Тарсалана еле успела отпустить шкот, ослабив парус, спасая лодку от заливания водой.
– Мне Андре еще говорил, – она, словно не замечая гнева подруги, продолжала вспоминать наставления галантного кавалера, – если вдавить вот этот рычаг на шверте. О! Я даже вспомнила как этот клин называется, то на нем под водой откроются крылья, и мы полетим.
– Еще и летать? Я высоты боюсь! – у Тарсаланы глаза полезли на лоб. – Дуй снова ко мне, а не то дельфином плыть придется, это корыто, случайно, не плавает под водой?
Кряхтя по-стариковски, она перевела резной рычаг на шверте с заднего положения вперед и поспешила занять место на борту рядом с Тарсаланой. Лодка вздрогнула, парус снова подтянули, и она в действительности приподнялась над водой. Еще сотню метров, и они воспарили над волнами в полметра высоты, качка уменьшилась, брызги от корпуса исчезли, скорость выросла в разы, так что ветер теперь ощущался лицом, словно плыли не под парусом, а на мощном моторе против ветра. Геликоптер, натужно ревя винтами, наседал на корму, заметив прирост скорости, он выпустил пару лучей парализаторов, которые поглотила морская пучина, не достигнув беглецов, затем круто развернулись и ушли на Белорусский материк.
– Они уходят! – воскликнула Маркиза. – Кишка тонка.
– Скорее энергия на исходе, а ближайших островов нет. Хорошо, что на Беларусь ушли, нашим спокойней, – Тарсалана опустила парус, гася скорость, – и нам надо подумать, куда возвращаться, облака все небо закрыли.
– Мы шли с севера, затем повернули на запад, значит, туда.
– Как только начнем поворачивать, все ориентиры собьются, – внесла растерянность в ряды Предводитель.
– Крути быстрее, пока геликоптеры не исчезли из виду!
– Чем? Гибук мне…
– Вот ты своим тазиком прошлый раз что-то и зацепила.
– Точно, вон ту палку Максим называл рулем, – Маркиза подсела к нему и осторожно повернула. – Он! А поворачивать, кажись, надо по ветру, чтоб не потерять скорость.
– Погодь. Сколько пиратов тебя учили? Уже четвертого называешь.
– Всего-то один, да я забыла, как его зовут. Я сидела, раскрыв рот, любуясь его работой, – она закатила глаза к небу. – Мишель такой застенчивый, объяснять начинал робко, боясь взглянуть в мою сторону, а затем так его понесло, так увлекся рассказом о своем детище, он метался от носа на корму, его загорелое тело так бугрилось и сверкало потом в лучах Златки, что ничего не замечала. – Резко прервала монолог и вставилась в Тарсалану, – может, это и есть настоящие отношения? Радоваться за других, любоваться и любить душой?
– Мне Нинка рассказывала о своем скромном поклоннике, – поддержала ее подруга. – Говорила, сердце клекотало, вырываясь из груди, когда позади испуганно преследовал ее неприкасаемый. Бывали дни, когда он не появлялся, она места себе не находила, чего только в мыслях не придумывала, бежала ко мне и просто рыдала у меня на груди. Представляешь, скатилась до ревности, когда ей в голову стукнуло, что он с другой. Глаза наливались кровью, если бы в это время попался под руки страж, она разорвала бы его на сковородки, затем уходила под плакучие ивы и там, заливаясь слезами, сидела часами, не сходя с места.
– Ой, бабоньки, чего только не натворишь ради призрачной любви, а есть ли она?
– Есть, просто мы ее утопили и растворили в шалостях на островах. Будь они неладны.
Они оба разревелись, положив головы друг дружке.
Лодка повернулась назад вовремя на нужный курс, пока геликоптеры не скрылись за горизонтом, оставив партизанок без признаков существования сторон света. К обеду в разрывах облаков замелькала Златка, помогая поддерживать правильное направление.
. . .
В эту ночь на Солнечном включилась электропечь, забрав всю энергию материка, фонари притухли, роботы-инженеры поспешили устранить проблему, нарываясь на заказчиков листового проката. Женщины, мешая их работе, затягивали в ловушки, где поджидали пираты. Уложив на пол, вязали и через самодельный разъем подсоединяли к общей сети интернет. Вирус не дремал, быстро овладев квазимозгом, запускал программу убийств. Лидеры инженерному составу не устанавливали антивирусники, они, узконаправленные, к сети не имели доступа и надлежащих разъемов.
Утро. Прибежал дозорный из партизанок, доложил обстановку на побережье, геликоптеры летели на Солнечный, как вдруг исчезли (из-за кривизны планеты на расстоянии пяти километров все объекты скрывались за водным горизонтом, не исключение и берег с деревьями). Последовали взрывы, затем снова двойка винтокрылок появилась над водой, направление выбрали в открытый океан и спустя время повернули на материк.
– Это наши диверсанты, – сделал заключение одноглазый пират, – леди, срочно загружаемся – гравикар в цех готовой продукции. Кларк, берешь четыре человека, перегоняешь ялики – направление южный берег. Затем берешь самый быстроходный и выходишь на поиски девушек. Филипп, возьми зажигательные стрелы, возвращайся на побережье, если увидишь гелики, сигналь. Мадмуазель, вы на ту вышку в дозор – смотреть за сигналом. Марк, тебе две девушки, растаскивайте инженеров по разным цехам и освобождайте от пут, пусть побесятся. Михаил, тебе также две девушки, тащите одну на забор, пусть закоротит на время для отвода глаз. А вы чего до сих пор стоите?
Белоруски стояли как вкопанные, следя за четким руководством и беспрекословным их исполнением, даже не поняли, что последние слова относились к ним. Спохватились, без возражений ухватили гравикар, забыв включить гравипривод, волоком потащили в цех грузить листы дюраля. К этому времени вернулась Нинель со старухой.
Благодаря диверсантам, отряд неспешно успел уйти с завода, все, что не влезло в повозку, несли в руках. Обливаясь потом, Нинель пожалела, что уговорила Тарсалану не говорить о втором гравикаре, не пришлось бы тащить тяжести. Сигнальщик запустил стрелы уже час спустя.
Стражи, высадившись на территории завода, попали под железные клещи взбесившихся роботов с ломиками в руках. Лидер Солнечного материка отрапортовал в Столицу о рехнувшихся андроидах, списав все на их сбой программ и запуск литейной линии.
Легенда о Слове
– Введите этого оболтуса, – сказал Кормчий.
В зал заседаний вошел блюститель с эмблемой «Порядок и Закон». Совет заметно оживился, все вставились в вероотступника.
– Итак, номер 47-84-бис, как так случилось, что вы лично вывезли в лес смутьянов? И почему это происшествие не отмечено в рапорте?
– Сообщать о происшествиях в мои обязанности не входит, у блюстителя нет радиосвязи с высшим эшелоном, этим занимается начальник участка, – отрапортовал блюститель.
– Где этот начальник? М-ГБ, почему провал в вашей работе сотрясает весь город?
– Начальник участка был из сочувствующих, и когда блюститель стрелял в беглецов, он попал под парализующий луч, далее был доставлен в больницу, где констатировали сердечный приступ, а так как ему исполнилось семьдесят восемь лет, дежурный врач, также из сочувствующих, списал на возраст, не осведомившись о возможных