жду, чем меня порадует Даниэль, а он сгустком боевых чар отправляет в небытие вторую порцию крупы и идёт на третий заход.
С третьей попытки у него, наконец, получается, и ещё через полчаса Даниэль ставит на стол две тарелки и раскладывает гречку…приправленную непонятным. Я накалываю на вилку розоватый шарик с бордовым пятном на левом боку, кручу, рассматривая со всех сторон.
– Что это? – удивляюсь я.
В кладовой был мешок с бурыми шариками. Это они после варки?
По запаху не определить, ни в кладовке шарики не пахли, ни сейчас.
– Грибы.
Я пробую.
Даниэль смотрит с ожиданием.
– Вкусно, – выношу я вердикт. – Действительно, вкусно.
До шедевра кулинарии не дотягивает, но вполне съедобно, особенно с голодухи. Почему-то после занятия меня прям пробрало.
А гречка получилась не хуже, чем делала я.
– Спасибо, – выдыхает Даниэль.
– Всегда пожалуйста.
Я съедаю с искренним удовольствием, и, по-моему, для Даниэля это лучшая похвала.
Заканчиваем обед мы почти одновременно, и я, отодвинув тарелку, подпираю щёку кулаком:
– Чаем угостишь? – буду немного наглой гостьей.
– Добавить полторы ложки мёда и размешать?
– Ты запомнил мой вкус? – приятно.
Даниэль пожимает плечами:
– Было трудно не запомнить.
Он улыбается, и я улыбаюсь в ответ.
Поднявшись, Даниэль забирает тарелки, чтобы переставить к уже использованной посуде и заняться чаем, и вдруг роняет. Тарелки с грохотом разлетаются черепками, но Даниэль не обращает внимания, он оборачивается к двери и напряжённо замирает.
Я тоже замираю, прислушиваюсь.
Ничего…
Что его насторожило?
Даниэль продолжает смотреть в сторону холла, будто может видеть сквозь толщу стен.
Хочется спросить в чём дело, но я остерегаюсь отвлекать.
У нас проблемы?
Даниэль поясняет сам:
– Не понимаю. Защита кого-то пропустила, – он нетвёрдой походкой добирается до двери, но не выходит в коридор, а наоборот приваливается к стене сбоку. И мне жестом показывает встать за ним.
Опять незваные гости? А раз защита пропустила, то это точно не безобидная сиротка. Неужели наместник собственной персоной? В романе в дом никто не вваливался…
Если я правильно поняла, защита пропускает либо носителей крови, либо тех, кто вошёл в семью через ритуал, как я. Что бы Даниэль ни вякал, я ему жена и перестану ею быть только после развода в храме.
– Кому ты давал право прохода? – книжный Даниэль говорил, что он последний в роду, так что кровь отметаем, остаётся ритуал.
– Никому.
– Наместник?
– Да, этот мог придумать, как обмануть… Но он бы не явился один, он бы пустил вперёд себя ту же некрокрысу.
Так…
В романе главным и единственным врагом был как раз таки некромант, сиротка же была представлена положительной главной героиней, с которой Даниэль нашёл любовь и счастье, но реальность оказалась совсем иной, сиротка показала себя отнюдь не доброй и бескорыстной девочкой.
За ней кто-то стоит. Я ведь уже об этом думала…
Я касаюсь стены, прислушиваюсь не к звукам, а к магическому чутью.
Чары откликаются и подбрасывают картинку, как чужак движется по коридору. Он тоже протягивает руку к стене.
– Даниэль, ты не можешь его выкинуть? – уточняю я. Кем бы чужак ни был, настоящий хозяин только один, князь.
– Я пытаюсь, но защита признаёт его и работает в обе стороны. Он тоже нас чувствует и уже понял, что мы его заметили.
Плохо…
Даниэль закрывает нас щитом и в то же мгновение дверь разлетается мелкой щепой. По ту сторону стоит парень в неприметной дорожной одежде, на плечах лёгкий пропылённый плащ, капюшон сброшен. Лицо открыто.
Парень похож на Даниэля как… брат.
Глава 43
Книга и в этом солгала?!
Хотя… Даниэль держит лицо, но я успела заметить, как он дрогнул – о существовании родственника Даниэль, похоже, и вправду, не знал. А что родственников нет, я, увы, сама нафантазировала, потому что в романе никто так и не объявился.
– А я слышал, что ты овощ, – ухмыляется гость и по-хозяйски входит в кухню, оглядывается.
Почему-то оба не спешат атаковать.
В том, что явился враг, я не сомневаюсь.
– Я о тебе вообще не слышал, – в тон отвечает Даниэль и чуть сдвигается, чтобы быть точно на линии между мной и гостем.
– Какой же ты тогда господин своих земель? – ухмылка становится ещё шире. – Что же, позволь представиться. Княжич Адриан, твой полноправный наследник.
– Впервые слышу.
– Даниэль, тебе стоило быть внимательнее, – княжич усаживается в кресло и закидывает ногу на ногу. – Почему княгиня Розанна, прекрасная Роза Нордтага, настояла на раздельном проживании с твоим отцом, своим супругом?
– Что?
– Нельзя же быть настолько слепым. Это вредно для здоровья, мой дорогой единокровный брат.
Проще говоря, Адриан бастард. Князь нагулял второго сына на стороне, законная жена узнала и обиделась, но на развод не решиласть, приличия соблюла, или, возможно, статус супруги её устраивал.
Стоп.
Что только что Адриан сказал? Он косвенно признался, что стоит за предательством рыжего некроманта?!
Или всё же это был просто укол в больное место? Если бы Адриан был связан с некромантом, тот бы…
Трудно судить, но в храме у меня сложилось чёткое впечатление, что наместник уже давно считает корону своей. Появление ещё одного претендента станет для него неприятным открытием.
– Хороший совет, впредь я буду внимательнее, – кивает Даниэль. – Кстати, у меня к тебе ещё один вопрос, раз уж мы так мило беседуем. Для родовой магии дети, рождённые вне брака, вторичны. Но ты…
Адриан выгибает бровь, смотрит с весёлым недоверием, словно не верит, что Даниэль спрашивает на полном серьёзе.
– Знаешь, Даниэль, пожалуй, я отвечу. Мне будет приятно открыть тебе глаза на правду, тем более ответ на поверхности. Ты не притворяешься? Сложно поверить, что ты действительно не понимаешь. Ты хоть в курсе, что двадцать лет назад княжество переживало очередной неспокойный период и что император снова смотрел в сторону наших земель?
– В курсе.
– Наш с тобой отец, тогда ещё только твой, решил, что ему нужен запасной наследник, но княгиня сослалась на целителей, которые, все как один, уверяли, что после твоего рождения она ослабла здоровьем и второй раз выносить ребёнка уже не сможет.
– И…
– О, дошло, Даниэль? Но я уж расскажу до конца. Как ты знаешь, его светлость женился по политическому расчёту, а всю жизнь любил только одну женщину, Франческу ла Кер. Твой отец был зол на княгиню за отказ и зачал меня в родовом храме, а позже ввёл меня в род. И в отличии от тебя, Даниэль, именно я, как любимый сын, получил отцовское благословение. Исчезнувший из сокровищницы малый жезл отец с полным