Микам покачал головой.
— Вот и моя старшенькая там. Война уже стоила нам одной хорошей королевы. Если и Форию убьют, останется лишь её совсем юная племянница, если, конечно, не вмешается кто-то ещё.
— Это должна быть Принцесса Клиа, — отозвалась Мадлен. — Сначала — бесплодная королева, затем несовершеннолетний наследник? Попомните мои слова… если — храни её Светоносный — королеву вдруг убьют, неизбежно начнутся беспорядки.
— Это было бы не так уж и плохо, — сказал Серегил.
Они ещё немного поговорили о войне, а затем Мадлен пожелала им спокойной ночи и удалилась к себе, задвинув шторку. Серегил и его приятели вскарабкались по лесенке на чердак и устроились там, по соседству с мышами и паутиной.
— А тебе удался твой трюк, там, внизу, — заметил Микам, когда Алек принялся вытряхивать кусочки хлеба из рукавов и раскидывать их вокруг.
— У меня был хороший учитель.
Покончив с этим, он проткнул себе палец и дал Себранну ту еду, которая была тому привычней.
— У меня чуть сердце не остановилось, когда Мадлен вдруг загробастала его, — прошептал Микам.
— У меня тоже, — сказал Серегил, покачав головой. — Но похоже, он неплохо отличает, кто ему друг, кто нет. Обычно, по крайней мере.
— Приятно слышать, что Фория побеждает, — сказал Алек.
— Возможно, ещё рано говорить об этом, — возразил Микам. — Быть может сейчас верховенство и за ней, но как только снова начнутся бои, а это может случиться очень и очень скоро, кто знает, как оно всё обернётся.
— Это тупик, — отозвался Серегил, покачав головой. — Если затянется надолго, проиграют обе стороны.
Микам кивнул, и вид его был угрюмый.
— А Бека сейчас там, в самом пекле.
Доверившись сторожевым псам Мадлены, они мирно проспали всю ночь и проснулись лишь поздним утром.
— Ох, и лентяи, — проворчала старушка, увидев, что они спускаются по лестнице вниз. — А я-то приготовила им на рассвете завтрак, и уже успела сходить в город, приглядеть лошадей.
Серегил поцеловал её в щёку и уселся возле тарелки с остывшей кашей.
— Мне нечем расплатиться с тобой за лошадей.
— Ерунда. Мало ли кто мне должен! Расплатишься, когда приедешь в следующий раз.
И каждый отлично понимал, что этот следующий раз мог не нступить никогда.
К счастью для Алека, старушка отправилась кормить своих свиней и птицу, избавив его от необходимости снова проделывать фокус с кормёжкой Себранна. Серегил пр себя усмехнулся, представив, как Алек прячет в рукава кашу.
Мадлен нашла для них трёх крепких меринов, с седлами и всею положенной упряжью.
Серегил посмотрел на старушку, задрав бровь.
— А ты необычайно щедра!
— Не более, чем ты был со мной. Когда-то. Просто отпустите их потом, их подберет тот, кому они сгодятся.
Она вытерла свои морщинистые руки о свой передник.
— Рада, что с вами двоими всё в порядке. А то я уже начала беспокоиться.
Микам обнял её.
— Ну разве тебе не известно, что мы — удачливые сукины дети?
— Ты искушаешь Четвёрку, похваляясь этим. Лучше прикуси-ка свой язык.
Микам засмеялся и продемонстрировал ей прикушенный кончик языка.
— Вот тебе. Теперь нам опять ничто не угрожает…
Конечно, это был всего лишь обмен шутками, но Серегил вдруг ощутил суеверный страх, пробежавшийся по спине морозцем.
— Ну, довольно! У нас впереди долгий путь.
Они рассовали в карманы горячие лепешки из ямса. Позже, когда они замёрзнут, остывшие лепешки послужат для них хорошим подкреплением. Алек был рад ощутить их тепло, ведь утро выдалось суровым.
Когда они двинулись в путь, небо было ясным, однако к полудню начали сгущаться тучи, и вечером, к тому времени, когда они добрались до постоялого двора под названием Голова Погонщика, на небе почти не было видно звёзд.
— Что-то не нравится мне оно, — сказал Алек, всматриваясь в небо. — Завтра будет ливень.
— Мы можем отложить поездку, — предложил Микам. — Теро же не знает точный день, когда нас ожидать. Если он и сам уже на месте.
— Посмотрим, — сказал Серегил. — Я бы предпочёл ехать дальше.
Голова Погонщика оказалась ветхой забегаловкой с ужасным элем и ещё более отвратительной едой. Единственным плюсом было то, что здесь оказалось не так уж много постояльцев, и ни один из них не собирался остаться тут на ночь.
Унылый хозяин проводил их в дальнюю комнатушку возле кухни, больше похожую на чулан. На корявых досках были разбросаны сучковатые лежаки.
— Погоди-ка, — Серегил удержал Алека, собиравшегося кинуть мешок на один из них.
Он пнул ближайший к себе лежак, а потом отряхнул штанину. Как он и боялся, лежаки, за которые был уплачен целый сестерций, кишел блохами. А там, где блохи, там и вши.
— Ну уж нет, — сказал он, брезгливо оглядев комнатушку.
— Нет, — согласился Микам.
— Нет и нет, — скривился в гримасе Алек.
Собрав свои вещички, они перебрались в грязную кухоньку и накидали своих одеял возле очага, от горячих углей которого ещё шло приятное тепло.
Хозяин и его слуги, очевидно, ночевали в другом месте, а потому комната была пуста. Воспользовавшись этим, Серегил обследовал кухню и вернулся с куском чёрствого чёрного хлеба и кувшином кислого яблочного вина. Они уселись на своих подстилках и пустили по кругу еду, отламывая кусочки хлеба и размачивая их в сидре.
— Один день пути до Уздечки и бубенца, и пара — до Уотермида, — прикинул Микам.
— Думаешь, Бека и Ниал всё ещё там? — спросил Алек.
— Подозреваю, что да, — ответил Микам.
— И как оно, иметь зятем ауренфейе? — поинтересовался Серегил.
— Он хороший человек, — Микам уставился на огонь. — Они утверждают, что им неважно, что он увидит, как она стареет и затем умрёт. Но это пока они совсем молоды.
— Ну у него останутся дети, я’шелы, — сказал Алек.
— Да. Это так, но они и жена — совсем не одно и то же. Всё это вовсе не так, как должно было быть. Вам двоим чертовски повезло оказаться рядом и обрести друг друга.
Да, это воистину так, — подумалось Серегилу.
ГЛАВА 17
Снег и кровь
АЛЕК последним нёс ночной дозор и разбудил всех прямо перед рассветом. Серегил оставил хозяину постоялого двора несколько монет за чёрствый хлеб и кусок плесневелого сыра, что они прихватили с собой в дорогу. Погода становилась всё более промозглой и мрачной, тёмные тучи, похожие на слоёное тесто для пирога, заволокли горизонт.
— И какие будут мысли? — спросил Серегил.
Микам понаблюдал за облаками.
— Утром повалит снег. И, возможно, весьма обильный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});