Читать интересную книгу Неправильный Дойл - Роберт Джирарди

Несчастье обрушилось на Финстера в лице Оливера Кромвеля, лорда-протектора[125] Ирландии, до сих пор проклинаемого ирландцами за зверства, учиненные во время захватнических кампаний 1649–1951 годов. В этом есть ирония судьбы: Кромвель был единственным сыном в семье, состоявшей из шести сестер и строгой, но очень любящей матери, и в этом он был схож с Дойлом. Много объемных психологических статей можно было бы написать о жестокости мужчины, воспитанного женщиной… но я, однако, отклонился от темы. Некоторые замечания об этом особенно кровавом периоде волнений в Ирландии, возможно, будут нелишними для обычного читателя.

В августе 1649 года армада из тридцати пяти английских кораблей, на борту которых находилось двенадцать тысяч человек, бросила якорь в устье реки Лиффи в стороне от Дублина. Как раз в это время в английской армии появилась новая форма – вызывающе алые мундиры, – которой она потом прославилась на весь мир. Представьте себе этот пугающий контраст – стройные колонны с пиками и мушкетами в красных мундирах против грязных, босоногих солдат ирландской армии!

Политические события того далекого периода действительно неоднозначны. Постараюсь быть кратким: во время гражданской войны в Англии (1642–1647) большинство ирландцев встало на сторону Карла I Стюарта. После казни Карла и установления республики в поддержку потерпевших поражение роялистов в Ирландии поднялись разные силы, и католические, и протестантские. Кромвеля послали на другую сторону Ирландского пролива разгромить роялистов и подчинить страну, которую он считал варварским краем, населенным пьющими, во всем покорными священникам папистами, распутными женщинами и волками. Его первой военной целью стал укрепленный город Дрогеда, который возвышался на холмах к северу от Дублина.

Дрогеда находилась под управлением Джеймса, графа Ормонда, главнокомандующего крупнейшей ирландской армии. Ормонд дал указания сэру Артуру Эстону, командующему гарнизоном Дрогеды, держаться до последнего. Но оказалось, что силы противника намного превосходили силы гарнизона. Мирные жители, в основном женщины и дети, да еще целая куча священников и монашек, были не в состоянии держать оружие. В ту пору Дрогеда являлась своего рода духовным центром, где располагались дворец архиепископа, несколько церквей, кафедральный собор и монастыри доминиканцев, францисканцев, капуцинов и кармелитов.

11 сентября, в полдень, Кромвель достиг Дрогеды, сразу же выкатил осадные орудия и начал обстреливать стены древнего города, которые быстро пали. Кромвель соскочил с коня и лично, с мечом в руке, провел первую атаку на ворота Дулик. К пяти вечера англичане преодолели укрепления ирландцев. Битва продолжалась всю ночь, но для более эмоционального описания этих ужасных часов, наполненных темнотой, огнем и кровью, стоит обратиться к свидетельству Финстера Дойла, тогда – испуганного пятнадцатилетнего подростка.

(Примечание. Следующий текст в точности воспроизведен с рукописного оригинала. Сохранены первоначальная орфография, пунктуация, использование заглавных букв и своеобразный синтаксис, то есть практически все, что отражает особенности письменной речи того периода.)

(Страницы отсутствуют.)

…еще вопль в Нижнем Граде, и Небо возжглось будто Огнем Диавольским, Сатанинским Пламенем заглотив Горы Уиклоу и само Сердце Ирландское… потом снова ужасный ружейный огнь и снова вопль. В самое то время оборотился я к Отцу Тайрону, ликом побледневший и гласом дрожащий, и страхом обуянный, словно бы великою жаждой. Я молил оного бежать со мною в укромное место, в коем возможно было нам спрятаться, доколе не минует сей ужас, и посрамлены будут англичане Благородным нашим Ормондом, и возвратятся по Морю в свою Землю.

На речи сии добрейший Отец рассмеялся, не уязвить желая и не с горечью, но с долею нежныя грусти, как муж, коему ведомо, что грядущее бедою обернется, но толь же уверенный, что несчастие сие целиком согласно с великим и непостижимым Планом Всемогущего, стоящим вне Времени и должным в конце привестъ к Справедливости и Миру.

Англичане не оставят Ирландии ни сей день, ни после, рек добрейший священник. Более того, они могут вообще не уйти, коли так угодно Господу, но останутся здесь, покуда не зазвучит последняя Труба,[126] дабы покарать Ирландцев за пьянство и леность. В сем, воистину, корень проклятия народа нашего: сохранять прозорливое знание мира купно со странным нехотением овладеть оным. Посему, покуда свершается Воля Господня, пойдем в Город и сотворим добро, какое можем, ибо, пока мы Бездействуем здесь Невредимые, коликие еще лежат там в смертных муках на залитой кровью дороге, нуждаясь в Последнем Причастии Святой Матери Церкви. И в самом деле, как должно поступать слуге Божьему в подобном ужасе? Показывать словом и делом всем, кто страждет, что страдания сии не тщетны, но ведомы Спасителю Всемогущему, всезрящему и скорбящему о нас.

Говоря Так, сей добрый священник возложил на главу свою широкую шляпу с пурпурными кистями, каковая пожалована была оному Самим Святым Понтификом во время долгого пребывания в Риме, дабы заслоняла она бледное чело его от нещадного римского Солнца. Он повесил чрез плечо одну бутыль со Святою Водой и другую со Священным Маслом, как Мушкетер берет с собою порох и дробь. После взял он меня за руку и рек: Отринем Страх, Ежели с Нами Господь, Кто Пойдет Против Нас? Засим, вооруженные ничем иным, кроме Веры нашей, вышли мы на разоренные войной улицы Града Дрогеды…

(Текст неразборчив.)

…к сему Часу английские кулеврины и фальконеты[127] содеяли Дьявольскую свою работу и Железнобокие прорвали Ирландскую Броню. По Свидетельствам, позднее дошедшим до нас, мы узнали, что Зловонючий Дьявол Кромвель самолично взобрался на земляные валы, возведенные Сэром Артуром, и вскоре цепом сего Дьявола ирландцы были загнаны в Милл Маунт, где уготовано было найти оным Последнее свое Пристанище. Мы продвигались по Сент-Джонс в сторону Батлерс Гэйт, когда свершались ужасные сии События всего в нескольких улицах от нас: там повсюду были крики и грохот, и ночь стала еще чернее от густого Стигийского смрада над горящими домами Несчастных Жителей. Мы проходили мимо многих сцен Мучительства и Убийства Женщин и детей, лежащих в крови, в разодранных одеждах, то с отсеченными членами, то обезглавленных. Кровь потоками бежала по сточным желобам, точно вода после буйства Стихий.

Убитые были перемешаны с Умирающими. Отец Тайрон то и дело останавливался, дабы сотворить то немногое доброе, что еще оставалось сделать. Он Причащал тех, кто был Смертно Ранен и брошен умирать, он припадал к запекшимся губам и слушал тайны сердец, с коих ныне было снято бремя тягот сего мира. Так я услышал, как один сознался, что убил своего брата из-за ничтожного спора и сокрыл содеянное ото всех, кроме Бога. Я слышал, как другая поведала, что делила ложе со многими мужчинами за спиною мужа, который любил оную больше жизни, а она его Бесчестно Предавала толико раз, что и сосчитать невозможно. Слышал еще один, коего все почитали набожным, признавался, что ни во что не верил всю жизнь, и дрожал ныне, стоя на Краю Вечности, как на Краю Полного Небытия. Он блюл посты и чтил праздники, однако ж лишил себя Пищи Духовной, и за Оного и всех других мы молились, преклонив колена в Крови, и давали, как могли, последние Наставления.

Так, Постепенно, добрались мы до Улицы Грейт Дулик, попав в самое Сердце Битвы. К сему времени Защитники Милл Маунта были выбиты из своих Укреплений, и Резня шла повсюду, и вкруг нас, как на Сатанинском Карнавале Безумия и Крови. Наводящие Ужас Железнобокие Пиками и Мечами кололи и рубили ряды Отступающих ирландцев, по всему Главному тракту, приближаясь к Подъемному мосту, коего потеря оставляла Верхний Град и обитателей оного беззащитными пред захватчиками, и в сем числе мою Дорогую Матушку и Сестриц, проживавших как раз в той Части Города.

Посему я молился Господу, дабы Защитникам Верхнего Града хватило Мудрости подъять Мост, оставив Противника пред водами быстрого Берна, но таковая мудрость не была ниспослана оньш, и мы с отцом Тайроном, в свое время, пройти чрез воды сии, ныне побуревшие от Крови Ирландской, без спешки, коль то возможно было, идя в Голове Атаки, и, незамеченными, словно под крылом Ангела, и очутились на Северном Бреге. Вот мы прошли мимо Окровавленного Тела Сэра Артура, чья Деревянная Нога была оторвана в поисках Золотых Монет, каковые, по слухам, были в ней припрятаны. Не найдя Ничего, Разъяренные Солдаты тою же Деревяшкой вышибли ему Мозги.

Прошед чрез Реку, Железнобокие скоро ворвались в стены Монашеских Обителей, как волки на птичий двор, и принялись с вящим Усердием Чинить Расправу над Святыми Отцами и Братьями и совершать надругательства над плотью бедных плачущих Святых Сестер. Однако ж, снова, дивным образом, отец Тайрон и я исполняли свою службу незамеченными, хотя на нем была шляпа с пурпурною папскою лентой, которая прямо вопила: Сие Священник. Затем на Бачелорс Лэйн к нам вышла приятная молодая женщина, только длинные власы ее растрепались и платье было замарано Кровью, и обратилась к Отцу с сильным плачем и страстной Мольбою.