пока суд да дело, гораздо эффективнее производить «серый» и «синий» водород – из угля и других ископаемых, – что, естественно, сводит всю идею к абсурду: ведь, кажется, мы хотим строить водородную экономику, чтобы от углеводородов освободиться. В общем, куда ни кинь…
А как все же насчет самих замечательных возобновляемых источников энергии, столь любимых сердцу защитников окружающей среды? Так привлекательна мысль – обуздать энергию ветра, приливов и отливов, геотермальную энергию, понастроить маленьких, а потому безопасных для природы мини-гидроэлектростанций…
Особенно заманчива и, безусловно, глубоко логична общая мысль относительно необходимости найти наконец способ, как следует пользоваться тепловой и световой энергией солнца – ведь она проходит сквозь Землю и ее атмосферу, почти не задерживаясь. Какие-то жалкие крохи мы научились улавливать. Причем под «мы» я имею в виду не только человечество, но и все формы жизни, включая растения, которые хотя бы фотосинтезом владеют. Ну не может же быть, чтобы не было способа ухватить напрасно проплывающую мимо в огромных, умопомрачительных размерах энергию! Надо только как-то напрячь мыслительный аппарат посильнее…
Но пока надумали только панели солнечных батарей да массивные концентраторы солнечного света и гигантские зеркала, фокусирующие его в одной точке или ограниченном пространстве (каждый знает, что с помощью лупы при солнечной погоде можно костер зажечь). Однако беда всех этих устройств – их низкий коэффициент полезного действия. Что-то все-таки делается в корне неправильно.
Это относится и ко всем остальным возобновляемым источникам: они дают на выходе маловато энергии. Вот в чем загвоздка. И хотя исследовательские центры называют какие-то условные цифры – куда должна забраться цена нефтяного барреля для того, чтобы возобновляемые источники стали экономически рентабельными, – на этот счет есть серьезные сомнения. Хотя оптимисты из числа зеленых утверждают, что вроде бы к середине XXI века доля нефти и газа может уменьшиться в мировом энергетическом балансе до 25 процентов.
И вообще – проблема со всеми этими прикидками в том, что они весьма условны. Мировая экономика находится в постоянном движении, привычные точки равновесия оказываются утраченными, а сами цены на нефть скачут, словно на американских горках (интересно, что в Америке этот аттракцион называется русскими горками). Не говоря уже о том, что могут в любой момент сотворить с нами какое-нибудь стихийное бедствие, какая-нибудь еще вирусная пандемия, например…
И вот уже совершенно непонятно: 60 долларов за баррель – это много или мало? А 100? А 147? А 250, которые, как обещал глава Газпрома Алексей Миллер, скоро станут нормой? С другой стороны, в периоды кризисов цены могут резко падать, снова склоняясь к маржинальной себестоимости (или, как еще ее называют, приростной себестоимости, то есть стоимости при производстве дополнительной единицы продукции) – 35–40 долларов за баррель. В последние года и этим цифрам Россия и другие нефтяные державы были несказанно рады. Как бы не скатилась ниже десяти, вот как тогда бюджетные концы с концами сводить? Но в таком случае, когда потребность в нефти резко падает, уже нет и особого стимула развивать альтернативы, и нефтяной конец света, возвращение в Олдувай, тоже откладывается.
Так или иначе, а нефтяные супермажоры, в том числе «ЭксонМобил», «Шеврон», ВР, «Шелл», уже созрели для того, чтобы придерживаться долгосрочной тактики: не отказываясь от погони за новыми месторождениями и выжимая максимум из существующих («до последней молекулы»), все же продвигаться потихоньку в сторону перехода к принципиально новым, синтетическим и искусственным видам топлива, эффективным смесям. В лаборатории «Шелл» изготовили пока еще слишком дорогое, но уже суперчистое и очень мощное дизельное топливо из природного газа.
Вообще за смесями – традиционного бензина с другими, пока дороговатыми углеводородными энергоносителями, такими как все эти этанолы, биотопливо, жидкость, выжатая из битумов и горючих сланцев, и так далее, – по-видимому, большое будущее. И речь идет не о каком-то отдаленном будущем, а о самом ближайшем. (Вон американцы уже успешно испытали ракету на биотопливе). Массовое внедрение смесей даст возможность значительно отсрочить «конец нефти», а мировой экономике – постепенно адаптироваться к миру с принципиально более дорогой энергией. Тогда уже может приблизиться и тот счастливый день, когда все эти любимые всеми нами ветряки, солнечные батареи, гигантские зеркала-аккумуляторы солнечного света, приливно-отливные станции и так далее тоже постепенно обретут экономический смысл.
Пока же на повестке дня, видимо, достаточно грандиозная революция в нефтяной промышленности. Из добывающей отрасли она должна превратиться в перерабатывающую. Ее продуктом будет новое поколение углеводородного горючего. Случится это, судя по всему, уже в течение ближайшего десятилетия.
Обычно нормой в отрасли считалось, что в среднем удается извлечь из земли примерно треть нефти месторождения. Но принципиально новые технологии позволяют значительно увеличить эту долю. Между тем всего несколько процентов превышения средней нормы – и считайте, человечество получило что-то вроде еще одного Северного или Каспийского моря – по количеству доступной нефти. Плюс к этому компании учатся забираться все глубже и глубже; впереди – из-за таяния льдов – открытие грандиозных нефтяных полей Арктики (неужели для этого происходит всемирное потепление?).
Короче говоря, нефти в мире, возможно, гораздо больше, чем принято считать. Если принимать во внимание только то, что уже реально происходит, что уже найдено, что уже известно точно, как выкачать, то тоже получается немало.
Короче говоря, не обязательно быть корнукопианцем, чтобы верить – пик, наверное, где-то впереди, но пока путь к нему лежит по очень длинному плато.
Родственник асфальта, спаситель человечества
Есть на западе Канады огромная и не очень густонаселенная провинция Альберта, площадью процентов на 20 больше Франции. Живет же в ней всего-то каких-нибудь три с небольшим миллиона обитателей – как в двух-трех аррондисманах Парижа, ну или округов Москвы. Но под ногами у альбертинцев лежит огромное количество нефти. По некоторым подсчетам – 1,7 триллиона баррелей! Вдумайтесь: человечество за всю свою индустриальную жизнь потратило на все про все примерно один триллион баррелей. А тут чуть ли не в два раза больше под ногами валяется. В одной стране, мало того – в одной малонаселенной провинции!
Но вот именно что валяется. Плохо лежит. Залегает не то чтобы глубоко, но достать непросто. Чтобы нефть получить, надо ее «выжать» из тяжелых битуминозных песков.
Между тем теоретически эти самые пески могли бы стать спасением от энергетического голода на долгие десятилетия для всего мира.
Пески содержат битум – вещество, близкое по своему составу к асфальту. Из него можно гнать синтетическую нефть или же прямо получать нефтепродукты – бензин и прочее. Но до последнего времени процесс этот был и дорог, и трудоемок, и чреват сильным загрязнением окружающей среды. Битум, в отличие от легкой нефти, не поднимается наверх