея, до штаб-квартиры «Сигмы» Пейнтер мысленно прокрутил последний разговор с Лизой. Очевидно, что ее принудили к этому силой; к каждой фразе нужно было тщательно прислушиваться. Пейнтер вспомнил панику Дженнингса по поводу угрозы глобальной экологической катастрофы. И его заключительные слова, леденящие душу: «Мы так и не можем сказать со всей определенностью, что погубило динозавров».

На острове Рождества определенно происходит нечто такое, что могло заинтересовать «Гильдию».