Читать интересную книгу История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи - Иван Рожанский

У нас нет сведений о том, насколько хорошо была известна Полибию география Азии. Та часть его труда, в которой описывался поход Антиоха IV в Индию (в 206–205 гг.), до нас не дошла, хотя в ней, вероятно, содержалось немало сведений географического характера.

Что касается Африки, то Полибий не разделял традиционного мнения греческих ученых о том, что этот континент омывается с юга Океаном. Он допускал, что где-то вблизи экватора Эфиопия соединяется с Азией — странная точка зрения, которая, однако, была впоследствии принята Птолемеем. Аналогичные сомнения высказывались им (подобно Геродоту) и в отношении северных областей Европы.

* * *

Перейдем теперь к менее известным авторам II в., оставившим после себя географические сочинения, утеря которых представляется все же огорчительной. Мы дадим краткое перечисление этих сочинений, указав основные темы, которые в них обсуждались.

Деметрий из Скепсиса, современник Аристарха Византийского и Кратеса из Малла, написал большой трактат, посвященный анализу гомеровского «списка кораблей» и содержавший характеристику соответствующих стран и городов. Этот трактат неоднократно цитируется Страбоном, и из ссылок последнего можно заключить, что в нем содержалась значительная географическая информация. перемежавшаяся с отступлениями мифологического характера. В своей оценке географических познаний Гомера Деметрий присоединился к скептической позиции Эратосфена и Гиппарха, за что был сурово раскритикован Страбоном.

Александрийский грамматик II в. Аполлодор был по месту рождения афинянином. Он известен в первую очередь как автор историко-хронологической поэмы Χρονικά и прозаического изложения древних греческих мифов, дошедшего до нас под заглавием Βιβλιοϑήκη[169], Но, кроме того, он был автором стихотворного географического трактата Γης περίοδος, написанного, как и Χρονικά, ямбическими триметрами. Об этом трактате нам известно только то, что в нем содержались описания трех континентов, и давалась краткая характеристика расположенных на этих континентах стран.

Более интересной фигурой для историка географии был, несомненно, Агафархид Книдский — очень плодовитый автор, живший одно время в Александрии. Он написал 49 книг по истории Европы, 10 книг по истории Азии и отдельный трактат, посвященный описанию Красного моря и примыкающих к нему областей (Περί της έρυϑρας ϑαλάσαης). О содержании этого трактата мы знаем главным образом по его краткому изложению, данному знаменитым византийским автором IX в. н. э. Фотием в его «Библиотеке»[170]. Из этого изложения следует, что Агафархид детально описал страны Африки и Азии, прилегающие к Красному морю, перечисляя народы, населявшие эти страны, и характеризуя их образ жизни и обычаи, а также природу соответствующих мест. Что касается народов этих стран, то их этническую принадлежность нам теперь трудно установить; Агафархид различает их главным образом по тому, чем они питались (ихтиофаги, хелонофаги, ризофаги, гилофаги, сперматофаги и т. д.). В этом трактате называются также звери, населявшие тропические районы Африки и ранее бывшие грекам неизвестными: носороги, страусы, павианы, хохочущие гиены, гигантские змеи и др. По словам Агафархида, одна из таких змей была кем-то привезена в Александрию, и Агафархид утверждает, что сам видел ее. Интересно также, что именно Агафархид дал впервые описание нубийских рудников, использованное позднее Диодором[171].

Современником Агафархида, жившим, как и он, в самом конце II п., был Артемидор Эфесский, написавший объемистое сочинение по географии, содержавшее детальный перипл (объезд по морю) Средиземного и Черного морей. Там же Артемидор дал описание Атлантического побережья Иберии и Галлии (хотя из-за отсутствия оригинального текста мы не можем сказать, насколько новой была содержавшаяся там информация). В этом сочинении приводились также цифровые данные о расстояниях между отдельными частями ойкумены, в ряде случаев уточнявшие более ранние вычисления Эратосфена и Гиппарха. В заключение укажем, что сочинение Артемидора было одним на основных источников, которыми пользовался позднее Страбон.

К началу I в. относится небольшое стихотворное сочинение, обычно приписываемое некоему Скимну Хиосскому и содержавшее краткое описание известной в то время грекам ойкумены. Сочинение это примечательно только тем, что значительная его часть (свыше 400 строк) дошла до нашего времени.

В это же время жил Эвдокс из Кизика — энергичный и предприимчивый путешественник, о котором рассказывает Страбон со ссылкой на Посидония[172]. Этот Эвдокс предполагал совершить путешествие к верховьям Нила, но по заданию царя Птолемея Эвергета II (Фискона) был направлен морским путем в Индию, куда он благополучно прибыл и вернулся в Египет, привезя большое количества драгоценных камней и благовоний, которые были немедленно конфискованы царем. Позднее Эвдокс пытался совершить путешествие вокруг Африки, взяв в качестве исходного пункта Гадес, но потерпел неудачу, хотя и остался жив. Видимо, он не проплыл дальше побережья современной Мавритании. К сожалению, помимо рассказа Страбона, мы ничего не знаем о личности этого смелого и склонного к авантюризму мореплавателя.

* * *

Крупнейшей фигурой греческой науки начала I в. был, бесспорно, Посидоний. Родился он около 135 г. в Апамее (Сирия); получив широкое философское образование, примкнул к школе стоиков, главой которой он стал после смерти Панэтия. Центром стоической школы к этому времени сделался о-в Родос, где и прошла большая часть творческой жизни Посидония. Известно также, что Посидоний неоднократно ездил в Рим, где подружился с Цицероном и снискал благоволение Помпея. Умер он в возрасте 84 лет.

Посидоний был ученым-энциклопедистом, занимая в некотором смысле положение промежуточное между Аристотелем и Плинием Старшим. Этим мы хотим сказать, что, будучи, подобно Аристотелю, специалистом в самых различных науках, и прежде всего в философии, Посидоний воспринял от современной ему эпохи определенные упадочные черты, которые позднее пышным цветом расцвели у Плиния. К ним мы относим веру в мистику и в мистику чисел, убеждение в таинственной взаимосвязи всего существующего, любовь ко всему сверхъестественному и фантастическому и т. д. Возможно, однако, что именно благодаря этим особенностям сочинения Посидония пользовались громадной популярностью в поздней античности. Представляется поэтому удивительным, что ни одно из них не дошло до нашего времени в своем оригинальном виде, хотя ссылки на них (включая прямые цитаты) мы находим у таких различных авторов, как Цицерон, Сенека, Страбон, Диодор, Плутарх, Иосиф Флавий, Николай Дамаскин, Анниан и многие другие. Из всех сочинений Посидоний наибольшее отношение к географин имел трактат «Об океане» (Περί τοΰ ωκεανού), написанный на основе его собственных наблюдений в. г. Гадесе (Кадиксе), где он пробыл около месяца в ходе своей поездки в Галлию и Иберию. В этом трактате, помимо многих других вопросов, Посидоний установил связь приливов и отливов с положением Луны на небосклоне. Правда, в этом вопросе он не был пионером: первым ученым, заметившим такую связь, был астроном II в. Селевк из Селевкии. Впрочем, по мнению Посидония, влияние Луны на земные явления не ограничивается приливами: развивая стоическую концепцию о всеобщей взаимосвязи процессов природы, он утверждал, что Луна оказывает влияние также на многое другое, в том числе на рост деревьев, на развитие моллюсков, на кровообращение у человека и т. д. Исходя из этой же концепции, он объяснял климатические и прочие особенности разных стран; описывая эти страны, Посидоний охотно сообщал всякого рода фантастические небылицы. Но наряду с этим он уделял внимание изучению такого рода вопросов, как извержения вулканов, землетрясения, необычные метеорологические явления и т. д. Между прочим, Посидоний описал возникновение нового острова, появившегося в результате извержения в группе Липарских островов (вюжной части Тирренского моря)[173], — событие, имевшее место в 126 г., о котором свидетельствует также Плиний Старший[174]. Вероятно, в связи с этим Посидоний высказал мнение, что платоновский миф о гибели Атлантиды, исчезнувшей в бездне океана, мог быть не выдумкой, а отражением реальной катастрофы, случившейся в глубокой древности[175].

В отношении размеров и формы ойкумены Посидоний придерживался примерно тех же взглядов, что и Эратосфен. Вслед за Эрагосфеном он предпринял попытку измерить величину окружности земного шара, пользуясь при этом, однако, несколько отличной методикой, а именно: в качестве ориентира он взял яркую звезду, именуемую Канопусом (а Киля), относящуюся к звездам Южного полушария, а в районе Средиземноморья лишь ненамного подымающуюся над горизонтом. Посидоний рассуждал следующим образом. В то время как на острове Родос Канопус едва виден над горизонтом, в Александрии он находился на высоте 1/48 большого небесного круга, или, иначе говоря, на высоте семи с половиной градусов. Александрия и Родос считались лежащими на одном меридиане; следовательно, для определения длины земной окружности нужно помножить расстояние между Родосом и Александрией на 48. Согласно Эратосфену, расстояние между Родосом и Александрией было равно 3750 стадиям: следовательно, длина окружности земного шара оказалась равной 3 750x48=180 000 стадиев; Эта цифра оказалась сильно заниженной по сравнению с результатом, полученным Эратосфеном. Причина этого расхождения заключалась в том, что на самом деле разность между положением Канопуса на острове Родос и в Александрии равна не 1/48, а 1/60 большого небесного круга (т. е. пяти с четвертью градусам). Здесь сказалось неумение Посидония производить точные астрономические наблюдения. Тем не менее большинство ученых последующих веков, в том числе и Птолемей, приняли результат не Эратосфена, а Посидония, тем самым сильно занижая истинные размеры земного шара.