Позже, напугавшись, очевидно, что отпечаток ладони можно будет идентифицировать, Бьюсолейл вернулся в дом Хинмана и пытался (безуспешно) стереть его со стены. Это случилось спустя несколько дней после смерти Хинмана, и позже Бьюсолейл сказал ДеКарло, что он “слышал, как личинки пожирали Гари”[88].
Как убийцы все они, пожалуй, вели себя непрофессионально. Полицейские эксперты смогли идентифицировать не только рисунок кошачьей лапы на стене, но и отпечаток пальца, оставленный Бьюсолейлом на кухне. “Фольксваген” и “фиат” Хинмана несколько дней оставались на ранчо, и там их видело множество людей[89]. Хинман играл на волынке, довольно необычном музыкальном инструменте. Бьюсолейл и девушки забрали его набор волынок с собой на ранчо Спана, где те оставались на виду, на полке в кухне; ДеКарло единственный пытался играть на них. Более того, Бьюсолейл не выбросил нож, но продолжал носить его с собой; нож был найден при нем, когда Бобби был арестован 6 августа за рулем “фиата” Хинмана.
ДеКарло набросал рисунок ножа, которым Бьюсолейл, по собственному признанию, убил Хинмана. Это был миниатюрный ножик не больше карандаша, с орлом на рукояти и мексиканской надписью. Рисунок прекрасно изобразил орудие, найденное в “фиате”. ДеКарло также нарисовал 9-миллиметровый “рэдом”, который на тот момент еще не был обнаружен.
Следователи попросили его описать, какие еще пистолеты ему приходилось видеть на ранчо.
О.: “Ну, там еще был “бантлайн” 22-го калибра. С тех пор, как убрали того парня из “Черных пантер”, я притрагиваться к нему не хотел. Не желал его чистить. Да и вообще близко к нему не подходил”.
ДеКарло заявил, что не знает, где теперь револьвер, но заметил: “Чарли всегда таскал его в кобуре, висевшей спереди. Более-менее постоянно”.
“Может, в июле, а может, и в июне” револьвер попросту “куда-то делся”. Когда он видел его в последний раз? “Я только знаю, что по меньшей мере за неделю до рейда он исчез”.
Рейд на ранчо Спана проводился 16 августа. Минус неделя — получается 9 августа, дата убийств на Сиэло-драйв.
В.: “Ты никогда не спрашивал у Чарли, где его револьвер?”
О.: “Он ответил: “Я его подарил”. Но револьвер ему всегда нравился, так что, наверное, Чарли его просто припрятал”.
Следователи попросили ДеКарло изобразить “бантлайн” на бумаге. Рисунок был практически идентичен фотографии модели "хай-стандард лонгхорн", рассылавшейся во внутреннем письме ДПЛА. Позднее ДеКарло покажут эту фотографию и спросят: “Похож ли этот револьвер на тот, о котором ты говорил?”
О.: “Прямо вылитый”.
В.: “ Нет ли какой-либо разницы между тем револьвером и этим? ”
О.: “Да никакой. Вот только прицел. У той пушки его вообще не было”.
Следователи попросили ДеКарло изложить все, что ему известно об убийстве чернокожего из “Черных пантер”. Спринджер упомянул об этом преступлении во время первой же беседы. В промежутке следователи проверили кое-что и столкнулись с небольшой проблемой: никто в полиции не подозревал о подобном убийстве.
Если верить ДеКарло, после того, как Текс надул парня на две с половиной тысячи долларов при покупке "травы", чернокожий звонил Чарли на ранчо с угрозами: тот должен исправить положение, или его братья приедут на ранчо и никому там не поздоровится. Тем же вечером Чарли и парень по кличке Ти-Джей отправились домой к чернокожему, в Северный Голливуд. Чарли уже придумал, как быть.
Он засунул “бантлайн” за пояс, сзади. По его сигналу Ти-Джей должен был выхватить револьвер, обойти Чарли и начинить члена “Черных пантер” свинцом. Покончить с ним прямо там. Только Ти-Джей струсил, и Мэнсону самому пришлось стрелять. Приятели чернокожего, присутствовавшие при убийстве, позже бросили тело в парке Гриффита.
Дэнни видел пачку в две с половиной тысячи долларов и своими ушами слышал, как на следующее утро Мэнсон распекал Ти-Джея за трусость. Ти-Джей, по словам ДеКарло, был “отличный парень; снаружи он из кожи вон лез, чтобы оставаться одним из подручных Чарли, но внутри в нем этого не было”. Ти-Джей подчинялся Мэнсону во всем, кроме того раза, когда возразил Чарли: “Я не желаю иметь ничего общего с убийствами”. И день-другой спустя “его как ветром сдуло”.
В.: “Кто еще был убит на ранчо? Как насчет Коротышки? Что ты об этом знаешь?”
Последовала долгая пауза.
О.: “Это был мой туз в рукаве”.
В.: “То есть?”
О.: “Я собирался оставить это на потом”.
В.: “Ну, с тем же успехом можешь выложить все сейчас. Или Чарли знает о тебе что-то нехорошее, и потом он мог бы… ”
О.: “Нет, ничего такого. Совсем ничего”.
Впрочем, кое-что другое все же беспокоило ДеКарло. В 1966 году он совершил федеральное преступление, переправив марихуану через мексиканскую границу; в настоящее время он дожидался решения по обжалованию приговора. На нем также “висели” еще два дела: ему, вместе с Элом Спринджером и другими “правоверными сатанистами”, было предъявлено обвинение в попытке продажи мотора краденого мотоцикла (местное правонарушение) и в предоставлении ложных сведений о себе во время покупки огнестрельного оружия: Дэнни назвался не своим именем и скрыл от продавца, что прежде был судим (федеральное правонарушение). Мэнсон все еще отбывал условное наказание, уже вне стен федеральной тюрьмы. “И что, если меня засунут туда же? Я не хочу почувствовать заточку в спине и увидеть сзади этого мелкого сукина сына”.
В.: “Давай я объясню тебе кое-что, Дэнни, чтобы ты осознал, где находишься. Мы тут разговариваем с тобой про парня, который, и мы в этом вполне уверены, совершил примерно тринадцать убийств. О некоторых ты и сам не знаешь”.
Число “13” было взято с потолка, но ДеКарло удивил следователей, заявив: “Да знаю я про все. Я убежден, что это он уложил Тейт".
В.: “О’кей, мы поговорили о чернокожем, мы поговорили о Гари Хинмане, мы еще поговорим о Коротышке, и, по-твоему, это он “уложил Тейт”. Всего, стало быть, восемь. Ну, а у нас на нем висят еще пятеро. Понял? Так что, похоже, у этого Чарли небольшое психическое расстройство, так сказать.
Но мы не хотим подвергать опасности тебя или кого другого по той простой причине, что нам не нужно еще одно убийство. У нас работа такая — останавливать убийц. А в этом бизнесе нет смысла раскрывать тринадцать убийств, если будет совершено еще одно. Их попросту станет четырнадцать”.
О.: “Я грязный мотоциклист”.
В.: “Мне абсолютно все равно, кто ты такой".
О.: “Полицейские меня и за человека-то не считают".
В.: “Лично я считаю”.
О.: “Я ничем не примечательный гражданин…”
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});