— Ты уверена, что не хочешь чего-нибудь покрепче?
Я качаю головой: — У меня болит голова, и я не хочу усугублять ситуацию. Думаю, мне просто нужно забраться в постель и попытаться стереть сегодняшний день из своей памяти.
— Иди сюда.
Я ставлю свою воду на кофейный столик и переползаю через диван к нему на колени, утыкаясь головой ему в подбородок.
Вернувшись к Атласу на пару часов, я все еще чувствовала, что нахожусь в подвешенном состоянии.
Атлас потерял галстук, и несколько верхних пуговиц его рубашки расстегнуты, поэтому я вдыхаю его запах и нахожу утешение там, где могу.
Его руки скользят вверх по моим бедрам, рукава рубашки закатаны чуть выше локтей таким образом, что у меня в мозгу происходит короткое замыкание.
— У тебя все в порядке?
— Да. Спасибо. У меня не было возможности сказать тебе раньше, но мне нужно, чтобы ты знал, я так благодарна за все.
Он запускает руку в мои волосы и откидывает мою голову назад.
— Ты правда имела в виду то, что сказала ранее?
Я могла бы прикинуться дурочкой, списать это на то, что было сказано сгоряча, но в его глазах есть что-то, что держит меня в плену, требуя, чтобы я сказала правду.
— Еще слишком рано.
— Это не то, о чем я спрашивал.
Сдаваясь, я поднимаю руку и обхватываю его подбородок, запечатлевая поцелуй на его губах.
— Да, Атлас. Я люблю тебя. Ты нанес сокрушительный удар по стенам, которые я построила, чтобы защитить себя. У меня действительно никогда не было ни единого шанса, не так ли?
— Я всегда получаю то, что хочу, Айви. Помни об этом.
Я невольно усмехаюсь: — Правда? Я никогда не замечала.
Он целует меня в шею, заставляя дрожать. Он сжимает меня крепче, притягивая к своему твердеющему члену, когда перекидывает бретельку моей майки через плечо.
Наклонив голову, он целует отметину, которую оставил ранее.
— Такой пещерный человек, — поддразниваю я.
— Мне нравится моя метка на тебе.
— Хм… — Бормочу я, мое тело реагирует на поцелуи бабочки вдоль моей ключицы.
— Выходи за меня замуж, Айви.
Я застываю, мои глаза, которые были закрыты, резко открываются.
— Что? — это звучит гораздо более пронзительно, чем я хотела, но вполне возможно, что у меня сердечный приступ.
— Будь моей женой, Айви. Я хочу просыпаться рядом с тобой в течении следующих стольких лет, сколько бы мне ни посчастливилось провести с тобой. Я не хочу тратить время на встречи друг с другом, свидания или какие-то там дерьмовые шаги, которые, по мнению общества, должны последовать дальше. Я бы женился на тебе в тот день, когда встретил тебя, если бы ты попросила, потому что уже тогда я знал, что тебе суждено быть моей.
— Но… — он прижимает палец к моим губам, его лицо такое серьезное, каким я его когда-либо видела, когда его глаза скользят по моему лицу, запоминая каждую веснушку и изъян.
— Я никому и никогда раньше не признавался в любви. Честно говоря, я думал, что любовь — это просто куча дерьма. Вымышленная сказка, которую рассказывают детям вместе с историями о драконах и магии. Я никогда не верил в это до тебя. То, что я чувствую к тебе, может быть только любовью, потому что никто в этой жизни не имеет надо мной никакой власти, кроме тебя. Я бы вырвал свое сердце из груди и вручил его тебе, просто чтобы показать, что оно твое, если бы мог. — он целую меня в течение минуты, прежде чем отстраниться, оставляя меня затаившей дыхание.
— Хоть раз в жизни рискни, Айви. Выходи за меня замуж.
Я потрясено смотрю на него, а затем смотрю еще немного, пока он терпеливо ждет, когда я закончу.
Я не могу. Это безумие, но все же…
— Я пожалею об этом, ты сумасшедший, но ладно. Да, я выйду за тебя замуж.
Он подхватывает меня и перекидывает через плечо, заставляя меня громко смеяться, когда он тащит меня в спальню, как пещерный человек, которым он и является.
ГЛАВА 29
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я не разговариваю с тобой, — шипит Айви, когда я провожу пальцами по ее бедру. Она отворачивает от меня голову и с раздражением смотрит в окно самолета.
Кензо фыркает на нас обоих, прежде чем отстегнуть ремень безопасности и направиться в переднюю часть самолета, где тихо похрапывает Пит.
— Ты сказала, что выйдешь за меня замуж, — напоминаю я, мои губы подергиваются вместе с моим членом от ее отношения.
— Я имела в виду через год или около того. После того, как мы потратим некоторое время на планирование этого и узнаем друг друга лучше. Не прямо сейчас.
— Ты любишь меня?
Она резко поворачивает голову и рычит на меня: — Ты знаешь, что люблю, иначе я бы уже выбросила тебя из самолета.
Расстегнув ее ремень безопасности, я сажаю ее к себе на колени и крепко держу, пока она извивается.
— Мне нужно трахнуть тебя снова?
— Нет! Мне нужно, чтобы ты, черт возьми, остыл. Все движется с огромной скоростью, и это выводит меня из себя.
Я чувствую, как бешено бьется ее сердце, как трепещущая птичка, запертая в клетке.
— Айви, я отказываюсь прожить еще один день без того, чтобы ты не носила мое кольцо или фамилию. Я хочу, чтобы весь мир знал, что ты моя.
— Мне не нужно, чтобы эти вещи были твоими, Атлас. Я уже принадлежу тебе. Но разве ты не видишь, у нас не было времени купить те кольца, о которых ты говоришь, или у тебя не было времени составить брачный контракт, или… — я целую ее, потому что это самый простой способ заставить ее замолчать, и потому что, если я слишком долго не пробую ее вкус, я начинаю сходить с ума, как наркоман, ищущий свою следующую дозу.
— Мне не нужно, чтобы ты подписывала брачный контракт. То, что принадлежит мне, принадлежит и тебе.
Я бы все равно никогда не позволил ей уйти от меня. Брак — это на всю жизнь. Единственный выход — смерть.
— Что касается твоего кольца, ты знаешь меня лучше, чем это, — я качаю головой. Кольцо было у меня с самого начала, мне просто нужно было дождаться подходящего момента, чтобы сделать свой ход.
— Атлас, — она раздраженно вздыхает, но я чувствую, что она сдается.
— Должно ли все быть борьбой между нами?
— По-видимому, да, — она слегка смеется, кладя голову мне на плечо. — Прекрасно. Ты победил. Надеюсь, твое кольцо на моем пальце немного успокоит твое сумасшествие.
— Не рассчитывай на это, сладкая. Когда дело касается тебя, я теряю свой гребаный рассудок.
— А как насчет твоей семьи? — она напрягается, когда поднимает голову, и я знаю, что это потому, что она думает о моем отце.
Если бы дерьмо не обернулось так, как оно обернулось, он был бы на моей стороне.
— Единственный человек, который мне нужен, это ты, — говорю я ей честно. Мы с отцом и раньше ссорились, но нам всегда удавалось уладить это дерьмо, прежде чем оно перерастало в то, чего ни один из нас не мог простить. До сих пор.
Айви проскользнула в трещины наших отношений и расширила пропасть. Пока она жива, она всегда будет отвлекать мое внимание, что моему отцу будет ненавистно.
Это еще одна причина, по которой я хочу, чтобы у нее на пальце было мое кольцо. Наш брак обеспечивает ей уровень защиты, которого у нее нет как у моей девушки.
— А как насчет тебя? Ты могла бы пригласить кого-нибудь. Я знаю, что это было в последнюю минуту, но в этом прелесть частного самолета. — я подмигиваю, когда она откидывается назад и смотрит на меня, сдувая прядь волос с лица.
— Оба моих родителя были единственными детьми. Родители моего отца умерли до моего рождения, а родители моей мамы умерли, когда я была еще маленькой. Нас всегда было только трое, пока они не умерли, — она вздыхает. — Работая на двух работах означает отсутствие времени на то, чтобы заводить друзей вне работы, а друзья, которые у меня были на работе… ну…
— Ну, что?
Она пожимает плечами: — Думаю, они в конце концов, не были настоящими друзьями. Марвин ушел, даже не попрощавшись. Я ничего не слышала о Джессике с тех пор, как меня уволили из «Дрифт», и я видела, как все смотрели на меня вчера во «Флекс». Ни один человек не вступился за меня. Они осудили меня, не потрудившись выяснить правду. Я заслуживаю большего.