информацию по приготовлению и использованию восстанавливающего магию эликсира, который самостоятельно готовила и давала брату в последние месяцы.
Стелла качала головой и винила себя за то, что не задалась вопросом, почему Вирия проводит в алхимической лаборатории так много времени и для чего ей слишком часто нужны ингредиенты именно для этого эликсира.
Дочь тяготела к алхимии и с разрешения наставницы Тод практиковалась в школьной лаборатории самостоятельно, изучая и совершенствуя новые, в том числе родовые рецепты, пригодные для ее текущего магического уровня.
Установленные в лаборатории артефакты не позволяли Вире варить что-то опасное, но ведь эликсир магического восстановления — как раз то средство, приготовление которого изучают и практикуют еще на первом году обучения. Кто же знал, что дочь варит его в таком количестве именно для брата…
То, как фатально могла закончиться подобная оплошность, я донесла до Виры четко, не сглаживая острых углов.
Эликсир, кстати, оказался очень хорошо сваренным. Стелла Тод на занятиях по алхимии всегда хвалила Виру за старательность и сообразительность, только вот в этот раз таланты детей, их усилия, знания и желание самостоятельно решить возникшую по их вине проблему, явно сослужили моим отпрыскам плохую и опасную службу.
Я шла по дорожке освещённого магическими светильниками сада и рассуждала о том, в чем именно ошиблась.
Что же я сделала не так, раз все дошло до такой критической точки и буквально вынудило детей признаться в содеянном, когда отпираться и юлить стало уже слишком поздно из-за болезни Дария и сделанных мной и наставником Шушуром неприятных открытий.
Разве я уделяла своим чадам мало времени? Разве не старалась быть им другом и стать как раз тем человеком, к которому они в первую очередь должны были обратиться за помощью?
Да, я растила детей самостоятельными. Зная их пытливый ум, склонность не пасовать перед трудностями и рассудительность, позволяла набивать персональные шишки, не тряслась над ними, как наседка, наставляя и направляя их исключительно мягко и ненавязчиво. Я никогда на них не давила, не навязывала им свое мнение, не наказывала за любую мелочь, объясняя и проводя доверительные беседы, поощряя их делать собсвенный выбор, а также своими силами находить решения каких-то задач и нести ответственность как друг за друга, так и за последствия своих поступков.
Вирия уверила меня, что они хотели сделать как лучше. Что стремились не нагружать меня своими проблемами, зная, сколько ответственности и сложностей и так лежит на моих плечах.
Дети прекрасно понимали и видели, что руководить "Сотами” непросто. Осознавали, что их выходка может усугубить положение школы, если об их самодеятельности станет кому-то известно. Они боялись подвергнуть всех нас лишним рискам, поэтому предпочли постараться сделать так, чтобы результат их ошибки был устранен без огласки, без моей помощи, чтобы потом сделать вид, что ничего не было.
Чем они руководствовались, принимая подобное решение? Могла ли я как-то повлиять на то, чтобы ситуация сложилась в ином ключе?
О, Творец, я не знаю. Я просто не знаю, как было бы правильно.
В любом случае, думаю, подобная встряска, несмотря на неприятные последствия, стала и мне, и детям хорошим уроком на будущее. Вирия и Дарий осознали свою ошибку и признали вину. И больше столь безрассудно действовать никогда не станут.
Если бы они пришли ко мне сразу, нам удалось бы избежать и кражи “Источника Творца”, и болезни сына в такой тяжелой форме, и ранящих меня недоверия и подозрений, и страхов детей, давления и мук совести, которые они все это время испытывали.
Ох…
Но что уж теперь думать о возможных вариантах развития событий, если все уже произошло…
* * *
Пребывая в тревожных раздумьях, я не заметила, как уже дошла до учебного тренировочного полигона, расположенного в противоположной от Храма Творца стороне окружающей дом территории.
Там еще во время переоборудования поместья в школу был расчищен специальный участок и под полосу препятствий, и под занятия магов-разрушителей, который мы с наставниками впоследствии опоясали цепочкой из сдерживающих артефактов.
Сейчас здесь было тихо и пусто. На поместье опустились по-осеннему густые и мрачные сумерки. Пахло прелой листвой, шуршащей под ногами, и влажной землей.
Я поежилась от пронизывающего ветра, поплотнее кутаясь в пальто, и замерла, заметив на площадке одинокую крупную фигуру, выполняющий какой-то комплекс хитрых упражнений.
Силуэт мужчины перетекал из одной стойки в другую. Его движения были грациозными, выверенными и плавными.
Я откровенно залюбовалась открывшейся картиной, не отводя от Алекса Неро, одетого лишь в брюки и, кажется, вообще не чувствующего холода, восхищенного взгляда.
— Вам нравится подглядывать, госпожа директор? — раздался глухой, чуть насмешливый голос боевого мага.
— Извините, господин Неро, что потревожила ваш покой. Я уже ухожу. — хорошо, что окружающая нас темнота скрывала мое лицо, потому что щеки мгновенно загорелись, да и глаза наверняка выдали бы меня с головой.
Сердце ускорилось, сбивая дыхание от неловкости происходящего и понимания, что меня поймали на таком бесстыдном разглядывании.
— Вы мне не мешаете, — отозвался мужчина хрипло. По спине побежали мурашки от глубины его рокочущего голоса. — Сейчас… Подождите… Никуда не уходите!
“Да куда я уйду?”, — подумала я обреченно. — “теперь убегать будет очень глупо и как-то по-детски. Словно произошло что-то действительно неприличное и дурное”.
Алекс снял с ближайшего к нам тренировочного сооружения висящую там кожаную куртку, какие носили обычно в холодную погоду военные северных частей королевства, накинул ее на плечи, застегнув так, чтобы, наверное, не смущать никого из встреченных припозднившихся жителей школы своим голым торсом, и медленно выдвинулся в мою сторону.
Я снова погасила в себе нездоровое желание развернуться и ринуться прочь, только вот ноги словно приросли к земле, поэтому я просто стояла, кутаясь в пальто и сжимая в кармане письмо, которое, казалось, кусало мои пальцы.
— Я не искала именно вас. Просто случайно набрела на полигон, решив пройтись перед сном. — произнесла, стараясь не смотреть на господина Неро, который остался стоять в шаге от меня.
До носа доносился еле уловимый аромат его терпкого древесного парфюма. Меня всегда удивляло, что вояка из крепости Торид пользуется таким сложным и явно недешевым продуктом труда столичных алхимиков.
Еще одно несоответствие в его образе, которое наводит меня на новые вопросы, которые я даже боюсь сама себе задавать.
— Я это уже понял, — кивнул Алекс, жестом приглашая отправиться в сторону дома. — Я уже закончил вечернюю тренировку и готов проводить вас в школу, если вы не возражаете. Тем более вы выглядите расстроенной и явно брели просто куда глаза глядят. Случилось что-то еще со