— Тогда пошли со мной на корабль. Сегодня мы вылетаем, наши ребята из госпиталя выходят после ранения.
Мы вылетели с Парадиза и через неделю были дома. Я собрал всех, в том числе и аристократических новичков:
— Сейчас мы получим зарплату за наш рейс. Мы получили двенадцать миллионов сто двадцать тысяч земов. — У молодых аристократов округлились глаза. — Но эту сумму надо делить на три части. Каждая часть — по четыре миллиона сорок тысяч земов. Первая часть — для обслуживания кораблей и наших нужд. Вторая часть — резервный фонд, запас на чёрный день. А третья часть — наша зарплата. Нас восемьдесят человек. Поэтому каждому за рейс положено пятьдесят тысяч пятьсот земов. Подходите, берите ваши банковские карты, на них уже начислены деньги.
Новички так и застыли после моей речи.
— Что стоите, подходите! — Снова обратился я к ним. Они робко подходили ко мне, и получая карточки, сразу вставляли их в ридеры, а увидев там сумму, которую на Толлоне они получают за год со своих земель после снятия урожая, просто застывали с открытыми ртами.
Тили тоже удивилась:
— У вас такие зарплаты, что зависть берёт.
— К сожалению, эти деньги окроплены кровью. Но это не предел. Самая большая зарплата у нас была в миллион на нос. Всё зависит от цены груза. Нам сейчас платят 15 % от полной цены, а вначале мы работали за 10 %. Да вы и сами это знаете — мы же перевозили ваши приборы.
Вечером состоялся сеанс связи с Толлоном. Молодые аристократы хвалились перед родителями своими доходами. Те просто выпадали в осадок. Потом я сообщил председателю Совета аристократов, что скоро, через два месяца, на весенних каникулах, мы прилетим. Вечером у нас был пир, который очень удивил Тили. Я ей выплатил сто двадцать тысяч — годовую зарплату. И пообещал, что она тоже будет принимать участие в наших рейсах, пока мы не полетим на Толлон.
С пятнадцатого января начались уроки в школе. Одновременно наша группа «Тёмные века» начала готовить новые песни. Я вспомнил о японской песне «Каникулы любви» и её советском кавере «У синего моря»[16].
Так как японского я, естественно не знал, то озвучил кавер, чуть убыстрив темп. Аллариель была поражена. А наши девочки непременно захотели учить эту песню. Пришлось вспоминать текст, но по-моему, я пропустил какой-то куплет при исполнении. Хотя и так песня звучала довольно хорошо. С помощью искина учительницы мы перевели всё, что я вспомнил, на интерлинг. В двух местах исчезла рифма, но Аллариель немного изменила текст, и всё стало на свои места. Пока девочки возились с «Земными каникулами у моря» (так решила назвать эту песню женская часть нашего ансамбля), я вспоминал другие песни. Почему — то на ум пришла песня Булановой, по моему 2019–2020 годов — «Единственный дом»[17].
Правда, все «переливы» электронно-ударной группы я не помнил, но основную мелодию вспомнил довольно точно. Когда я своим голосом напел эту песню, естественно, на русском, и дал перевод на интерлинг, Аллариель задумалась, а потом сказала:
— Такие песни нельзя без ошибок перевести на интерлинг, поэтому, придётся «Единственный дом» учить на языке оригинала. Но это довольно сложно.
— Милорд, я слушала эту песню, и поняла большинство слов! — Ко мне подошла юная аристократка, вся пунцовая от смущения.
— А ты, что, знаешь древний русский язык? — Удивился я.
— Этот язык похож на наш, туронский, на котором говорят члены нашего клана.
— А ну скажи, что-нибудь, а ещё лучше, пропой!
Красная от смущения, аристократка, которую звали, Ромина, спела:
Я най гирку сла, Тамо спаль найсла, И на дом снайсла! И олять пойсла!
— Стоп! Это точно не древний русский, а его изменённый за пятьсот лет вариант. Из того, что ты спела, я не понял только слово «спаль». Фактически, на древнем русском это выглядит так:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144}) Я на горку шла, Что-то там нашла, И домой снесла, И опять пошла!
— Ой! — Ромина выпучила глаза. — Я ведь всё поняла!
— Значит ваш клан — далёкий потомок тех русских. — Резюмировал я. — Да и голос у тебя приятный. Хочешь петь у нас в группе?
— Да, милорд!
— Тогда те песни, которые не сможем перевести на интерлинг с древнего русского, ты будешь петь на языке оригинала. Только надо будет потренироваться в произношении. На первый раз выучишь слова к песне «Единственный дом».
— Будет исполнено, милорд! — И Ромина присела в подобии книксена. А я подумал: «Надо будет разобраться с клановыми языками толлонцев, может ещё что-нибудь появиться. Хорошо бы, если кто-нибудь там, на английском языке говорил, или на японском, или…. Хватит мечтать!».
Через неделю был выпущен ролик с новыми песнями. Его вначале посмотрели в станционном Галонете, а потом выпустилив информационную систему Солнечной системы. Песни понравились, что и отразилось на нашем кошельке. Правда из-за малого времени эфира — всего десять минут, наши доходы уменьшились до ста пятидесяти миллионов земов.
Ант и Лим начали модернизацию захваченного у наёмников крейсера. С него сняли всю броню, и с помощью дроидов покрыли корпус корабля в два слоя новыми броневыми пластинами восьмого класса. Поменяли реакторы, и увеличили их количество, установили новые лазерные пушки, ракетные установки и плазменные орудия. На этом типе крейсеров вообще не было электромагнитных орудий, да и места для них не хватало. Поэтому пришлось отказаться от такого эффективного оружия. Но зато трюм у этого корабля, который я назвал «Кондор», был в триста тысяч кубов. Полностью этот звездолёт был модернизирован к весенним каникулам.
Глава 17
Новые корабли и большие деньги
Лоран Трикс, сын одного из влиятельных кланов Толлона, внимательно присматривался к жизни на станции. Отец поручил ему найти способы быстрого увеличения казны их рода. Лоран очень удивился, когда всех взяли в рейс. Да и оплата была довольно высокой по меркам Толлона. Но он узнал у герцогини Лизи, что всё зависит от цены груза. Маленькая сестра императора рассказала, что оплата бывает разной, и один раз все участники очередного рейса получили по миллиону. Лоран вначале испугался, когда на них напали пираты. Он был одет в скафандр, и оказался на крейсере, захваченном у наёмников. Поэтому, когда врагу удалось прострелить обшивку, и рядом с Лораном упала поражённая осколками разбитого реактора Догина Луртс наследница другого крупного клана Толлона, молодой аристократ подумал, что его жизнь сейчас закончится. Но всё оказалось намного лучше, чем он предполагал. Пираты были уничтожены, а на крейсер высадилась группа графа Ивана, всех раненных быстро положили в какие-то ящики, а потом, по прилёту на станцию, унесли в госпиталь. Через пять дней Догина уже рассказывала, как очнулась в каком-то ящике, похожем на гроб. Вначале она подумала, что уже умерла, но к ней подошёл врач, который помог девушке одеться. Так Лоран впервые услышал о медкапсулах.
Здесь, фактически в другом, чуждом для толлонцев мире, было много такого, что казалось волшебством. Но Лоран понял, всё это создано землянами и другими цивилизациями. Поэтому надо учиться, осваивать эти чудеса науки и техники. Лоран присматривался и к императору, к его графам и баронам, которые не лебезили, и не заискивали перед императором, а вели с ним себя на равных. Такие взаимоотношения были чужды толлонцам, но всё объяснилось просто. Когда Лоран спросил об этом графиню Зелку, она рассмеялась, а потом сказала толлонцу, что в этом мире все равны при рождении, а потом их разделяют на людей с разным КИ, который действует на выбор профессии. Например, у Зелкиного отца этот КИ был маленьким, ион не смог подняться дальше рабочего. Но это не значит, что его дети тоже станут рабочими. Вон, сама Зелка очевидно имеет КИ выше, чем у родителя, значит, добьется большего. Да, уже добилась! Она и директриса фирмы, и министр финансов у императора, и графиня с тремястами вилланами, и двумя подчиненными ей баронами. Но этого всего бы не было, если бы не Сай Магнум и Зелкина подруга Ёлка. То есть, случай в этом непонятном для Лорана мире, играет большую роль, и нет клановых отношений в чистом виде. Молодой аристократ понял, что лучше иметь свой корабль. Только так можно много заработать, но для этого придётся потрудиться. Толлонец узнавал, сколько стоят на бирже корабли. Минимальная цена колебалась в районе семидесяти — девяноста тысяч земов. Так стоили межсистемные боты четвёртого ранга. Но им нужен был капитальный ремонт, а вот на это мероприятие требовалось столько денег, что Лорану пришлось отказаться от своих хотелок. Но, неожиданно для него в один из дней после возвращения со школы, всех толлонцев вызвал император Сай.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})