– Хорошо. Но сначала ответь на пару вопросов. – Илай взял ее за локоть, развернул и указал на снегораспылители.
– Ой, как здорово! – воскликнула она. – Даже на день раньше доставили!
– К ним прилагаются двести фунтов белых перьев.
– Двести фунтов! – Она нахмурилась. – Как много!
– Очень много. Зачем нам вообще нужны перья?
– Как зачем? – Она порылась в рюкзаке и достала маленький блокнотик. – Для создания атмосферы.
Она произнесла это таким тоном, словно и последний придурок мог бы догадаться. Илай, наверно, тупее паровоза, потому что никак не мог взять в толк, как с помощью перьев можно создавать атмосферу.
Очевидно, его замешательство не укрылось от Марни.
– Понимаешь... Мы включим снегораспылители, и легкие белые перышки, словно снег, будут падать на гостей.
Да, до такого Илай никогда бы не додумался. Марни открыла блокнотик.
– Да не двести фунтов, а сто! Как они могли так ошибиться? Я что, говорю с акцентом? – обратилась она к Илаю. – Или шепелявлю?
– Я вроде ничего такого не замечал. Она возвела глаза к небу и застонала.
– Ну ладно. – К Марни быстро вернулось обычное веселое расположение духа. – Перья стоят недорого. Подумаешь, потратила две лишние сотни долларов.
– На какие-то там перья!
– Да, на перья. Они хоть и дешевые, но задаром их нам никто не отдаст. – Она подмигнула ему и засунула блокнот обратно в рюкзак.
– Если я тебя правильно понял, – задумчиво изрек Илай, – мы накупили перьев на четыреста баксов...
– Верно.
– И взяли напрокат два снегораспылителя, чтобы они выдували перья?
– Ага. – Марни гордо поднялась на цыпочки и снова опустилась.
– И эта техника обошлась нам... во сколько?
– Двести пятьдесят. В день. За каждый.
– Ага, – кивнул Илай. – Значит, всего мы потратим две тысячи плюс еще четыре сотни долларов за перья.
– Прекрати! – Она игриво толкнула его в грудь. – Кончай надо мной издеваться. Пошли посмотрим, где пройдет торжество. – Она щелкнула пальцами и вильнула бедрами.
Илай не смог сдержать улыбки и покачал головой.
– Пошли.
– Замечательно! Мне не терпится взглянуть на это место. – Вихляя попой, она направилась к подъездной дороге, где выстроились в рядок джипы.
Илай стоял, уперев руки в бока, и смотрел, как она направляется к своему припаркованному джипу.
– Марни!
Она обернулась: – Да?
– Мы вот на чем поедем. – Он указал на мини-вездеходы. Ее взгляд переметнулся на вездеходы.
– Круто!
Что ему нравилось в Марни, так это то, что ее очень легко удивить и обрадовать.
Сначала он усадил ее в вездеход, а затем сел впереди, устроившись между ее ногами. Это напомнило Илаю, как он при других, куда более интимных, обстоятельствах скользил между ее ног, а Марни крепко обнимала его за талию. Он стиснул зубы, пытаясь прогнать это воспоминание. Вот уже больше недели он старался забыть о Марни. Он так легко своих позиций не сдаст, пусть даже Марни чертовски привлекательна и имеет мягкое, необычайно приятное на ощупь тело.
Они ехали сквозь густые заросли сосен и елей. Временами попадались и тополя. Вдоль старой дороги рос пурпурный чертополох вперемешку с пушистыми розовыми цветами и бело-желтыми соцветиями. Добравшись до подвесного моста, Илай выключил вездеход. Марни вылезла с заднего сиденья.
– Послушай, – прошептала она.
Илай прислушался. Может, она уловила, как через чащу пробирается лось?
– Что ты такого услышала?
– Ничего. – Она обернулась к нему, лучась улыбкой. – Ничего, только ветер шелестит в деревьях, и вода журчит. Просто чудо какое-то, правда? Словно мы остались одни на всем белом свете.
Ее улыбка будто бы проникла ему в кровь, потекла по венам. Илай смутился. Он знаком приказал Марни следовать за ним. Они подошли к подвесному мосту. Илай шагал первым. Он обернулся и крикнул Марни, чтобы та схватилась обеими руками за веревочные перила, прежде чем ставить ногу на шаткие деревянные дощечки.
Марни не двигалась. Она мертвой хваткой вцепилась в веревочные перила и уставилась вниз, на дно ущелья.
– Не смотри вниз, – посоветовал Илай.
– Не могу! Этот мост такой ненадежный! – пожаловалась она с другого конца ущелья.
– Да нет, он вполне устойчивый. Просто смотри на меня и иди вперед.
Она глядела на Илая во все глаза, точно хотела просверлить его взглядом, и, вцепившись покрепче в веревочные перила, поставила на дощечку сначала одну ногу, потом другую. Затем припустилась по мосту быстрыми мелкими шажками. Достигнув последней планки, она взвизгнула и бросилась Илаю в объятия. Он поймал ее, и они оба покатились по земле.
Марни крепко вцепилась в его рубашку и подняла на него испуганные глаза. Сердце бешено стучало у нее в груди, было видно, как на шее пульсирует жилка.
– Видишь? – сказал Илай. – Все не так уж и страшно.
– Говори за себя, Пол Баньян[7]. – Она разжала руки, расправила футболку, убрала с глаз растрепавшиеся волосы. Ее лицо вновь расцвело радостной улыбкой. – Ну, так где же соорудят арку?
Илай по-прежнему ощущал на себе прикосновение ее тела. Он указал направление, и Марни направилась по крутой тропинке, обогнув валун, отстававший от отвесного склона горы. Тропинкой редко пользовались. Марни перешагивала поваленные ветром деревья и взбиралась по скалистому склону, пока не вышла на горный луг.
– О Боже! – восхищенно воскликнула она.
Ей открылось прелестное зрелище. Домик располагался близ ельника, а в десяти футах от него была сооружена пристройка. Их соединяла мощеная дорожка.
Крошечное озеро блестело на послеполуденном солнце. На небольшой полянке с трудом могла уместиться конструкция арки и несколько палаток, зато она пестрела цветами и поросла высокой желтой травой, напоминавшей пшеницу. Тут и там порхали огромные бабочки.
– Как чудесно! – воскликнула Марни и направилась в долину. Илай последовал за ней. Они подошли к озеру и полюбовались на плававших там рыб. Илай показал Марни ближайшие горные вершины и деревушку, притаившуюся на отроге. Затем они подошли к деревянному домику, из окон которого открывался живописный вид на горы. На крыльце стояли два больших плетеных стула с подушечками, мраморный столик и небольшая жаровня, чтобы греть озябшие ноги.
Илай распахнул дверь и обнял Марни за талию. Они перешагнули порог домика для новобрачных.
– Господи Боже ты мой, как романтично! Какое очарование! – вздохнула Марни, обводя взглядом комнату. – Неудивительно, что они решили пожениться именно здесь.
Потолок пересекали толстые деревянные балки, с которых свисал старый круглый канделябр из чугуна. Под ним располагались два кожаных кресла, а прямо перед ними – на удивление большой камин и длинная кожаная тахта. По бокам камина до самого потолка возвышались груды хвороста. Толстый мохнатый ковер покрывал почти весь пол.