Читать интересную книгу Опасная охота - Валерий Еремеев

— Хорошо. Ищите своего Абрама, а найдете, свистните. А я пока подумаю, стоит принимать участие в вашей затее или нет. Теперь мне пора бежать.

Я не сказал Сороке, что он вовсе не первый, кому в голову пришла подобная идея. Еще тогда, когда в квартире убитой Ольги я обшаривал карманы Калачева, то подумывал, не сунуть ли ему в грабли записку с номером моей мобилы и словами, типа, «то, что вы ищите — у меня», но решил не рисковать. Он мог проваляться в отключке гораздо дольше предполагаемого и, как следствие, быть обнаруженным в квартире вместе с трупом. Тогда моя писулька попала бы следователю на стол и вызвала массу неудобных для меня вопросов.

Игорь еще что-то продолжает мне объяснять, но я его почти не слушаю. Я думаю о том, что не останься я ночевать у него дома, я бы уже рассказал ему, что Абрам работает на некоего Анатолия Адольфовича и чтобы отыскать его, не надо переворачивать весь город. Достаточно сеть на трамвай и прокатится до центра. Но я остался и теперь все будет по-другому.

Перед тем как расстаться, Сорока еще раз напоминает о сугубо конфиденциальном характере операции, о том, что, возможно, речь идет об интересах государственной безопасности, а это значит, что мои коллеги по «Зете +» тоже не должны ничего знать об этом, ни одна жива я душа.

Я успокаиваю его, заявляя, что и сам заинтересован в этом, так как моему шефу Царегорцеву все это может страшно не понравится, да и другим коллегам тоже.

В полном противоречии с тем, что я говорил Сороке, держу путь именно в «Зету +», где меня уже давно дожидаются Царегорцев с Альваресом. Весь остаток дня мы посвящаем решению множества проблем, возникших в связи с последними событиями и новыми открывшимися обстоятельствами. Нашему шефу, конечно же, все это не нравится (здесь я сказал Сороке чистую правду), он ворчит, брюзжит, стонет и жалуется, говорит, что предупреждал, что все так и будет, но изменить все равно ничего нельзя, он это понимает, поэтому сам активнейшим образом включается в мероприятие, которое в учебниках по менеджменту именуется «мозговым штурмом».

Мы с Вано вываливаем на стол все известное нам, а потом все вместе стараемся привести отдельные факты к единому знаменателю. Картина получается далеко неполной, поэтому Альварес вынужден напяливать свой потертый кожаный куртяк и оправляться на очередное задание.

Я хотел пойти вместе с ним, но Павел рассудил, что Вано прекрасно справится и без моего участия, а мне лучше остаться здесь. Он оказался безусловно прав. Не успели тяжелые, сорок третьего размера ботинки удаляющегося Альвареса прочавкать под нашими окнами, как секретарь сообщила, что пришла посетительница и спрашивает Сергея Николаевича, то есть вашего покорного слугу. Визит этот оказывается как нельзя кстати, но о нем в свое время.

Освобождаюсь очень поздно. Пора навестить Маргариту. В супермаркете накупаю с три короба всяких вкусностей, а возле центрального железнодорожного вокзала — большой букет тюльпанов. Хотите верьте, хотите нет, но я испытываю большую нежность к этой не в меру активной, сексапильной бабенке. Отчасти оттого, что из-за меня она подвергалась опасностям, отчасти, сам не знаю почему. Может это просто комплекс вины?

— Не спишь? — спрашиваю, когда она открывает двери.

Маргарита отрицательно качает светлыми кудряшками и молча обнимает меня за шею. Удивительно, но телефонная трубка лежит на аппарате, где ей и положено быть. В первый раз за все время, когда я прихожу к ней с визитом, она не терзает телефон. Спрашивая себя, чтобы бы это значило, я вручаю ей цветы.

Поздний ужин проходит в уютной, почти семейной обстановке. Когда мы ложимся в постель, Марго уткнувшись мне в плечо сразу засыпает, чего раньше с ней никогда не бывало. Я знаю, что мы живем в эпоху глобальных потрясений и ломки устоявшихся традиций, но это уже слишком. Не пытаясь даже проанализировать происходящее, я следую ее примеру.

Глава 14

Утром, после легкой постельной зарядки, которую надо делать только вдвоем, и такого же легкого завтрака, я провожаю Маргариту на работу. День субботний, но она дежурит. После иду в «Зету +», где меня уже должен поджидать Царегорцев. Накануне мы условились встретится в девять.

Сегодня исполняется ровно неделя, как ко мне обратился гражданин Ойффе с просьбой слегка попугать водителя черной «Альфа Ромео». Тогда я даже отдаленно не мог предположить какая вереница событий за этим последует.

Павел сидит в своем кабинете, обложившись с трех сторон газетами. Увидев меня, он спрашивает, не переставая шелестеть страницами:

— Ну что?

— Пока ничего, глухо.

Накануне, узнав в справочнике номер факса «Крокуса», мы сбросили сообщение, суть которого, если очистить его от всяческой шелухи, добавленной специально для того, чтобы текст не слишком бросался в глаза непосвященным, сводилась к следующему: есть некто, который может помочь Анатолию Адольфовичу в решении одной деликатной, но очень наболевшей проблемы. В качестве контактного телефона был сообщен номер моего служебного мобильника. По нашим подсчетам директор «Крокуса» уже должен был ознакомиться с содержанием послания.

Я спрашиваю, что пишут газеты о вчерашних ночных событиях и узнаю, что в рубрике «Когда верстался номер» действительно упоминается про факт обнаружения подпольного предприятия, где было конфисковано товара и имущества на очень большую сумму, но что это за предприятие и какого рода товар там производили упомянуть забыли.

Зато покойные Беднов и Харин, те действительно были удостоены повышенного внимания, особенно последний, портрет которого две газеты даже поместили на первой странице.

Версии же их гибели хоть и обсасывались со всех сторон, все были похожи на те, о которых рассказывал Сорока. Статьи на эту тему заканчивались одинаково: с сетованием на плохо работающие правоохранительные органы и требованием, наконец, начать результативную борьбу с преступным беспределом.

Зуммер телефонной трубки в моем кармане перебивает Павла. Мы переглядываемся. Конечно, это мог быть кто угодно, тот же Альварес или Маргарита, например, а может быть и нет. Может, план уже заработал.

Это ни Марго, ни Альварес, ни кто-либо другой из моих знакомых.

— Это ты передал мне свой номер? — говорит неизвестный и, не дожидаясь ответа, продолжает, тяжело сопя, как раненый кабан: — Что ты там за проблему имел ввиду?

Голос хриплый и грубый, если он таким голосом разговаривает с клиентами, то удивительно, как он до сих пор не стал банкротом со своими маркетинговыми исследованиями и консультациями. А если это не он, не Анатолий Адольфович? Если тот самый Калачев, он же Абрам, которому поручено все проверить? Сейчас узнаем.

— Как там твой чайник, болит еще? — участливо спрашиваю его. — Надеюсь, ты не обижаешься на меня? Я ведь только вернул тебе то, что был должен. Пусть с процентами, но все-таки.

На другом конце провода слышится нечто отдаленно напоминающее рычание снежного барса вслед за которым глухой голос, подтверждающий, что я не ошибся, и это на самом деле Абрам, отвечает:

— Ты труп.

— Вот что, братан, сдается мне, что на труп ты похож больше, чем я. Будет лучше, если ты оставишь в покое телефон и пойдешь туда, где находится ближайший сортир. Как придешь, открути кран в раковине и сполосни себе рыло. Это поможет тебе освежить то, что находиться у тебя вместо мозгов. Может тогда ты врубишся, что без меня вы не получите то, что так упорно ищите. Скажи своему хозяину, чтобы связался со мной. В противном случае, разговора не будет. Я буду иметь дело только с ним. Он узнает мои условия… Просек тему, жертва папашиной ошибки?

— Ты труп, — повторяет это упрямое чувырло и вешает трубку.

— Что клюнули? — отзывается Павел

В ответ я только пожимаю плечами.

— Пока об этом судить рано. Звонил белобрысый.

— Никуда не денутся, — успокаивающе рассуждает Царегорцев. — Нет у них другого выхода.

Из информации добытой Альваресом мы знали, что директор консалтинговой фирмы «Крокус» Мультян Анатолий Адольфович, шестьдесят восьмого года рождения, был на своем уровне вполне преуспевающим бизнесменом. Среди постоянных клиентов его конторы числились даже несколько крупных предприятий и банковско-финансовых организаций. Под судом и следствием он не пребывал и вообще ни в чем нехорошем не подозревался. Налоги платит исправно, насколько исправно это можно делать в нашей стране, чтобы не вылететь в трубу. Он и единственный хозяин, и управляющий заведением. Учредителем или директором других предприятий не состоит. Приятель Альвареса сообщил, что за все время существования «Крокуса» было проведено две крупные документальные проверки на предмет соблюдения налогового законодательства, и каждый раз все оказывалось чики-пики.