Читать интересную книгу Путешествие в Уссурийском крае. 1867-1869 гг. - Николай Пржевальский

Из всех вышепоименованных птиц самая замечательная есть, бесспорно, большой стриж, который появляется на Ханке в двадцатых числах апреля и продолжает свой пролёт до конца этого месяца или до начала мая.

Обыкновенно пролёт совершается врассыпную, невысоко над землёй или по самой её поверхности, но притом эти стрижи беспрестанно то поднимаются кверху, описывая большие круги в воздухе, то опять опускаются до земли и летят в прежнем направлении.

Для вывода молодых в ханкайском бассейне остаётся хотя не особенно много, но всё-таки довольно этих птиц, которые гнездятся в дуплах высоких старых деревьев, а может быть, даже и в каменистых утёсах по долинам рек.

Днём они носятся по нескольку вместе или парами, реже в одиночку по окрестным долинам, вероятно, охотясь за насекомыми, но по утрам и вечерам собираются на те места, которые заняты для гнёзд, и здесь, подобно нашим стрижам, гоняются за самками, описывая большие (шагов пятьсот в диаметре) круги возле одного и то же места. При этом они издают особый тихий писк, скорее похожий на голос обыкновенной ласточки, нежели на крик европейского стрижа.

Всегда с особенным удовольствием смотрел я на чудный полёт этой быстрой птицы, которая как будто не имеет тяжести, чтобы упасть на землю, и несётся по воздуху в буквальном смысле, как стрела. В особенности велика бывает быстрота полёта во время гонки за самками, когда целое общество этих стрижей то вдруг промелькнёт между деревьями над самой головой, так что даже не успеешь и ружья вскинуть к плечу, как они уже вылетели из меры выстрела, то в одно мгновенье очутятся под облаками и также быстро опустятся до земли.

Присутствие человека и даже выстрелы нисколько не смущают этих птиц, продолжающих попрежнему летать возле одного и того же места, несмотря на несколько пущенных в них зарядов, которые один за другим оказываются промахами. Даже в том случае, если свинцовый дождь спрыснет, наконец, которого-нибудь стрижа, то и тогда, будучи уже убит, он всё ещё пронесётся вперёд на несколько сажен - до того велика скорость первоначального движения.

Лёт за самками происходит ежедневно в течение всего мая и, начинаясь утром, когда уже порядочно обогреет солнце, продолжается часов до девяти дня; вечером же он тянется с пяти часов пополудни до сумерек. Когда отдыхает этот стриж? Неужели только ночью! Днём я ни разу не видал, чтобы он хотя на минуту прицепился к какому-нибудь предмету. Всегда, как легкий ветер, носится по воздуху, и сколько вёрст пролетает ежедневно при своей быстроте! Как мало значит для этой птицы перелёт с юга на север и обратно!

Постоянная борьба между холодом и теплом, длившаяся в течение всего апреля и много раз заявлявшая о себе то метелями, то ночными морозами [164], не умолкала даже при наступлении мая - этого лучшего и так много раз воспетого весеннего месяца.

Однако теперь проявлялась только последняя агония умирающей зимы, и после первых четырёх дней, в которые по ночам термометр minimum падал ниже нуля, наступило совершенное тепло, и погода сделалась в полном смысле майской.

Одной недели такой погоды было достаточно, чтобы пробудить к жизни всякую растительность и вызвать её из того полудремлющего состояния, в котором она находилась до сих пор. Действительно, деревья начали быстро распускаться, яблоня и черемуха вскоре покрылись душистыми цветами, а трава, в особенности по мокрым местам, поднялась на два фута вышины.

По болотам везде зацвёл курослепник [калужница] (Caltha palustris), по лесам хохлатка (Corydalis bulbosa) и сухоребрица (Draba lutea), а на лугах стали красоваться: первоцвет (Primula cortusoides), лютик (Ranunculus acris vart [165]), лапчатка (Potentilla sprengeliana), живучка (Ajuga genevensis) [A. multiflora Bgl.], незабудка (Viola prionanthe, V. acuminata) и одуванчик (Leontodon taraxacum) [Taraxakum officinale Web], который здесь, так же как в Европе, является одними из первых весенних цветов. И всё это появилось вдруг, как будто май по праву принёс с собой настоящую весну. Даже вечно бушующее Ханка в тихие вечера иногда совершенно успокаивалось и делалось гладким, как зеркало.

Водные обитатели также почуяли наступление полной весны, и лишь только Ханка очистилось от льда, по Сунгаче начался сильный ход белой рыбы, осетров и калуг. Хотя эти породы живут в озере Ханка круглый год, но, сверх того, каждую весну они приходят сюда в огромном количестве с Амура и Уссури для метания икры.

Невольно удивляешься: какой инстинкт побуждает эту рыбу подниматься сначала по Амуру, а потом вверх по Уссури и, отыскав устье Сунгачи, которое среди других рукавов трудно заметить даже человеку, приходить к озеру Ханка в то время, когда его поверхность только что очистится от льда? Какой голос внушает ей, что почти за две тысячи вёрст от устья великого Амура есть место, удобное для метания и развития икры?

Между тем пролёт и прилёт птиц продолжался, хотя и не особенно сильно, всю первую половину мая, и в это время вновь появились следующие виды: песочник (Tringa Temminckii) [Calidris sp.], зимородок (Alcedo ispida vart. bengalensis) [A. atthis], в большом количестве гнездящийся по рекам, впадающим в Ханку; крачка белокрылая (Sterna leucoptera) [Chedonias leucoptera], во множестве гнездящаяся в ханкайском бассейне, Squatarola helvetica [S. scuatarola] - весьма редкая на Ханке, но в значительном числе встречающаяся на песчаных берегах Японского моря; улит болотный (Totanus glareola) [Tringa glareola], являющийся в большом числе во время пролёта, но, как кажется, здесь не гнездящийся; голубой соловей (Lusciola cyane) [синий соловей - Luscinia cyane] - красивая, но редкая птичка; камышевка дроздовидная (Salicaria turdoides) [Acrocephalus arundinaccus], гнездящаяся в ханкайском бассейне чуть не на каждом шагу и целые дни надоедающая своим усердным, но далеко не благозвучным пением; сорокопут (Lanius phoenicurus) и шрикун (Hataerornis dauricus), оба в большом количестве здесь гнездящиеся; камнешарка северная (Sterpsilas interpres) - очень редкая на Ханке даже во время пролёта; мухоловка (Muscicapa narcissina); кукушка (Cuculus canorus) и здесь, так же как в Европе, тотчас же заявившая о себе громким кукованьем; камышевка Маака (Calamodyta Maaekii); малая выпь (Ardea cinnamomea); японский козодой (Caprymulgus jotaca), голос которого много схож на частые удары молотком по наковальне, за что в Сибири эта птица и получила название кузнец; камышевка (Saliearia sp.?) [166] - очень усердный певун, целый день, с утра до поздней ночи, затягивающий свою громкую, но далеко не искусную и монотонную песнь; болотная курочка (Callinula erythorax), голос которой, похожий на барабанную трель, начал беспрерывно раздаваться по утренним и вечерним зорям; наконец, 15 мая появилась красивая китайская иволга (Oriolus chinensis), которая прилетела сюда из далёких стран юга, из пальмовых лесов Индо-Китая и своим громким мелодическим свистом возвестила об окончании весеннего пролёта и о начале летней трудовой жизни всех пернатых гостей ханкайского бассейна.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Летняя экспедиция в западной и южной части Ханкайского бассейна. - Обычный порядок вьючных хождений. - Майская ночь. - Исследование бассейна Сиян-хэ и промер Лэфу. - Птицы и звери в долине последней реки. - Мучители-насекомые. - Характер бассейна Mo. - Последние впечатления.

Последним, заключительным актом моего пребывания в Уссурийском крае была экспедиция, совершённая летом 1869 г. в западной и южной части Ханкайского бассейна, для отыскания там новых путей сообщений как водных, так и сухопутных.

Три месяца странствовал я по лесам, горам и долинам или в лодке по воде и никогда не забуду это время, проведённое среди дикой, нетронутой природы, дышавшей всей прелестью сначала весенней, а потом летней жизни. По целым неделям сряду не знал я иного крова, кроме широкого полога неба, иной обстановки, кроме свежей зелени и цветов, иных звуков, кроме пения птиц, оживлявших собою луга, болота и леса.

Это была чудная, обаятельная жизнь, полная свободы и наслаждений! Часто, очень часто теперь я вспоминаю её и утвердительно могу сказать, что человеку, раз нюхнувшему этой дикой свободы, нет возможности позабыть о ней даже при самых лучших условиях дальнейшей жизни.

Но оставим увлечение и начнём по порядку.

Обождав до наступления совершенно тёплой погоды, а вместе с нею и подножного корма для вьючных лошадей, купленных заранее на Уссури, я оставил 8 мая пост No 4 и по северному берегу озера Ханка направился на западную его сторону - в бассейн реки Сиян-хэ.

После однообразных сунгачинских болот отрадно было увидеть лесистые горы и сухие долины, одетые в самый пышный майский наряд, так как здесь благодаря более защищенному положению растительность развивается скорее, нежели на восточной стороне озера Ханка.