Зайдя внутрь, львица с той же сноровкой восстановила нарушенные ранее чары.
— Это чтобы никто не догадался, что здесь кто-то был, иначе о произошедшем в магазине инциденте уже на следующий день станет известно директору, — сказала девушка, отвечая на незаданный вопрос спутника, когда они отошли на безопасное расстояние по тоннелю. — А теперь можешь рассказывать, что с тобой случилось, пока ты отсутствовал.
— Обитатели Мэнора нашли ритуал, который может помочь забрать воспоминания Гарри Поттера из сознания Драко, — решил начать Тео с самой главной, по его мнению, новости. И не смог удержаться от встречного вопроса. — Ты знала, что Принц Слизерина каким-то образом заполучил какие-то кусочки из прошлой жизни вашего Золотого мальчика?
— Да, — не раздумывая, ответила гриффиндорка на вопрос. — Поэтому и связалась с лордом Блеком, чтобы он по возможности помог в создавшейся ситуации.
— Он и помог, — продолжил свой рассказ Тео. — Я видел его в Мэноре. Именно он нашёл ритуал, который поможет Драко. Проводить его должны четверо магов, и делать это они будут в родовом гнезде Блеков.
Тео прервал своё повествование, ожидая, что девушка сама попросит его продолжить рассказ. Львица же несколько минут шла молча, анализируя полученную информацию.
— Старший Малфой, профессор Снейп, Сириус Блек, — тихо проговорила она несколько минут спустя. Это время показалось ожидающему её слов Теодору вечностью. — Кого они возьмут четвёртым?
— Моего отца, — быстро ответил Нотт, размышляя, как бы лучше подвести старосту к мысли о возможной помолвке между ними. — Мы пришли в Мэнор, где отец дал Непреложный обет о неразглашении и оказании помощи. Они согласились на его предложение.
— Странно… — задумчиво проговорила гриффиндорка. — Сириус скорее бы согласился на другую кандидатуру.
— Профессора Люпина? — Тео дождался ответного кивка и продолжил: — Понимаешь, там такая история… Я немного не успел, и в Мэноре появился оборотень Фенрир. Он не вызвал Лорда, но пленил и забрал с собой Люпина.
— Что?! — староста обернулась к слизеринцу и, схватив его за руку, крепко ее сжала. — Фенрир был в Мэноре?! Вожак оборотней увёл Ремуса Люпина?!
— Тише, нас могут услышать, — постарался успокоить львицу Нотт. — Он не причинит ему вреда.
— Ты не можешь этого знать, — тихо ответила девушка, отпуская его руку.
— Могу. Помнишь, что я говорил насчёт твоего Патронуса? У меня родовой дар предвиденья, — решил сказать правду парень, чтоб хоть немного успокоить расстроенную старосту. — Я знаю, что с бывшим профессором всё будет в порядке, просто он очень изменится.
— Маг-провидец. И дар со стороны матери, — задумчиво произнесла гриффиндорка.
— Да, — не стал отпираться слизеринец, понимая, что возникающее между ними доверие стоит гораздо больше, чем старая привычка утаивать важную информацию.
Слова Нотта о наследии привели к ожидаемому эффекту, и девушка успокоилась. Несколько минут они шли молча, не прерывая установившегося между ними молчания.
— Значит, Люпин вернётся другим, — казалось, что девушка просто размышляет вслух, не ожидая ответа. — Тогда ситуация может развернуться в положительную для всех сторону. Над этим надо подумать.
И тут Тео вдруг понял, что гриффиндорская староста не собирается просто думать, что она намеревается обратиться к кому-то за советом. Через мгновение слизеринец осознал, с кем именно она собирается советоваться. Парня моментально накрыла волна ярости и боли. Теперь он ясно понимал, почему его отец Гевин Нотт так неоднозначно отзывался о полученной от матери возможности видеть правду.
Слизеринец подскочил к гриффиндорке и, схватив не ожидающую от него такого поступка девушку за плечи, развернул к себе. Глядя в её прекрасные и немного напуганные глаза, он резко выпалил:
— Ты ведь собираешься обратиться со своими вопросами к этой звезде квиддича? Тебе сейчас понадобился совет от парня, с которым ты была на Святочном балу в прошлом году? Ты попросишь помощи у этого болгарина Крама?
Часть 3 (38)
— Спасибо, что любите его, — раздался хриплый голос, в котором с трудом можно было узнать приятный тембр Драко. — Для него это важнее всех богатств, лежащих в фамильных сейфах.
— Он для меня самый важный человек в жизни, — тихо сказал анимаг, подавая руку подростку и помогая тому подняться.
Драко тяжело сел, ссутулившись и закрыв лицо руками. Взрослые с тревогой смотрели на него, боясь поверить, что он смог без фатальных последствий пережить ритуал.
— Где моя палочка? — через несколько минут спросил подросток.
Люциус без слов протянул сыну требуемый предмет. Драко взял её, даже не взглянув на отца. Люциус с горечью подумал, что он сам заслужил такое отношение, но это не уменьшало боли в его груди, возникшей от осознания того факта, что сын скоро откажется от него.
— Экспекто Патронум! — перед удивлёнными мужчинами возникла мощная фигура гиппогрифа. Все присутствующие сразу отметили, что глаза у Патронуса имели зеленоватый оттенок. — Лети к матери, мой хороший, и передай, что со мной всё в порядке.
Животное грациозно склонило голову, после чего исчезло.
— Даже так? — удивленно протянул Нотт. — А вы не боитесь, молодой человек, что рядом с вашей матушкой может быть посторонний человек, который, безусловно, задаст вопрос о довольно необычной форме Патронуса?
— Нет, — Драко встал, слегка пошатываясь, но при этом твёрдо смотря на взрослого мага. — Если кто-то будет интересоваться, то можно ответить, что это тот гиппогриф, который был приговорён к обезглавливанию по моей прихоти.
И лорд Малфой, и профессор Снейп отметили, насколько изменилась манера поведения и речи у очнувшегося Драко. Он стоял ровно, с достоинством и уверенностью, но без прежней надменности. Речь стала твёрже и резче, и ответил он прямо, без привычной слизеринской недоговорённости. Снейп с болью подумал о том, что Нотт был прав, называя Драко молодым человеком. В старосте слизеринцев за два дня исчезли все подростковые черты, которые ещё так недавно были присущи его крестнику. Теперь в ритуальном зале стоял юноша, хорошо знающий цену себе и окружающим его людям.
— Вообще-то, тот гиппогриф сейчас живёт в этом доме на чердаке, — проговорил Блек. Во время разговора его взгляд время от времени затуманивался, как будто он размышлял о чём-то срочном и важном.
— Это хорошо. Значит, у меня есть возможность попробовать наладить с ним контакт. Может, хоть одну ошибку из прошлого удастся исправить, — в голосе юноши звучала горечь. — Но это после, сейчас есть дела поважнее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});