— Так вот где он пропадает все время.
— Что я могу сказать? Я забочусь о том, чтобы люди, которых я люблю, всегда были в безопасности.
— Ты совсем не тот, за кого я тебя принимала.
Я усмехнулся.
— Я могу быть лучше. Я вижу это твоими глазами, и я знаю, что рядом с тобой этот мир станет лучше. Так что да, Катрина Сквайр, я очень хочу жениться на тебе.
Я уткнулся лицом в ее шею и нежно поцеловал. Она боялась щекотки и смеялась, извиваясь в моих объятиях. Мне все это нравилось.
— А как насчет Констанс?
Я хмыкнул.
— Я проклинаю себя за то, что ты это слышала.
— Ты разбил мне сердце, — сказала она, и я посмотрел на нее.
— Я думал, ты мертва, ты же знаешь.
— Прости, — она закрыла глаза и, когда снова открыла их, улыбнулась. — Я просто дразнила тебя. Но я правда во многом сомневалась, Альберт.
— Я думал, что ты мертва, — повторил я медленнее.
— Быстро же ты переключился.
— Нет, — засмеялся я. — Это был утешительный секс и попытка не испытывать чувств к Эндрю.
Она рассмеялась.
— Серьезно?
— Ты хоть знаешь, как я волновался, когда ребята из разведки вернулись тем утром, а тебя с ними не было? Я уже не мог отрицать этого и списывать все на глубокое восхищение тобой. Ты реально запудрила мне мозги.
Она снова рассмеялась.
— Я не шучу. Куда, по-твоему, я собирался пойти, когда ты вернулась в лагерь в полубессознательном состоянии?
— Подожди, что?
— Я отправился на твои поиски, Кэти. Я только что сказал тебе, что у меня есть к тебе чувства. Я уже говорил тебе раньше, что моя душа всегда найдет тебя.
Она хмыкнула.
— Перестань говорить такие вещи.
— Почему?
— Ты — наследный принц, если уж на то пошло. Тебе нужно больше… — она рассмеялась. — Ладно, тебе ничего не нужно, ты само совершенство, — сказала она, развернулась и поцеловала меня.
Поцелуй стал глубже, и она прижалась всем телом ближе ко мне.
Она дико заводила меня. Мои руки сжимали в кулаки ее одежду.
Рядом с ней я терял голову, и мне хотелось большего.
— Альберт, остановись, — тихо проговорила она, тяжело дыша.
— Что?
— Мы еще не женаты. Я не такая.
— Тогда перестаньте заводить меня, миледи.
— Я ничего такого не делала, прекрати говорить мне такие вещи.
— Какие?
— Ты говоришь так, будто я воздух, которым ты дышишь.
— Ну, так и есть. И ты всегда будешь им для меня. Во веки веков.
ГЛАВА 24
КЭТИ
За последние несколько дней мы с Альбертом действительно сблизились.
Он дал мне свое кольцо с мизинца и сказал, что после окончания войны заменит его.
Горан вернулся из леса, куда уходил искать меня, и Альберт долго извинялся за то, что забыл сказать Горану, что я вернулась.
Он был эгоистом во многих отношениях.
Все было тихо — совсем не похоже на войну или на преддверие войны.
Я сказала Альберту, что хочу сообщить Горану о нашей помолвке.
И мне было жаль Дризельду… Хотя нет, не жаль.
Мы сидели у озера и бросали камни. Кое-чему он научил меня, когда я еще была Эндрю.
— До меня дошли слухи, Кэти, — сказал он, и его голубые глаза проникли мне в самую душу.
— Прости, Горан.
— Почему ты извиняешься? Он ведь не заставлял тебя?
— Нет, не заставлял. Но ему невозможно противостоять.
— Это же Альберт. Он мечтатель, и он готов на всё, чтобы воплотить мечту в реальность.
— Ты не злишься?
— Нет, он чертовски везучий парень, но он всегда был таким.
— Это не разрушит вашу дружбу или нашу, правда?
— Никакие обстоятельства не могут разрушить мою дружбу с кем-то, только я сам. Ты мне небезразлична, Кэти, но у вас с Альбертом есть что-то волшебное. Кто я такой, чтобы мешать этому?
— Ты знаешь, что он хочет изучать магию? И собирается переписать закон.
— Он снова говорил о школе?
— Да, теперь уже она должна парить в небе.
Горан рассмеялся.
— Если Альберт этого хочет, уверяю, так оно и будет.
Я рассмеялась. С ним все сложное кажется таким простым. Я переживаю, что однажды его сердце будет разбито.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасибо, что хранил мою тайну до конца, — я мягко толкнула его в плечо.
— Должен сказать, ты чуть не довела меня до сердечного приступа. Я знал, что драконья магия сильна, но не знал, что настолько.
Я рассмеялась, вспомнив ту ночь.
— Это всё лихорадка.
— Теперь ты винишь в своей забывчивость лихорадку?
— Я не забыла взять зерно, я была без него, Горан, и чуть не умерла.
— Да уж.
— Не знаю, что делала бы, если бы Мейз очнулся раньше.
— Он бы смог понять. Так же, как и я. Ты тоже сила, Катрина, со временем из вас с Альбертом выйдет отличная команда. С вами Пейя станет лучше.
— Я искренне надеюсь на это.
Он рассмеялся.
— Рано или поздно Ал заразит тебя своими идеяии. Ты увидишь, что нет ничего невозможного, когда он рядом с тобой.
Горан невероятно милый. Не могу сказать, что он не тот, кто мне нужен, или что в наших отношениях нет чего-то особенного, что есть с Алом. Нет, с Гораном тоже это есть. И это приводит меня в замешательство.
— Так когда же состоится великий праздник?
— Он сказал «скоро». Священник будет здесь через несколько дней. Это значит, что Тания тоже вернется. Потому что она принесет его, — молчание. — Как она вообще узнала?
— Ал говорил, что она почувствовала на тебе запах драконьей магии.
— Как? Здесь ведь есть и другие драконы. Они ничего не почувствовали.
— Потому что она не так часто общается с людьми и потому что она — Зеленый Пар.
Я рассмеялась.
— Так он назвал её вид?
— Да, — усмехнулся Горан. — Она замечательная драконица. Ты бы видела ее в действии.
— Да видела. Она уже попробовала это на мне, но не сработало.
— Что не сработало?
— Ее фирменные штучки. Она говорила странные вещи, мол, я даже имя свое забуду… Я думала, что она пытается напугать меня, но потом поняла по ее глазам, что у нее просто не получилось. И это дико ее напугало.
Горан рассмеялся.
— Она правда не смогла воздействовать тебя?
— Нет. Думаешь, дело в магии зёрен?
— Не знаю. Возможно, это из-за связи — она защитила тебя от способностей Тании.
— Но у меня нет этих способностей, Горан.
— Может, сейчас нет, но вдруг появятся позже, Кэти.
— Вдруг?
— Мы мало знаем о том, на что способны люди и драконы. Ал прав, вам с Танией нужно найти взаимопонимание, чтобы мы могли узнать больше.
— Так вот почему Гельмут и Эмануэль…
— Не говори это слишком громко. Эмануэль видит это иначе, пока что. У них нет такой связи, как у вас с Танией.
— Это всё так сложно, — выдохнула я.
— И не говори, но нам уже удалось выяснить кое-что.
— Что, например?
— Например, мой мороз означает связь со Снежным Драконом
Я снова рассмеялась.
— Что, не Ледяной Хвост или что-то в этом роде, а просто Снежный Дракон?
— Видимо, у него закончилось вдохновение.
— Так ты собираешься приручить Снежного дракона?
— Черт, нет.
— Почему?
Он посмотрел на меня.
— Ты когда-нибудь видела здесь Снежных Драконов?
— Пока нет.
— Они все трусливы. Я ни за что не стал бы связываться с таким. Я собираюсь найти себе хорошего Ласточкокрылого, поскольку что-то подсказывает мне, что в будущем мне часто будут нужны его способности к исцелению.
Я рассмеялась над тем, как он это сказал.
С Гораном легко смеяться. Все говорят, что он выстроил вокруг себя стены, но их словно бы нет, когда он со мной. Он всегда такой открытый. Альберт говорит, мы очень похожи.
Он тоже был внимательным к другим и понимающим.
Это заставило меня вновь задуматься о моем решении выйти замуж за Альберта.
Мы проговорили допоздна и наконец вернулись в лагерь.
Альберту это не понравилось, и он сердито смотрел на Горана, пока тот шёл в свой домик на дереве.