задержкой, что ставило боевые подразделения в опасное положение. Раскол правительства единства также усугубил коррупцию в армии и полиции. Поскольку конкурирующие сети Абдуллы, Гани и их неконтролируемых сторонников контролировали различные должности в полиции и армии, не существовало жесткой субординации. Все могли прикарманивать деньги, не опасаясь последствий.
В этих условиях доверие к правительству как среди населения, так и среди собственных солдат и полицейских резко упало. Несмотря на то, что американских солдат было меньше, чем когда-либо прежде, правительство не могло избавиться от образа марионетки. Джон Керри, стоявший рядом с Гани и Абдуллой в июле 2014 года и объявивший по телевидению о форме нового правительства, запомнился многим. Карзай, с его неустанным неповиновением Западу, выглядел как истинный афганский правитель.
Экономический спад усугубил ситуацию. В связи с сокращением экономической помощи США и потерей рабочих мест, обеспечивающих большое присутствие американских войск, экономический рост снизился с 14 % в 2012 году до 0,8 % в 2015 году (средний темп роста в период с 2003 по 2012 год составлял 9 %). Десятки тысяч афганцев, особенно с образованием, эмигрировали в страны Персидского залива, Европу, США и Индию.
Опросы зафиксировали масштабы ущерба, нанесенного общественному доверию. Опрос Фонда Азии за 2016 год показал, что 66 процентов респондентов считают, что страна движется в неправильном направлении, что является самым высоким показателем с начала проведения опроса в 2006 году, по сравнению с 40 процентами в 2014 году. Удовлетворенность работой национального правительства упала с 75 процентов в 2014 году до 49 процентов в 2016 году. С 2009 по 2014 год более 70 процентов респондентов отмечали удовлетворенность работой правительства страны. Возможно, наиболее удручающим для американцев является то, что удовлетворенность демократией упала с 73 до 56 процентов.
Пока афганское правительство боролось с трудностями, талибы переживали свои собственные муки роста. В 2013 и 2014 годах на Ближнем Востоке сформировалось новое террористическое движение, известное как Исламское государство. Оно выросло из иракской «Аль-Каиды» Мусаба аль-Заркави, которая потерпела серьезное поражение в 2007 году во время американского наступления в Ираке. Когда в 2011 году Соединенные Штаты вывели войска из Ирака, организация вновь обрела силу под новым названием. В июне 2014 года «Исламское государство» пронеслось по северу Ирака и захватило город Мосул и почти весь юг до Багдада. Это был ошеломляющий знак их силы. Их лидер, Абу Бакр аль-Багдади, провозгласил новый исламский халифат, а себя — новым халифом. Боевые успехи Исламского государства и провозглашение халифата всколыхнули исламский мир. Группа привлекла сторонников далеко за пределами Ирака и Сирии.
В отличие от «Талибана», «Исламское государство» поощряло нападения на Соединенные Штаты и Европу. Движение использовало социальные сети, пытаясь вдохновить мусульман в США и Европе на совершение терактов.
Появление смартфонов обеспечило «Исламскому государству» всемирный охват. В 2014 и 2015 годах афганцы и пакистанцы приобретали смартфоны, особенно в городах, если не сказать меньше в деревнях, где покрытие сотовой связи может быть неполным. Исламское государство» транслировало высококачественные видеоролики и хорошо подготовленные сообщения через социальные сети в Пакистан и Афганистан. Их продукция прославляла казни и обезглавливания пленных и мирных жителей. Эта пропаганда привлекала афганских и пакистанских рекрутов.
В декабре 2014 года Багдади выступил с заявлением, в котором подверг резкой критике движение «Талибан». Он назвал муллу Омара необразованным (его смерть до сих пор остается тайной) и заявил, что тот не имеет права на титул эмира аль-муминин (лидера правоверных) над всеми мусульманами. Пропаганда Исламского государства распространила это послание и обвинила талибов в том, что они являются орудием Пакистана. Критика Багдади была немного несправедливой — Омар претендовал на звание эмира аль-Моминеен только в Афганистане, а не во всем исламском мире. Но это не уменьшает угрозы, которую представляют слова Багдади. Претензии Исламского государства на халифат ставили под сомнение легитимность отдельного движения Талибан.
В начале 2015 года командиры «Талибана» спрашивали, почему мулла Омар не выступает против Багдади, а также почему он не ведет более агрессивные операции против правительства. Небольшие ячейки религиозных лидеровсалафитов и их учеников в Кабуле и Джелалабаде стали активистами. В сельской местности несколько командиров «Талибана» и пакистанских талибов перешли на сторону «Исламского государства». Абу Рашид, командир талибов в Кунаре, перешел потому, что «Бог сказал, что когда будет халифат, вы должны присоединиться к халифату. Сейчас есть халифат, поэтому мы ушли из «Талибана». Мы ведем священную войну под руководством халифа… Мы хотим исламскую систему во всем мире, и мы будем за нее бороться».
В январе 2015 года Багдади официально признал группу приверженцев Исламского государства в провинции Хорасан, так назывался Афганистан со времен халифата Омейядов. Ее лидером стал Хафез Саид Хан, бывший командир пакистанских талибов. Абдул Рауф Хадим, командир талибов в Сангине в 2014 году, присоединился к ним в качестве заместителя, приведя с собой 300 своих людей. Новая группировка получала финансирование от доноров с Аравийского полуострова и непосредственно от халифата в Ираке и Сирии. Зарплата от 500 до 700 долларов США в месяц, в два-десять раз превышающая различные компенсации, которые предлагал «Талибан», соблазнила некоторых бойцов афганского «Талибана» сменить флаг.
Ахтар Мохаммед Мансур, возглавлявший Талибан от имени муллы Омара, приказал командирам талибов по всему Афганистану сдерживать Исламское государство. Вскоре после этого начались столкновения в Гильменде, Фарахе, Забуле и Нангархаре. Исламское государство в Хорасане последовало иракской и сирийской модели и пошло на гораздо большую жестокость, чем талибы. Подражая движению в Ираке и Сирии, они опубликовали видеозаписи обезглавливания и массовых казней племенных вождей, племенных ополченцев, полицейских, солдат и пленных талибов.
Исламское государство» закрепилось в предгорьях и горах южного Нангархара — в том же районе, который традиционно был проблемой для искоренения мака, и в том же районе (Спин Гар), где Усама бен Ладен провел свое знаменитое сражение в пещерном комплексе Тора Бора. Пакистанские группы талибов долгое время скрывались в провинции и конкурировали с афганскими талибами. С 2013 года афганские чиновники отмечали увеличение числа иностранных боевиков из Пакистана и то, что местные талибы в некоторых местах оказывали им поддержку. Через сотрудников разведки НСР Кабул дал пакистанским талибам убежище, поскольку они были врагами Пакистана. Губернатор Аттаулла Лудин, преемник Шерзая и известный исламский судья, считал иначе. «Их не должно быть здесь. Им здесь не место…Неправильно порождать экстремизм в Афганистане», — предупредил он американских чиновников, предвещая грядущие события.
В 2014 году несколько пакистанских талибов присоединились к Исламскому государству, которое афганцы иногда называют «Даеш», ссылаясь на его арабскую аббревиатуру. «Мы никогда не думали, что «Даеш» вдруг начнет действовать в нашем