И в Тамбове и в Рязани помещики соглашаются на освобождение крестьян, но без земельных наделов, или же за огромный выкуп земли. Петр Петрович убедился в этом, прочитав наказы тамбовского и рязанского дворянства. Смысл наказов сводился к тому, чтобы как можно дольше продлить крепостной труд. «Признать право крестьян на такие земельные наделы, которых бы хватило только на жизнь впроголодь. Поставить крестьян в экономическую зависимость от помещика. Все остальные земли, кроме нищенских наделов, признать полной собственностью помещика».
При таком «освобождении» крестьян крепостные отношения оставались бы и после реформы. Безземельный мужик вынужден был бы арендовать землю у помещика на самых кабальных условиях. Нищенские усадебные наделы, привязав мужика к земле, давали бы помещику дешевую рабочую силу. Крестьянин не мог вести своего хозяйства и полностью зависел бы от помещика. Словом, это была свобода с той же бесправной жизнью, как и при крепостном иге.
Требования помещиков произвели на Петра Петровича удручающее впечатление. И все же после долгих размышлений он «решился принять уже активное участие в крестьянском деле, чувствуя в себе и необходимую для этого подготовку».
Семенов вернулся в Петербург и написал письмо председателю Главного комитета генерал-адъютанту Ростовцеву. Граф Ростовцев знал Петра Петровича еще с детских лет и немедленно пригласил к себе.
Граф Яков Иванович Ростовцев был другом царя и пользовался полным его доверием. Александр Второй считал Ростовцева главным своим советчиком по крестьянским делам. В глазах же передовой русской интеллигенции граф был личностью с позорным прошлым.
Ростовцев учился в пажеском корпусе, потом поступил в лейб-егерский полк. С 1823 года он стал членом тайного «Союза благоденствия». Ростовцев давал своим друзьям декабристам торжественное обещание «подвизаться всеми силами на пользу общую, поддерживать все благие меры правительства, препятствовать всякому злу и обличать злоупотребления и бесчестные поступки, а самому быть без страха и упрека».
Ростовцев забыл свою клятву, когда узнал, что декабристы готовятся к восстанию. «Рыцарь без страха и упрека» явился к великому князю Михаилу Павловичу и предупредил о готовящемся восстании. Сказал и о том, что декабристы собираются истребить царскую фамилию.
После разгрома декабристов Николай Первый не забыл предателя. Ростовцева назначили начальником штаба военно-учебных заведений. Офицеры лейб-егерского полка, друзья декабристов, откровенно выказывали графу свое презрение. Ростовцев вынужден был покинуть полк.
Александр Второй еще цесаревичем подружился с начальником штаба военно-учебных заведений. При вступлении на престол он назначил Ростовцева членом государственного совета и комитета министров.
Когда же Секретный комитет по крестьянским делам был реорганизован в Главный, царь поставил Ростовцева его председателем.
Позже Семенов писал в своих мемуарах: «Конечно, Ростовцев совершенно не был подготовлен к законодательным работам по освобождению крестьян… К сожалению, он не мог искать себе инструкторов ни в кружках петербургской интеллигенции, сильно против него возбуждаемой выходками герценовского „Колокола“, ни во встречаемых им в Петербурге поместных дворянах…»
Ростовцев и его приятель — богатый помещик Позен — составили проект-записку «Об освобождении крестьян». Записка эта обворожила царя. Проект защищал интересы помещиков в предполагаемой реформе.
Ростовцев и Позен предлагали освободить крестьян в двенадцатилетний срок. В течение этого срока крестьяне по-прежнему находятся в полной зависимости от помещика.
Семенов познакомился с проектом Ростовцева-Позена и возмутился. «Этот хитроумный план с одновременным поклонением господу богу и золотому тельцу еще на двенадцать лет сохраняет крепостное право». Когда же крестьяне выйдут из крепостной зависимости, они окажутся прикрепленными к помещичьей земле. Проект Ростовцева-Позена, по его мнению, «приведет к полному обезземеливанию крестьян».
Получив приглашение от графа Ростовцева, Семенов явился к нему. Рассказал о своих впечатлениях во время поездки по родным местам.
— Большинство помещиков опасаются предстоящей реформы. Они не сочувствуют ей и не желают расставаться с крепостным правом, — говорил Петр Петрович. — Помещики уверены — с потерей крепостного труда их ждет разорение. Таково мнение помещиков-крепостников Рязанской и Тамбовской губерний. Зато передовые и просвещенные дворяне уже со времени злосчастной Крымской войны пришли к убеждению: освобождение крестьян неизбежно и необходимо. Дворяне эти, и я в их числе, понимают — удержать крестьян в крепостной зависимости больше невозможно.
Ростовцев внимательно слушал Семенова. Когда Петр Петрович замолчал, граф спросил:
— Вы познакомились с проектом Позена? Этот проект одобрен государем императором…
— Проект Позена может принести большой вред освобождению крестьян, — ответил Семенов. — Освобождать крестьян без земли невозможно. Если у мужиков отнимут землю, то никакие административные меры правительства не удержат их от повсеместных волнений. Двенадцатилетний срок, во время которого сохраняется крепостной труд срочно-обязанных крестьян, неприемлем, как основа реформы. Это все то же крепостное право, лишь в форме ненавистной мужикам барщины. Обязательный выкуп земельных наделов для крестьян не по силам. О земле крестьяне высказываются совершенно ясно и определенно.
— В чем же мужичья определенность? — спросил Ростовцев.
— Мужики говорят: «Мы — ваши, а земля — наша. Мы можем оставаться барскими или сделаться царскими, „казенными“, но земля отойти от нас не может». — Петр Петрович подумал и добавил уже от себя: — А вообще-то крестьяне ожидают реформы с полным доверием к своему государю…
Ростовцев криво усмехнулся. Он знал то, что было неизвестно Семенову. Третье отделение в тайных донесениях сообщало о кровавых столкновениях во многих местах империи. Бунтующих крестьян наказывают розгами, судят, ссылают на каторгу. Крестьяне уже начинают борьбу за свою землю и за полную волю. «Крепостные отношения на самом деле рушились, хотя закон этот еще существует», — сообщали Главному комитету из Нижегородской губернии.
Встреча с графом Ростовцевым надолго определила судьбу Семенова. Ростовцев пригласил Петра Петровича членом-экспертом Главного комитета. Петр Петрович согласился.
«Любовь к природе сделала Семенова путешественником, любовь к людям, — общественным деятелем», — говорили о нем его современники.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});