— В смысле?
— Ну, четыре раза, — невинно пожимаю плечами. Прохаживаюсь по гостиной, смотрю в окно. — Ты, наверное, уже не сможешь ничего, вот и выгоняешь меня. Да?
В кожу будто иголки впиваются. Дышу часто-часто, осознавая, что спровоцировала. На двести процентов. Последние слова явно были лишними. Их не стоит бросать в лицо взрослым мужчинам.
— Ладно. — Мгновенно тушуюсь, разворачиваюсь и иду в комнату. — Я спать. Работай.
— Теперь стоять. — Алекс прищуривается. — Подойди-ка.
— Не буду мешать, ты и так сегодня... выложился.
— Пиздец тебе.
Он срывается в места, а я несусь в спальню! Ну как несусь, больше на одной ноге скачу. Он подхватывает на руки почти сразу и целует в губы, которые я сжимаю изо всех сил.
— Пусти! — кричу. — Иди работай! Я устала и пьяная!
Пытаюсь вырываться, да какое там!
— Я обиделась!
Не реагирует. Целует требовательно и нервно. Сминает губы, лапает тело, пока не начинаю отвечать. Вцепляюсь в него намертво. Грубые быстрые ласки. Я, словно бенгальской огонь, ловлю искру и вспыхиваю, кусаюсь. От нетерпения, страсти. От желания большего.
Пикнуть не успеваю, как Алекс разворачивает меня и толкает на стол. Вульгарно задирает платье, стягивает стринги. Ойкаю от прохлады. Он шарит по карманам. Обернувшись, наблюдаю, как горят глаза. Как сжимаются губы и раздуваются крылья носа.
Все это кружит голову покрепче напитков.
— Раф, — зову, замерев не то от страха, не то от любопытства. — Рафа.
Алекс расстегивает две верхние пуговицы на рубашке и наклоняется ко мне. Член утыкается между ног. Замираю.
Алекс ловит мои губы и целует так горячо и ласково, как никогда прежде. Словно уговаривая довериться. Я не могу сдержать жалобного стона. В следующую секунду понимаю, к чему это было, — он толкается. Проникает до упора, впечатывается пахом в ягодицы. В этой позе он нестерпимо большой, я дергаюсь, Рафа не пускает! Фиксирует.
Отрывается от моих губ, сжимает крепче ягодицы. Толчок, еще один, еще. Глубже, на грани с болью. Я вцепляюсь в столешницу и закрываю глаза. Такой кайф обрушивается, что сознание плывет. И я... перестаю дергаться.
Двигается лишь Алекс. Поза какая-то унизительная, и место — так себе, но почему-то становится пофиг. Он так жадно меня трахает, что от ощущений пальцы на ногах подгибаются, а на руках — немеют. Я приподнимаюсь на цыпочки и прогибаюсь в спине сильнее. Подставляя себя под его движения.
Стараюсь дышать. Поверхностно, рвано, хоть как-нибудь. Раф обнимает без остановки, гладит, трогает. Касается пальцами клитора, отчего током простреливает. И двигается. Двигается в моем теле, снова и снова впечатывается так, что я едва не подскакиваю.
Безумие. Отвечаю по возможности, усиливая наше наслаждение. Алекс чуть приподнимает мою ногу — тут же окатывает удовольствием. Я по привычке боль игнорировала, терпела, а теперь нет ее. Он меняет угол входа и трахает, пока я не достигаю пика удовольствия. Такого острого, что трясет. Мозг — в кашу, сознание мутное. Обмякаю в руках Алекса. Хочу сжаться в комочек. Прочувствовать. На пол опуститься.
Он ловит, обнимает. Я собираюсь расслабиться и уткнуться в его вкусно пахнущую шею, но Алекс вдруг плюхает меня на стол. Стягивает платье через голову. Притягивает меня к себе.
Он увлекся — глаза горят, в них страсть, похоть, нетерпение. В них столько мужской жажды, что я пугаюсь.
Внизу живота еще ток, спазмы. Быстро отстраняюсь и жестами прошу паузу.
Алекс часто, громко дышит.
— Ива? — произносит сквозь зубы, задыхаясь. — Малыш, плохо?
— Я все еще чувствую тебя, слишком сильный оргазм. Дай минуту. — Сдвигаю колени.
— Минуты у нас нет.
Он берет мою руку и кладет на напряженный ствол. Меня бомбит, на части раздирает. Я обхватываю и сжимаю. Влажный, гладкий. Красивый в своей естественной потребности. Щеки пылают. Я вожу вверх-вниз. Алекс выпрямляется и закрывает глаза. Дыхание рвется от близости его максимально возбужденного тела.
— Сильнее?
Кивает. Я слушаюсь. Стараюсь его почувствовать.
В тот момент, когда кажется, что освоилась и готова продолжить, Алекс обхватывает мою руку своей, стискивает. Теплая сперма брызгает мне на живот, ноги, крупные капли катятся по лобку вниз. Алекс запрокидывает голову и кончает. Помешательство.
Не помню, как прижимаюсь к нему после. Не помню и не осознаю, что происходит дальше. Вцепляюсь руками и ногами намертво, требуя максимальной близости, стопроцентного внимания. Как будто сливаюсь с Рафом воедино, обожаю, принадлежу.
Через минуту примерно он поднимает мое лицо за подбородок. Говорит хрипло:
— Не проблема, Ива. Если я скидываю напряжение сам, это на тебе не отражается.
Внизу живота горит, пульсирует. Алекс не был в этот раз осторожен.
— Я поняла, — шепчу нежно. Облизываю пересохшие губы. — Ты был очень груб.
Он тут же целует с языком. Волоски дыбом от этого простого собственнического жеста. Пульс так и долбит бешено, чувств — океан.