Девушка, не удержавшись, беспомощно взглянула на Дараэллу. Но та только коротко покачала головой, показывая, что, как бы она ни хотела помочь, вне выполнения собственного долга ничего не сможет сделать.
Хильда выдала ещё один визг. Этот оказался уточку короче, но всё равно вызывал неясное раздражение. Айрис взглянула на неё и, не успев удержать собственные мысли, пожелала поперхнуться этим же криком. Она не сомневалась, что именно эта ведьма принимала участие в создании столь агрессивной люстры. Ну не сами же себя эти свечи заколдовали!
Хильда захрипела, схватилась за Кристиана, но тот, кажется, был не способен отвести взгляд от таинственного зачарованного предмета.
— Никогда не видел, чтобы что-то так легко переносило магию некроманта, — прошептал восторженно он.
Люстра дёрнулась с удвоенной силой, и последний миллиметр цепи, всё ещё торчавший из стены, наконец-то выскочил из каменного плена. Теперь таинственное оружие, изготовленное по рецепту из бесполезной на первый взгляд книги, было готово к повторному нападению и собиралось произвести активные действия по уменьшению количества некромантов в природе.
Поскольку их в комнате было аж два, Айрис подозревала, что популяции их дара сие могло нанести непоправимый ущерб. И, так это было или нет, умирать из-за какой-то люстры она совершенно не собиралась.
Буквально разрывая пространство на части, люстра вновь бросилась в атаку. Дараэлла сбила с ног Айрис, Себастьян рухнул на пол и сам, и предмет пролетел над их головами, не успев сменить траекторию движения. У противоположной стены, едва не впечатавшись и в неё тоже, люстра повернулась и, позвякивая, вновь принялась выбирать себе цель. Вот только теперь, казалось, она не была уверена в том, в каком направлении следует лететь, сомневалась, перебирая в воздухе оставшимися стёклышками и пустыми цепочками, на которых они висели. Часть цепочек тянулась к Айрис, часть — к Себастьяну, и сомневающаяся люстра даже застыла, выбирая более выгодную цель.
Дараэлла тихо вскрикнула, словно поняв, в чём дело, и, прежде чем люстра сумела определиться, рванула Айрис в сторону.
— Лорд Брайнер, в угол! — велела она. Горная ведьма вновь говорила тем самым властным голосом, перечить которому стал бы только безумец.
Пусть Себастьян и был хозяином этого дома, он, кажется, и не предположил, что можно воспротивиться принятому девушкой решению и метнулся в угол со всей возможной прытью, на которую только бы способен. Дара же увлекла Айрис в противоположную сторону. В длинном платье бежать было тяжело, но Айрис не останавливалась, понимая, что от этого зависит не просто её судьба, а сохранность жизни.
Люстра сначала метнулась за Себастьяном, пытаясь поймать убегающую цель, потом дёрнулась, намереваясь полететь следом за Айрис, и, наконец, застыла на ровном расстоянии от одного и от другого, не зная, какой вариант предпочтительнее.
Хильда открыла рот, чтобы вновь издать визг, но почему-то вновь не смогла вымолвить ни слова. Айрис заметила, как вновь напряглась Дараэлла, сверлившая взглядом незадачливую ведьму.
Люстра закружилась вокруг своей оси. Кусочки стекла теперь торчали во все стороны, пытаясь выбрать жертву. Люстра раскачивалась всё быстрее и быстрее, не повинуясь неясным хрипам Хильды, и Айрис поняла, что заклинание окончательно вышло из-под контроля ведьмы. Оно было куда сильнее, чем девушка сумела бы удержать сама.
Наконец-то не выдержала и Сюзетт — завизжала во весь голос. Казалось, этот звук не решал ничего, но концентрация чужой энергетики была окончательно превышена, и люстра разорвалась на сотни мелких кусочков, каждый из которых полетел по своей, избранной траектории…
Глава двадцать шестая
Айрис казалось, что время протекало мимо неё. Протекали секунды, минуты, целые часы, прежде чем она нашла в себе силы открыть глаза и хотя бы осмотреться.
Она всё ещё дышала, и, казалось, не чувствовала боли. Смогла подняться. Дараэлла, сидевшая совсем рядом, у стены, только досадливо выдернула осколок, застрявший, наверное, в корсете платья — если там был корсет. Но крови Айрис не увидела, а на вопросительный взгляд Дара только легко отмахнулась от неё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Герцог, — коротко выдохнула она.
Себастьян тоже выбрался из своего угла и стоял, отряхиваясь от стекла. Теперь, когда люстра развалилась, она потеряла свою убийственную силу, и мелкие царапины на лице некроманта стремительно затягивались под действием регенерации. Если у него и были более серьёзные раны, то Айрис их не видела.
Три другие девицы не пострадали и вовсе. А вот Кристиан, пытавшийся прикрыть их от взбесившейся люстры, теперь лежал на спине и остекленевшими глазами смотрел в потолок.
— Этого только не хватало, — прошипел лорд Брайнер. — Что с ним? Что в него попало?
Он, прихрамывая, подошёл к Кристиану. На тёмных брюках Бастиана невозможно было различить следы крови, но Айрис заметила, как он раздраженно выдернул с колена небольшой кусочек стекла и отшвырнул его в сторону.
— Узнаю, кто это подстроил — уничтожу, — прошипел мужчина, опускаясь на колени рядом с де Ожеллом. — Проклятье!
— Что случилось? — Айрис нашла в себе силы подойти ближе.
Она испытывала какое-то странное недомогание, причин которого, если честно, не видела. Голова кружилась, волнами накатывала тошнота, словно девушка потеряла очень много сил, но ведь она не колдовала. К тому же, внутри всё жгло, наверное, нервное, от пережитого страха?
Себастьян провёл ладонью над телом друга и досадливо щёлкнул языком.
— Металлической частью ударило по голове. Сейчас попробую чем-то ему помочь… Если я, конечно, в силах это сделать.
Он прижал ладони к груди де Ожелла и спешно забормотал какое-то заклинание. Синеватый поток искр, что потёк в тело Кристиана, был, впрочем, очень слабым, едва заметным, и Айрис вдруг поняла, что некромант после сражения с какой-то несчастной люстрой едва держится на ногах, а его собственных сил мало, чтобы полноценно залечивать раны. Точно то же ощущала и она сама, но, в силу ограниченности знаний, с трудом понимала, что же делать и чем это может быть вызвано.
Сюзетт опустилась на колени с другой стороны от тела брата и всхлипнула. Кажется, она наконец-то засомневалась в незыблемости герцогской власти и поняла, что перед смертью все равны, даже самые достойные, самые прекрасные и, разумеется, самые богатые и наделённые властью. Неизвестно, к какой из этих категорий девушка причисляла брата, но слёзы, что текли по её лицу, были куда более искренними, чем все предыдущие манерные высказывания.
Герцог де Ожелл шевельнулся, но прогресс был крайне незначительным. Он только и смог, что моргнуть, а потом и вовсе закрыть глаза. Дыхание мужчины, прежде совсем неслышное, теперь было несколько шипящим, вырывалось из груди со странными звуками, словно причиняло Кристиану серьёзную боль, а животворящий воздух стал для него редкостным ядом.
— Не могу, — выдохнул Себастьян. — Не могу локализовать повреждения, а на полный охват не хватает сил… Впервые сталкиваюсь с таким.
— Заговорённое стекло, — отозвалась Дараэлла. — Вытягивает силы.
Ни у кого не возникло вопросов, откуда у неё такие знания, хотя о том, что девушка — горная ведьма, известно было лишь Айрис. Но Дара, не позволяя смотреть на неё с подозрением, спешно опустилась на пол рядом с Кристианом и устало прижала ладонь к его груди, а потом монотонным, лишённым всяких эмоций принялась диктовать Себастьяну, где же находится рана.
Лорд Брайнер отреагировал так же быстро, как и Дараэлла. Его ладони сместились чуть выше, поток синих искр стал больше, словно мужчина вытягивал из себя последние силы, и полился в тело Кристиана.
Де Ожелл зашевелился, с трудом открыл глаза и прошептал:
— Воды!..
— Воды, немедленно! — окликнул Себастьян, и Хильда метнулась к столу.
Айрис не сумела сдержаться и повернулась вслед за ней. Она была готова поклясться, что взять бокал с водой можно куда быстрее, чем сделала это девушка, и внутренне сжалась, увидев, как что-то крохотное и на первый взгляд незначительное мелькнуло в руке Хильды.