Николя еще немного постоял, рассеяно глядя на нее.
Нам не суждено. Мы дети врагов. Правда разведет нас по разные стороны.
***
Следующим утром Майли не стала валяться в постели с Финистом допоздна, боясь, что Охотник снова вломится в ее комнату. Да и от вчерашнего дела остался гадкий осадок.
Вставала Майли осторожно, стараясь не разбудить Финиста. Огненные кудри расплескались по подушке. Широкая грудь мерно вздымалась под одеялом. Черты расслабились, явив идеальное лицо. Не аристократа, не короля — бога. Заботливо укрыв его одеялом, Майли оделась, на цыпочках вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Николя.
— Встала? — спросил он, прикрывая рот рукой, чтобы подавить зевоту. Видно, тоже не выспался. — Хорошо. У нас сегодня много дел. Телегу привезут ближе к обеду. До этого надо заглянуть к мельнику и его дочери. Быть может, они тоже что-то знают.
Наскоро позавтракав, они выдвинулись в путь. У околицы их окликнул какой-то парень. Приглядевшись, Майли узнала робкого лесоруба, самого меньшего из артели. Он снял вязаную красную шапку и почтительно опустил голову.
— Я насчет Орма с Мелюзиной, — сбивчиво заговорил лесоруб, пряча глаза. — Торольв вчера не все сказал. Он не солгал, нет, просто он в артели главный. За порядком следит, чтоб работа шла и деньги в срок выплачивались. Нет у него времени на мелочи размениваться.
— А еще Орм был его лучшим другом, — проницательно добавил Николя. Лесоруб передернул плечами и потупился. — Если что-то знаешь, лучше скажи. Потому что если я покараю Дану по ложному обвинению, начнется война. Прольется много крови. Много невинной крови. И вся она будет на совести тех, кто промолчал.
Лесоруб вздрогнул и испуганно уставился на Охотника. Майли наблюдала за их разговором со смесью удивления и любопытства. Умеет же Николя людьми манипулировать. Сейчас этот простофиля все как на духу выложит! И действительно, лесоруб заговорил гораздо более стройно и искренне.
— Я немного знал Мелюзину в детстве. Она была особенной, не такой, как остальные девушки: чистой, доброй, искренней. Она мечтала, что однажды в наш порт зайдет корабль с алыми парусами, на борту которого окажется принц из далекого королевства и заберет ее отсюда в край вечного лета. Мелюзина ждала большой любви, а до наших парней ей и дела не было. Вагни поощрял ее мечты. Он относился к бюргерам с презрением и не желал родниться ни с кем из нас. Орма его отношение бесило. Он захотел сбить с мельника спесь и поспорил с Торольвом, что соблазнит Мелюзину. Мы не верили, что у него получится. Мелюзина казалась такой недоступной. Орм долго ухаживал за ней, дарил цветы, пел песни, прохода не давал, но она даже не смотрела в его сторону. Он очень злился. А потом Мелюзина вдруг сдалась и сама пришла к Орму. По крайней мере, так он сам утверждал. А чтобы доказать свою победу Торольву, Орм привел ее на вырубку и у нас на глазах заставил делать то, о чем даже говорить стыдно.
Майли передернула плечами, представив, какой позор пришлось испытать несчастной девушке. Николя оставался все так же беспристрастен.
— Он ее изнасиловал?
Лесоруб пожал плечами.
— Мелюзина клялась, что все происходит по ее воле. Но было понятно, что Орм ее вынудил. Бедняжка очень страдала. Он мучил ее несколько месяцев, не послушав даже просьб Торольва оставить ее в покое. Потом, вроде, наигрался, отпустил. Даже за ум взялся, предложение Палантине сделал. Полгода все тихо было, а потом снова началось. Чуть больше двух недель назад. Орм такой раздражительный сделался. Ни слова ему поперек сказать нельзя было — сразу в драку лез. А последние дни вообще чернее тучи ходил. Да еще веревку с ножом везде за собой таскал. Мы уж побаивались, как бы чего не вышло. Даже следить за ним сговорились. Правда, он все равно нас обхитрил. Сделал вид, что к родителям идет, а на самом деле к мельнику побежал. Что там случилось, не знаю. Но после этого ни его, ни Мелюзину никто не видел.
Лесорубу все же удалось удивить. Николя нахмурился:
— Дочка мельника тоже пропала? Почему Вагни не сообщил?
— Гордый он. Наверняка решил, что разберется сам.
— Что ж, теперь разбираться придется мне, — Николя недовольно скривил губы. — Думаю, Мелюзина была бы благодарна, что у тебя хватило смелости сказать правду. Если это все, то ступай.
— А… мне… — замялся лесоруб.
— Никто не узнает, что ты с нами разговаривал, — оборвал несвязное бормотание Охотник.
— Я не об этом. Я… — возразил парень. — Вы думаете, Мелюзина жива?
— Я слишком мало знаю, чтобы что-то предполагать, но сделаю все возможное, если есть шанс ей помочь, — с большей приязнью ответил Николя.
Майли приветливо улыбнулась простоватому пареньку на прощание. Может, прав Охотник, и не все бюргеры такие уж ничтожные.
— А картинка-то становится все мрачнее и мрачнее, — вздохнул Николя.
Лесоруб скрылся за пригорком, а Майли с Николя направились к мельнице, которая находилась за южной окраиной города. Пешком идти пришлось не меньше получаса. К тому же Майли с трудом поспевала за размашистым шагом Охотника в своих красивых, но неудобных сапожках на каблучках, которые постоянно вязли в размокшей от распутицы почве. Тяжелым дыханием Майли напоминала себе кобылу Эглаборга. Неуклюжую и медлительную, как раскормленная свинья. Нужно было одолжить обувь у Герды. Вот уж кто всегда предпочитал удобство красоте и элегантности. Теперь впервые Майли ее понимала.
Облегчению не было предела, когда впереди показалось стройная башня мельницы из посеревшего дерева. Громадные крылья лениво ворочались на едва ощутимом ветру. Николя поднялся на крыльцо, по традиции постоял с минуту на пороге и постучал в дверь. Долго никто не отвечал, но Охотник терпеливо ждал, пока изнутри не донеслись шаги. Дверь отворилась, и на улицу выглянул высокий подтянутый мужчина среднего возраста с большими залысинами. Поверх невзрачной рабочей одежды из грубого сукна был одет белый фартук. На бледном осунувшемся лице хорошо проглядывались черные круги под глазами. Видно, он не спал несколько суток. Мельник отер об передник выпачканные в муке руки, хмурым видом показывая, что не рад гостям.
— Чего вам? У меня слишком много работы, чтобы тратить время на праздную болтовню. Убирайтесь!
Вагни попытался захлопнуть дверь перед носом Охотника, но она словно налетела на невидимую преграду и распахнулась шире.
— И что же у вас за работа в середине весны? — осведомился Николя и, бесцеремонно отодвинув мельника в сторонку, вошел внутрь. Майли поспешила следом, пока дверь не захлопнулась.
— Кто дал вам право вламываться ко мне в дом?! — опешив, закричал мельник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});