― Ты что, из ружья в вампиров стреляешь? ― удивилась Маша, когда я достал из пирамиды укороченное ружье-вертикалку могучего десятого калибра.
― Стреляю. А что, нельзя? ― спросил я, откладывая ружье на стол.
― А они разве от пуль мрут?
― А кто сказал, что я пулями?
Пулями я из этого ружья не стрелял. Точнее, стрелял, но это было «побочным явлением». А изначально предназначено оно было для стрельбы совсем другими снарядами ― моей собственной конструкции и изготовления. Осиновыми кольями, если уж быть до конца точным. О чем я Маше и сказал, после чего раскрыл специальную сумку из твердой кожи и показал их.
Каждый колышек был великолепен. Идеального круглого сечения, сделанный на токарном станке и тщательно, до блеска ошкуренный, толщиной семь миллиметров. Этого достаточно: вампир мрет от отравления организма, а не от толщины кола.[55] Колышек внутри был полым, как карандаш, а вместо грифеля сквозь него проходил стальной пруток из легированной стали, расширяющийся на конце. Незачем полагаться на деревянное острие ― такой кол со стальным носом, острым как игла, пропорет любой доспех.
На колышке были стабилизаторы. Один спереди, второй ― сзади, в том месте, где торец колышка входит в гильзу десятого калибра. Крылья переднего стабилизатора направлены остриями назад, а заднего ― вперед. С такими штуками стрела застревает в теле наглухо: ни назад выдернуть, ни вперед протолкнуть. Ну и затем поддон и пыж с пороховым зарядом. Стрела воткнута задней частью прямо в патрон. Затем этот патрон со стрелой вставляется в патронник и выпаливается в неприятеля. Лучше и надежней любого арбалета. И перезаряжать относительно быстро. А в случае чего можно и обычным патроном пальнуть, ружье ведь самое стандартное, тверской работы, разве что блок стволов гномий, от Дарри, без дульного сужения, пятьдесят три сантиметра в длину.
Затем револьвер. Серебро вампиру безвредно, но огня он боится. Значит, пули с фосфором. Затолкал шесть штук в барабан, еще шесть ― в скорозарядник. И три штучки осталось. Мало. Надо опять фосфор покупать, а он не простой, с заклятием, стоит ― ой-ой-ой.
Ну и на закуску, так сказать, как оружие последнего шанса, кол осиновый на ручке резиновой, тоже со стальным сердечником. Если ткнуть с силой, можно и кольчугу пробить, кольца раздвинуть. Вот, собственно говоря, и все.
― И это все? Больше ничего не нужно? ― спросила Маша.
― На обычного вампира ― достаточно.
― А какие еще есть?
― Разные, ― пожал я плечами. ― В принципе достаточно на любого. Есть вампиры, которых убить невозможно. Та же брукса, например.
― Это которая в виде птицы?
― Обращается в большую летучую мышь. Ее нельзя убить. Зато можно разрушить или сжечь.
― А сжечь ― это не убить разве?
― Нет. Убить ― это убить. Изъять жизнь из тела. А сжечь ― разрушить тело, даже если жизнь в нем еще есть. Брукса, правда, горит плохо, с ней вообще возни много.
― Охотился на бруксу?
― Давно еще, в чужой команде, ― кивнул я. ― На подхвате. Пришлось сначала изловить, потом взорвать, а то, что осталось, ― сжечь.
― А еще какие есть? ― залюбопытствовала Маша.
― Много есть. Видов десять.
― У тебя в книге целая глава им посвящена, ― удивилась она. ― Куда больше десятка там было!
Я пояснил:
― Там много повторений. На разных языках по-разному одну и ту же тварь называют. К тому же много отличий, что там записаны, построены на суевериях. Вроде таких: чтобы стать носферату, надо обязательно быть зачатым и родиться вне брака, и каждый из родителей тоже зачат должен быть вне брака же. Болтовни много.
― А как на самом деле? ― спросила Маша.
― Носферату ― обычный вампир, просто очень старый, ― объяснил я. ― Он начинает терять человеческий облик, демон, что внутри, окончательно берет верх. Он уже приближается к личу.
― Личу?
― Вампир из колдуна, который намеренно стал таким, чтобы обрести силу и стать вечным. Зовется лич. Или враколак у некоторых аборигенов. Или паку-пат на восточных языках. Или нелапси на языках западных баронств.
― А здесь на лича нельзя напороться?
― Нет, ― покачал я головой. ― Их мало, да и обычно они в людские дрязги не лезут. Они уже частично в демонических планах живут. Их за всю историю по пальцам пересчитать можно.
― А кого еще можно встретить в обычной жизни? ― продолжила допрос Маша.
― Упыря, например. Кстати, упырь света не боится, охотится днем.
― Так же, как и вампир? ― удивилась колдунья. ― Тоже кровосос?
― Нет, не совсем. Упырь загрызает жертву, как зверь. Кровь пьет, но может и мясом закусить. Он скорее хищник. А настоящий вампир ― наркоман. К тому же упыри туповаты, в городе его вычислят почти сразу. Жрать он будет жертву долго и громко, заканчивается это чаще всего облавой и смертью.
― Мм… я вроде помню, что возле Царицына два хутора такой выел. Верно?
― Насчет Царицына не знаю, но для хуторян упыри опасней всего, ― подтвердил я. ― Убить его сложно: нужен огонь или серебро. На хуторе людей мало, если такой ворвется, то может таких дел натворить ― ой-ой-ой. Я видел один хутор после упыря. Так крови ― что в мясницком ряду было, даже на потолке. Всех на куски порвал.
― Брр, ― зябко передернула Маша плечами. ― А еще кого можно встретить?
― Более специализированные разновидности, обычно не людского и не магического происхождения. Баоба-сит на двергском языке, например. Это такое существо, таким и рожденное. Всегда женщина, клыки прятать не может, а вот когти втягиваются. Убивается железом. У меня, например, есть стальные пули специально для таких. Они в принципе нередко попадаются.
― Как часто?
― Ну на двух я сам охотился, ― ответил я, тщательно проверяя каждый патрон с осиновым колышком. ― У нас в городе ― и в Эммаусе. Их часто с суккубом путают, хотя между ними нет ничего общего. Просто суккуб ― женский демон и нападает на мужчин именно поэтому, а баоба-сит ― потому, что ей, как женщине, легче именно мужчину заманить в тихое место. Но женщины ей в пищу тоже годятся. Убить их просто, одним выстрелом, труднее выследить.
― Надо же… А что такого в железе, что оно убивает?
― Какая-то реакция с кровью. Мгновенно ржавеет и распадается ― говорят, что оно так собирает весь кислород из крови, отчего тварь и умирает. Ураганный некроз тканей. Ну и огонь действует, но железные пули намного дешевле зажигательных. Гвоздей нарубленных можно в патрон набить.
― И ты уверен, что тот, на кого собираешься охотиться, ― обычный вампир?
― Процентов на девяносто уверен, ― кивнул я. ― Вампир обыкновенный, он же умрун, он же Strigoilus Vulgaris, если по науке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});