— Например?
Вера Павловна встала из-за стола и положила кружки в раковину.
— Того мужчину звали Адольф, думаю, фамилию сама подставишь верную, да?
Лина откинулась на спинку стула.
— Получается, Георг спровоцировал начало Второй мировой?
— Получается, — учительница кивнула головой и начала мыть посуду, — Хотя, ему было наплевать на это все. После смерти Патриции он сам на себя похож не был, Владимир, помниться, его даже из петли вытаскивал.
Да уж, понятно, почему о нем так не любят вспоминать. Создать реальность, в которой погибли миллионы, это даже для жестоких вампиров чересчур.
— А что Гай? — Лина взяла ложечку варения.
— А что с ним станется то? — ехидно спросила Вера Павловна, — Он сначала Георга казнить хотел, но затем передумал, все-таки ж тот ткущим был, отправил его на Кавказ, у клана там полигон действующий, вот Георг там и жил почти до конца жизни. Женился, дети были, знаю, правда, в войну все они полегли, родственников вроде у него не осталось вообще. В начале 40 года сумел сбежать из-под охраны, Владимир ему домик подарил в Новгородской области, так он там и жил до конца жизни. Вампиры вроде поначалу стали искать его, но тут началась новая война, и про него забыли, наверное, решили, что умер. А Гай — ну а что он сделает, погоревал немного, как война началась, пришел в себя, сейчас сама знаешь с кем он.
— Вы столько знаете! — вновь удивилась девушка.
— Да Владимир мой…
— Вы ж говорили, что его убили через полгода как он вам метку поставил.
— Ну да, так я с ним жила долго без всякого клейма. Метку Володенька мне поставил в сорок первом, когда сюда с войной хлынули вампиры других кланов. Вот он и обезопасил меня. А себя не сумел.
Посидев еще минут двадцать для приличия, девушка стала собираться домой. Время было уже довольно позднее, скоро приедет понтифик, да и задерживаться у Веры Павловны дольше было уже неприличным.
Девушка вышла в коридор и начала прощаться. На шум из своей комнаты вышла Мила, поздоровалась со знакомой бабушки и встала в дверях.
Лина внимательно рассмотрела внучку старой учительницы. И, правда, отдавать такую какому-то религиозному фанатику было бы грешно. Девушка выросла настоящей славянской красавицей. Красивые большие глаза орехового цвета, широкие брови, высокие скулы, длинные густые русые волосы, убранные в простую косу. Мила была невысокой, чуть выше Лины, но стройной и по-спортивному худощавой.
Лина смущенно подумала, что не хотела бы показывать ее Марку. Как бы она ни относилась к отношениям с понтификом, но эта девушка была слишком привлекательна, чтобы тот не обратил на нее внимание.
Она поймала взгляд Веры Павловны и тихо сказала:
— Попробую, но не обещаю.
Старая учительница коротко кивнула.
…
Мила тихо вздохнула.
Сегодняшняя лекция была на удивление скучной. Преподавательница истории очень уж любила оперировать не интересными событиями, а цифрами и статистикой, вот и сегодня, рассказывая об истории России восемнадцатого века, она перемежала хронику статистическими данными о количестве изготовленного оружия, добытого угля и железа.
Скучно.
Девушка оглядела аудиторию. Историчку мало кто слушал внимательно. Мишка уткнулся в свой мобильник, играя на нем в какую-то игрушку, девчонки у стены тихо обсуждали последнюю сплетню, Лена достала книгу и читала ее, держа на коленях.
А у Милы из головы весь день не выходил тот парень, что она встретила вчера, возвращаясь из университета. Симпатичный он. Очень симпатичный. Чуть выше ее ростом, русые взъерошенные волосы, яркие синие глаза, обаятельная улыбка.
Они столкнулись в подъезде. Мила только открыла входную дверь, как услышала открывающиеся двери лифта и, крикнув «Подождите меня», резко рванула на себя вторую дверь, отделяющую тамбур от самого подъезда. Влетела в лифт, прислонилась к стенке и, подняв глаза, остолбенела. Незнакомый парень с улыбкой посмотрел на нее и спросил:
— Вам на какой этаж?
— Шестнадцатый, — еле проговорила девушка, не сводя глаз с его улыбки.
— А мне ниже, — тот улыбнулся еще шире и нажал кнопку.
Интересно к кому это он поднимался на восьмой этаж?
Мила печально вздохнула. На восьмом, кажется, жила та самая молодая женщина, что на днях приходила к бабушке. Она его девушка? Наверняка. Она красивая.
На саму Милу такой парень и не взглянет, ей почему-то всегда достается внимание балбесов вроде Мишки Прохорова…
Девушка подходила уже к дому, как увидела его, вчерашнего, не выходящего из головы.
Парень стоял, опершись спиной о свою машину, большой японский внедорожник. Заметив подходящую Милу, он весело улыбнулся, блеснув белоснежными зубами с чуть длинноватыми клыками, и сказал:
— Привет. Я Филипп, а как тебя зовут?
14 Глава
И все-таки, несмотря на свое согласие с решением девушки, Марк регулярно поднимал вопрос о ее переезде. Ему не нравилось, что она живет отдельно, не нравилось, что ему приходиться приезжать к ней вечером, а уезжать утром, как от тайной любовницы. Самое главное, что ему не нравилось, так это отсутствие того замечательного чувства семьи, что у него появилось, когда Лина жила в его доме.
В общем, сегодня они снова сильно поругались по этому поводу. И пусть спать они легли в одной кровати, но разозленная девушка повернулась к стенке и не отвечала на ласки Марка. Поняв, что Лина не настроена заниматься любовью, он со вздохом отвернулся от нее.
С утра он уехал рано, еще до ее пробуждения, оставив небольшую записку с извинениями за вчерашнее. Девушка ее прочитала, но, так быстро не собиралась прощать эгоизм понтифика. Пусть, наконец, задумается, кто ему нужен — игрушка или живой человек со своими потребностями и интересами.
После работы Фил заехал за Линой, чтобы отвезти в резиденцию. Он уже был в курсе произошедшего вчера скандала, видимо вытащил из Марка подробности его плохого настроения.
— Да не злись ты, — миролюбиво произнес Филипп, выруливая на проспект, — Ты ж его знаешь!
Алина фыркнула и отвернулась от него. Не злись. А как она еще будет заглушать чувство вины, которое так неожиданно проявилось. Она же не дура, видела, что Марк с нее буквально пылинки сдувает.
И боялась потерять голову от ответной любви.
А это страшно. Очень страшно.
Хуже нет ничего, чем потерять способность разумно мыслить.
И именно это заставляло ее раз за разом отказываться от переезда.
— Вот объясни мне, — продолжил он, — Чем тебе так не нравится идея жить с ним?
Лина хмуро глянула на парня в зеркало заднего вида. Он был спокоен, сосредоточен, все внимание на дороге. Прям как Марк. Чего удивляться, ученик своего учителя. Даже в этом.