Читать интересную книгу Последняя империя. Книга первая - Евгений Сартинов

— Сегодня день победы, товарищ Бэд. По тайному сговору «большой семерки» нас отрезали от мировой сети. Враги признали наше превосходство и свою слабость в нашей отрасли. Это их полная, и безоговорочная капитуляция, как в Берлине в сорок пятом.

— И что же? Наша группа распускается? — спросил Роман, отхлебнув кисловатого, на его непросвещенный вкус, шампанского.

— Зачем, просто две трети личного состава уйдут в отпуск. Я что-то не помню, чтобы кто-то за последний год у нас отдыхал. Отдых будет большой, дней семь, не меньше. Но некоторым я не обещаю и этого. Как раз вам, Рома, отпуск не грозит. Эти наивные люди отрубили нас от основных сетей через Европу. А есть ведь еще Индия, Азия, Африка. Где-нибудь да подключимся, например, через спутник связи. Уже сегодня обещали один порт через Румынию.

Семушкин поглядел на ближайший экран, но на нем Олег в мрачном подземелье крушил жутких монстров.

— Я попробую, только пройду этот уровень, — пробормотал, не отрываясь от экрана, Олег. — Давно я так не отрывался.

Секунд через тридцать на его экране появилась традиционная надпись: «Level 2».

Игра продолжалась.

Часть пятая

КАВКАЗСКИЙ МОЛОХ

ЭПИЗОД 54

Колонна вошла в аул, находящийся в сорока километрах вглубь Чечни, в десять часов утра. В низинах еще прятался лохматый туман, но дальние горные вершины уже сияли во всей своей угловатой красе. Погода позволила вертушкам отработать по полной программе.

— Седьмой, все чисто, — донеслось из наушников, и майор Силантьев, взмахнув рукой, скомандовал:

— Вперед!

Это был самый обычный кавказский аул, громадные дома, сложенные большей частью не из кирпича, а из камня, гнезда, дающие приют порой сразу пяти поколениям одной семьи. Пыльные улицы были пусты, даже собаки не лаяли из-за высоких ворот — их давно уничтожили боевики.

Часть солдат и танк остались на окраине, еще же два танка и бронетранспортер на предельной скорости пронзили селение и застыли на противоположном его краю, на вершине пологого холма.

Силантьев не торопясь шествовал по самой середине улицы, разглядывая дома. Обветренное лицо его было бесстрастно, седина густо перемешалась с выгоревшими до белесости волосами. По многолетней привычке майор никогда не ходил в фуражке, предпочитая защищаться от чересчур яркого светила дешевенькими темными очками. Справа и слева от него цепью шли солдаты, настороженно вглядываясь в глухие каменные стены. Сзади майора шагали радист и переводчик Вагиз, высокий черноглазый парень, знающий добрый десяток наречий этой местности. И уже дальше, за ними неторопливо ползла командирская БМП.

На небольшой центральной площади с убогой мечетью Силантьева встретил глава местного самоуправления, мужик лет сорока с типичным для его возраста оплывшим лицом и солидным животом.

— День добрый, гаспадин майор! — приветствовал он комбата, пожимая его руку своими двумя.

— Привет, Айрат. Как у вас дела? Все спокойно?

— Все нормально, все хорошо. Разве у нас может быть по-другому?!

Глаза Айрата бегали, сам он казался неестественен в своем радужном оптимизме, но Силантьев давно служил на Кавказе и знал, что на подобные мелочи не стоит обращать внимания. Свой это человек или бандитский прихвостень — какая разница. В горах стоило рассчитывать только на себя. Уберешь этого — назначат другого, и он точно так же будет врать солдатам, потому что уйдут они, придут бандиты и надо будет так же угождать и им.

— Ну вот и чудненько. Тут у вас живет такой Бислан Фатаров, знаешь его?

Глава аула чуть замешкался, потом кивнул головой.

— Да, есть, очень уважаемый человек, аксакал.

— Вот и веди нас к нему.

Дорога была недалекой. Метров через пятьдесят Айрат остановился и не рукой, не кивком головы, одними глазами показал на большие высокие ворота, выкрашенные густой темно-зеленой краской. После этого мэр попятился и как-то мгновенно исчез, словно растворился в воздухе.

— Это действительно тот дом? — спросил Силантьев у переводчика.

Тот пристально глянул на мечеть, на зеленые ворота и утвердительно качнул головой.

— Он самый. Бислан Фатаров. Три сына у бандитов, перевалочный пункт поставок оружия для боевиков, должны быть и заложники.

— Ну что ж, зайдем в гости, — сказал майор.

Повинуясь его жесту, два солдата начали стучать в калитку прикладами. Она открылась почти сразу, чувствовалось, что незваных гостей давно ждут. С десяток солдат, ворвавшись во двор, быстро рассыпались во все стороны, настороженно оглядываясь по сторонам. Лишь после этого через калитку неторопливо прошел Силантьев. На крыльце дома его уже ожидала все многочисленное семейство, женщины, дети и впереди всей этой толпы высокий, худой старик в папахе, с суковатым батогом в руках. Морщинистое, загорелое лицо его было бесстрастно, лишь старческие, скрюченные подагрой пальцы сжимались и разжимались на отполированном набалдашнике резной палки из темного дерева.

— Добрый день, — вежливо начал Силантьев. — Вы Бислан Фатаров?

— Да, я, — подтвердил старик. Даже в этих коротких междометиях слышался сильный гортанный акцент.

— Где ваши сыновья?

— Двое в Москве, трое в Моздоке, брынзой торгуют.

— И давно они там торгуют?

— С весны.

— Много, однако, вы брынзы заготовили. Или не берут ее ингуши? Своей, наверное, хватает. Так когда ждать сыновей обратно?

— На все воля аллаха. Захочет он — свидимся, не захочет — до порога дойдешь, а порог не переступишь.

— Ладно, с сыновьями выяснили. Оружие в доме есть?

— Нет.

— А заложники?

Старик не ответил, только отрицательно покачал головой.

— Обыскать дом, — скомандовал майор.

Солдаты рассыпались по двору как муравьи. Все они ходили парами, один двигался впереди, второй страховал напарника. Силантьев придирчиво наблюдал за действиями своих подчиненных. Этих парней он взял год назад необученными юнцами, сразу с поезда, и вот теперь это были воины, профессионалы, способные дать бой хоть самому дьяволу.

Вскоре из сарая двое притащили пулемет Калашникова и три противотанковые мины.

— В сене были спрятаны, — пояснил один из солдат.

Тут же призывные крики донеслись из огорода. Сержант-минер сосредоточенно водил рамкой миноискателя над грядкой с фасолью. Быстро разбросав насаждения лопатами, солдаты обнаружили под овощами три ящика с зарядами для миномета.

Обыск закончили через час.

— Все, товарищ майор, — доложил лейтенант Попов.

— Заложников не нашли?

— Никак нет.

— Странно. Вы хорошо все осмотрели?

— Да.

Майор ненадолго задумался. Потом спросил:

— А Сашка где?

— Да только что тут был, — удивился лейтенант, оглядываясь по сторонам. — Сашка! — крикнул он во все горло.

Секунд через тридцать откуда-то из глубины сараев выскочил приземистый парень с лычками сержанта. Голову его перехватывала грязная бандана, сам он был курносый, с голубыми нагловатыми глазами. На ходу надев каску, Сашка подскочил к начальству и вскинув руку к виску, застыл в ожидании приказа.

Силантьев прищурился, потом сделал шаг вперед и сказал:

— Ну-ка дыхни.

Сашка улыбнулся и попытался сделать вместо выдоха вдох, но майор неожиданно ударил его коленкой в пах, и сержант невольно ойкнул и согнулся, обдав командира густым запахом домашнего кавказского вина.

— Так, по возвращении на базу получишь три наряда вне очереди. Понял? — спросил Силантьев.

— Так точно! — отозвался вояка с хмельным весельем.

— А теперь внимательнее осмотри дом, двор, огород. У них должны быть заложники, но мы ничего не нашли.

Сашка сразу подобрался, выражение счастливого разгильдяйства исчезло с его лица. Прищурившись, он внимательно осмотрелся по сторонам, затем исчез за одной из дверей громадного двухэтажного сарая.

Вне армии Сашка Мешнин непременно бы угодил в тюрьму, причем не один раз. Энергия кипела в его коротконогом теле с интенсивностью атомного реактора. Обычная жизнь для него казалось пресноватой. Еще до службы он был осужден за злостное хулиганство — бросил дымовую шашку на дискотеке. Обошлось, правда, условным сроком, что и позволило призвать Сашку в железнодорожные войска. Люди в погонах не знали, что этим они значительно осложняют свою собственную жизнь. Спустя месяц после принятия присяги он попал в Дагестан, где немедленно пошел в «самоволку» с двумя земляками. Отойдя от части на триста метров, разгильдяи наткнулись на троих чеченцев, совершающих рейд за очередной порцией живого товара.

В плену Мешнин провел почти три года. Природная хитрость и наглость в конце концов позволили ему вырваться из лап «кавказского гостеприимства». Сашка втерся в доверие к очередным своим хозяевам, пас в горах скот, строил дома, по-скоморошьи смешил детей и взрослых, по-собачьи угодливо выпрашивал вино и анашу. Его даже перестали на ночь бросать в яму, просто привязывали к стене собачьей цепью. И все это время он терпеливо изучал язык горцев, стараясь понять, где он сейчас находится и далеко ли ближайшая российская земля. Выяснив все, что ему надо, Сашка в священный месяц рамазан устроил своим благодетелям огромный пожар, начисто уничтоживший пол-аула, прихватил оружие и отправился в сторону России. Пройдя по горам более ста километров, он вышел точно в расположение батальона майора Силантьева. После месячных допросов и проверок его отправили домой, а к осени Сашка вернулся и попросился записать его в строй уже контрактником. За годы плена у парня умерла мать, друзья поразъехались, девушки повыходили замуж. Пожив немного у дальних родственников и окончательно почувствовав себя на родине чужим, Сашка рванул назад, туда, где он был нужен, где за ним еще остался неоплаченный должок.