– Когда Мопс впервые дал мне в руки оружие, он сказал так: «Аресиномус! Запомни, ты не имеешь права убивать без разрешения. Это удел Примовых. А твое дело – служить им!» – Арс секунду подумал и добавил: – Если желаете умереть, вызовите на дуэль моего хозяина, генерала Клима Примова. Вся он настоящий мастер! Я ему и в подметки не гожусь…
В столовой, комнате размером десять на пятнадцать, суетились слуги, все офицеры стояли вдоль стен, ждали прихода маршала. Клим сразу увидел генералов армии Эола, они поздоровались с ним, как со старым знакомым, но сдержанно и отчужденно: Примова считали выскочкой. Он это ощущал всем нутром, только ответить молодому генералу было нечем, ведь он на самом деле купил погоны, а не заслужил, как другие.
– А вас не жалуют соотечественники, – заметил Валион.
– Что поделать, у меня еще мало боевых заслуг, – пожал плечами Клим.
– Не переживайте, у меня вообще одни поражения, – успокоил, как смог, капитан.
– Вы участвовали в сражениях?
– Наши войска проиграли три битвы – Кехем потерял все южные провинции. Я тогда командовал ротой, пехотный полк генерала Жиринского.
– Это тот толстяк, который разговаривает с седым полковником? – Клим глазами показал на генерала.
– Да, – поморщился Валион, – та еще скотина. Как он дослужился до генерала? Ума не приложу.
– А полковник?
– Полковник Торикс, старый служака, но не дворянин, а жаль, умище у него! Так и умрет полковником, разве что старик поможет генеральский чин получить.
Молодые люди обсуждали старших офицеров, обменивались мнениями, и тут в столовую вошли поручик Арс Помело и лейтенант Иризовский. Разговоры тут же прекратились, и разом все посмотрели на лейтенанта, даже расторопные слуги остановились.
– Такого живописного синяка я еще ни разу не встречал, – прошептал Валион, выразив всеобщее мнение о лице лейтенанта.
– Господин генерал! – Арс вытянулся перед Климом и отдал честь, его глаза светились озорством. – Разрешите доложить?
– Нет, поручик. – Примов придал лицу самое суровое выражение, на какое был способен, – нахмурился, надул щеки и прищурил глаза. – Сначала объясните мне, как вы посмели ввязаться в поединок с офицером союзной армии?
– Это дело чести, мой генерал. – Арс стоял прямо, как верстовой столб.
– Честь моих подчиненных – это моя честь. Объявите всем рыцарям: кто во время этого похода вздумает выяснять отношения на дуэли – попадет под трибунал. Дела чести буду решать лично. Все ясно?
– Так точно, мой генерал! – проорал Арс.
– Теперь докладывайте, поручик.
– Выгрузка прошла без происшествий, личный состав расквартирован!
– Хорошо, идите.
Арс вскинул руку, развернулся, громко щелкнув каблуками, и вышел, печатая шаг.
Лейтенант Иризовский, сияя свежим, почти черным синяком под левым глазом, скромно стоял в сторонке и прислушивался к разговорам.
– Схожу-ка я к собрату по службе, – молвил Валион, глядя на побитого лейтенанта.
– Конечно, капитан, – с серьезным видом сказал Клим. – Утешьте его.
Валион криво усмехнулся и направился к Иризовскому.
– Статс, неужто нашлась на тебя управа? – Капитан Валион лихо подкрутил рыжий ус, останавливаясь рядом с лейтенантом.
– Как видишь, нашлась! – раздраженно бросил лейтенант и, сбавив тон, тихо произнес: – Этот поручик уверял меня, что генерал Клим – настоящий мастер фехтования. Как думаешь, не врет?
– Мне кажется, нет.
– Вот бы скрестить с ним мечи, – мечтательно пробормотал Иризовский.
Клим приподнял одну бровь, расслышав эти слова, и пристально посмотрел на побитого дуэлянта.
– В учебном поединке.
Лейтенант стушевался: он не думал, что у генерала такой тонкий слух.
Примов мгновенно принял решение. Три шага – и он рядом с адъютантами.
– Завтра, в десять. Вас устроит? – предложил Клим Иризовскому, ему захотелось проверить мастерство задиристого офицера, ну и себя, разумеется.
– Вполне! – радостно воскликнул лейтенант, не ожидавший такого предложения от начальника своего врага. – Я утром зайду за вами.
– Господа офицеры! – проорал дежуривший у двери подполковник. – Смирно!
Маршал Силиновский стремительно вошел в комнату, все развернулись к нему и замерли.
– Вольно! – кивнул маршал с отеческой улыбкой на устах. – Прошу к столу, господа офицеры!..
Весь оставшийся вечер генерал Клим осматривал свой полк: как пережили морское путешествие кони, не заржавели ли доспехи, не перепились ли рыцари от радости, что опять топчут землю. Кипящий энергией генерал поспевал всюду. Вернулся Клим только глубокой ночью, а утром за ним зашел лейтенант Иризовский. В закрытом спортивном клубе, куда пускали исключительно аристократию, они полтора часа сражались учебными мечами. Клим не скрывал от лейтенанта секретов мастерства, отработал урок честно. Лейтенант и правда был хорош, скорости ему недоставало, но это дело наживное. Ведь фехтование – это искусство опередить противника, предугадать его действия и нанести удар первым. Этому и учил Клим, как когда-то его учил Мопс.
Затем позавтракали вместе в ресторане клуба и вернулись в резиденцию маршала. Первый, кого они увидели, был граф Кроненберг, который ожидал Силиновского, прогуливаясь по фойе.
– Доброе утро, граф. – Клим от чистого сердца протянул ему руку.
– Здравствуйте, генерал Примов. – Кроненберг посмотрел на протянутую руку и, здраво рассудив, что дружба с Климом дает больше выгоды, чем вражда с ним, пожал ее.
– Увидимся на совещании, – сказал лейтенант и пошел в приемную маршала.
– Славный малый, – кивнул в сторону ушедшего лейтенанта Клим, – адъютант Силиновского. Он успел подраться с моим Арсом на дуэли.
– Я слышал о нем, задира и прохвост.
– Мне он показался другим, но я мало его знаю.
Их беседу прервал радостный возглас:
– Клим! Дружище! Рад тебя видеть!
Генерал Примов обернулся и попал в крепкие объятия.
– Торп! Какими судьбами! – изумился Клим.
– Его отряд входит в состав моей дружины, – ответил за Торпа граф Кроненберг.
– Не понял?
– Мы теперь родственники, – сообщил Торп. – Император повелел графу жениться на моей сестре!
– Вот это новость. Поздравляю, граф! – искренне обрадовался Клим.
– Спасибо, – сдержанно поклонился Кроненберг, но глаза его при этом сияли. – Поздравлять еще рано: свадьба после военной кампании.
Клим не стал ломать себе голову, но если бы подумал и все сопоставил, то понял бы, что войной Кроненберг пошел на герцога Некана не из-за земель, которых и так у графа много, а из-за младшей дочери упрямого герцога! А баронские земли просто-напросто стояли на пути к семейному счастью.
В окружении свиты вошел маршал, он коротко поздоровался с молодыми людьми и приказал идти в зал заседаний, король должен приехать с минуты на минуту.
В зале собрался весь высший руководящий состав двух армий. Климу не сиделось на месте, он еле сдерживал себя, чтобы не вскочить и не начать ходить туда-сюда. Король задерживался, время тянулось, даже разговоры с Торпом и Кроненбергом не могли отвлечь генерала, он волновался, а беспокойная натура гнала его что-нибудь делать. От душевных метаний спас приход короля Кехема Опикула XI.
Речь свою король начал так:
– Мои верноподданные и союзники! Королевство в опасности! Орда орков захватывает все новые и новые наши земли, если мы сейчас не сдержим наступление орды, то само существование людей окажется под угрозой… – Опикул XI говорить умел и любил, его мягкий баритон разносился по всему залу с призывом честно выполнить свой военный долг, быть непримиримыми и вымести нелюдь за пределы королевства.
На двадцать второй минуте горячей речи короля Клим заскучал окончательно. Он надеялся, что на совещании будут обсуждать план военной операции, где он, семнадцатилетний генерал Клим Примов, проявит смекалку и сообразительность, удивит всех – короля, маршала и надменных военных начальников – своими стратегическими решениями! А тут какая-то агитация, скучно, господа офицеры, скучно!
Клим перестал слушать зажигательно-патриотическую речь короля и принялся придумывать прозвища генералам, полковникам и адъютантам. Начал он с маршала Силиновского. Маршал – это Бульдог с мертвой хваткой, его лучше не заводить – загрызет и не поморщится. Его адъютанты: капитан Сорипут – Овчарка (преданная, но глуповатая); капитан Валион – Легавая (гонец, если куда послать – быстрее и надежнее пса не найти); Иризовский – Болонка (это для души, красив, но толку от него как с козла молока); старший лейтенант Маловский – Шавка (гонору много, толку мало) и капитан Парион – Кобель (наверняка его девиз: «Покорю все женские сердца!»). «Что за ерунда, – подумал Клим и мысленно рассмеялся, – одни собаки в армии Кехема!»
Покончив с маршалом и его окружением, Клим перешел к другим воякам. Пехотный генерал Жиринский – это, конечно, Прихвостень, перецелует все сапоги начальству, лишь бы угодить. Полковник Торикс, хм, наверное, Солдат, ни стрелам, ни начальству излишне кланяться не станет…