— Я так и знала, вы лгали про прогулку по лесу. Послушайте, Ричард никак не сможет об этом узнать. — Она широко улыбнулась и взяла его руки в свои. — Это будет наш секрет. Не беспокойтесь, я никому не скажу, даже Роксане. Девлин знает о вашем… хобби?
— Хобби? В ваших устах это звучит так, как будто я мальчик, коллекционирующий ракушки. Это незаконно, Софи, и опасно. Акцизные чиновники ловят контрабандистов. И они весьма жестоки.
— Но вы правы, никто не узнает — особенно Ричард.
— Надеюсь. Я думаю о контрабанде как об услуге своим согражданам. Я делаю доступными товары без больших импортных пошлин. Но, по правде говоря, это просто забавляет меня.
Она легко погладила его по щеке.
— Кроме того, ваше контрабандное дело принадлежит только вам, не так ли, Джулиан?
— Вы спросили про Девлина, — продолжил он. — Я взял ею с собой пять лет назад, когда он вернулся из Оксфорда. Я немногое ему рассказал, поскольку будущий герцог Брабант не может позволить себе быть пойманным и отправленным в Австралию. Он спорил со мной, но я был непреклонен. Ему весьма понравилось причаливать в лодках, обмениваться в ночи шутками с моими людьми, сгружать товары. — Джулиан ничего не сказал о весьма немалых прибылях.
— Вы знаете, Девлин весьма подходит на роль контрабандиста, — заметила Софи, — ведь это ночное занятие. Добавьте полную луну, и он будет чувствовать себя, как в раю. Впрочем, погодите, вам ведь не нужна полная луна — чем темнее, тем лучше.
Он рассмеялся. Она присоединилась к нему, и гулкое эхо вторило им обоим. Она прислушалась и затихла, а Джулиан подумал — как жалко, что он больше не слышит ее звонкого, как колокольчик, смеха.
— Это не просто забава, Софи. Нужно быть очень осторожным. Я никогда не подкупал акцизных чиновников: зачем позволять им залезать в мои карманы?
— Я бы тоже не хотела, чтобы они залезали в мои карманы. Все это звучит весьма захватывающе, но, должна признаться, я рада, что это ваша последняя попытка.
Джулиан внимательно посмотрел на нее. Он точно знал, о чем она думает. Он легонько стукнул ее пальцем по носу.
— Нет, вы не пойдете со мной. Это слишком опасно, Софи. Нет.
Она как будто собралась спорить с ним, но потом вдруг передумала и широко улыбнулась.
— Хорошо, Джулиан, будет, как вы сказали. Можем мы осмотреть всю пещеру?
— Здесь больше ничего нет, только один зал.
— Когда прибудет ваша последняя партия?
— Я должен связаться со своим человеком в Портсмуте, дать ему инструкции. Думаю, через десять дней. Будет новолуние, а поскольку мы в Корнуолле, небо наверняка будет затянуто облаками. Нет, юная леди, вы даже не попробуете прокрасться за мной.
Софи — сама невинность — улыбнулась ему и потерла руки.
— Конечно, нет. Однако хотя я и знаю, что контрабанда — нечестное занятие, но, Джулиан, сколько приключений вы пережили.
— Обычно все проходит гладко. Товары через несколько дней перевозят в Лондон, и мой напарник Харлан Уиттакер переправляет их покупателям. — Он вгляделся в ее лицо. — Вы врете мне, Софи. Я вижу, вы планируете свой поход на берег.
— Вы знаете, со мной никогда раньше не случалось приключений. Мне двадцать лет, Джулиан. Только подумайте, сколько вы уже пережили к тому времени? Вы участвовали в битве при Ватерлоо! Один раз — вот все, о чем я прошу. Вы сами сказали, никакой опасности нет. Одно приключение, и я буду удовлетворена на всю жизнь. Никакие акцизные чиновники ни о чем не узнают. Ричарду никто ничего не скажет. — Она увидела, что он колеблется. — Я так устала читать о чужих приключениях. Пожалуйста.
Он кивнул, хотя и сам не мог в это поверить.
— Да! Вы такой чудесный! Ничего не случится! — И она заключила его в объятия.
Джулиан словно прирос к камню. Он чувствовал ее тепло.
— Нет, — сказал он и сделал шаг назад, но Софи не отпустила его, она просто сделала шаг вместе с ним. Потом подняла глаза и улыбнулась.
— Вы не мой заботливый дядюшка, Джулиан. Вы — мой партнер.
Партнер? Что ж, это звучит лучше, чем… любовник? Муж?
— Партнер, Софи? — осторожно переспросил он.
— Да, я могу править лодкой, возможно, сгружать товары. Или, если вы предпочтете, я помогу сторожить их. Я могу делать все, Джулиан; вы увидите, как я полезна.
Софи его не отпускала. Джулиан чувствовал, как она возбуждена. Она так молода, так беззащитна. Она леди и не должна участвовать в опасных приключениях, как мужчины — хотя, возможно, им тоже следовало выбрать приключения иного рода. Он взял ее ладони в свои, намереваясь отстраниться, но руки его не слушались. Вместо этого они обняли ее и прижали сильнее — он чувствовал, как стучит ее сердце. Она была высокой, но это было даже хорошо — они идеально подходили друг другу.
Джулиан опустил голову.
— Нет, — сказал он, почти касаясь ее губ. — Нет, я не могу. Это не правильно. Вы слишком молоды, вы…
— Помолчите, Джулиан, — прошептала Софи и поцеловала его. Его губы раскрылись, но она не отскочила назад в ужасе, как, несомненно, должна была поступить. Нет, Софи издала тихий удивленный звук, потом открыла рот. Не широко, совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы заставить его забыть о побеге из пещеры.
— Послушайте меня, Софи. Прекратите. Оставьте свой язык у себя во рту. Отойдите на три шага. А лучше на четыре.
Она отодвинулась на три дюйма и уставилась на него.
— Мое сердце стучит достаточно громко. Вы слышите? Вы чувствуете? — И она снова прижалась к нему.
Он и слышал, и чувствовал биение ее сердца. Наклонив голову, он повторил:
— Держите свой язык у себя во рту.
— Если ваш язык не остается в вашем рту, то почему я должна поступать иначе? — ответила она. — Разве не должны наши языки быть вместе? Я, конечно, никогда раньше не думала о языках — в таком смысле. Вероятно, это считается волшебным дополнением к обычному поцелую?
Волшебным? Она же ничего не знает.
— Знаете, Джулиан, я хотела бы повторить. Вы не откажетесь?
— Это плохая идея. Послушайтесь меня в этот раз. — Он поднял палец и поднес к ее губам. — И не надо со мной спорить о языках. Такие вещи всегда предваряют другие…
— Какие?
— Тихо!
— Но как я могу что-то узнать, когда вы ничего мне не объясняете?
— Вашему будущему мужу придется вам все это объяснить. Пора уходить.
Он говорил, словно недовольный родитель.
Разочарование с примесью холодного гнева расцвело в ней. Она готова была ударить его, а потом кинуться и обрушить на песчаный пол пещеры. Потом она вообще перестала понимать, чего же хочет, но языки определенно имели к этому какое-то отношение. Какие такие «другие вещи»?