Машина притормозила перед скромным одноэтажным домом. Кое-где краска отошла от стен, и на террасе требовалось заменить несколько деревянных досок. Но было уютно.
— Вот почему мама не дает мне здесь ремонт сделать? — пробурчал Джесси, когда мы вышли из машины.
— Не начинай сейчас, — ответил Зак, качая головой. — Она упрямая и не согласится, чтоб мы платили за ремонт.
— Я бы сам сделал.
— Она и этого не разрешит.
Было понятно, что это их давнишний спор.
Зак взял меня за руку.
— Готова?
Я пошла за ними, следуя инструкции Зака не наступать на вторую ступеньку, ведущую к террасе. Джесси пошел в дом, я — за ним, чувствуя, как беспокойство поднимается внутри.
— Все хорошо? — спросил меня Зак.
— Нормально, — тихо ответила я.
— Не нервничай, — успокаивал он меня. — Нет такого человека на земле, который бы не понравился моей маме.
Мы дошли до кухни и увидели женщину, которая готовила и раздавала команды Аарону и Россу. Она стояла к нам спиной. У нее были длинные светлые волосы, как у Аарона, а роста она была совсем небольшого.
— Привет, ма! — окликнул ее Джесси.
Похоже, кухня была любимым местом; деревянные шкафчики с выщербленными краями и холодильник с рождественскими открытками и школьными фотографиями. На миссис Мэттьюз был фартук, завязанный на талии, а в руке она держала кухонную лопатку, когда повернулась к нам. У нее были необыкновенно лучистые карамельного цвета глаза.
— Привет, малыш, — поприветствовала она сына и обняла его. Джесси был гораздо выше мамы, и он нагнулся к ней, чтобы поцеловать в щеку.
Потом Зак обнял мать, и она осыпала его поцелуями.
— Ладно, мам, все, — сказал Зак хриплым голосом.
Она придержала его, недоуменно вскинув брови.
— Разве можно с мамой так?
— Да, родная, прости.
Все еще обнимая Зака, она обратила взгляд на меня.
— А кто эта милая девушка?
— Кейтлин Джексон, — напряженно улыбаясь, ответил Джесси.
— Проходи сюда, не стесняйся, — она приветственно махнула мне рукой.
Я робко подошла, и хозяйка стиснула меня в объятиях:
— Добро пожаловать домой, дорогая!
Я обняла ее.
— Спасибо.
— Так! Аарон и Росс, — обратилась женщина к сыновьям, отпуская меня. — Вы уже накрыли стол?
Парни кивнули.
— Остальные ребята, можете раскладывать еду. Закари Меттьюз, ты пьешь чай для горла?
— Закари? — поддела я.
Он глянул на меня с укором, потом посмотрел на маму:
— Да, мам.
— Этого недостаточно. Мама придумает еще что-нибудь тепленькое.
— Спасибо, ма.
Она протянула ему чашку картофельного пюре.
— Иди, иди.
— Чем я могу помочь? — спросила я.
— Вот еще, — она отрицательно качнула головой. — Ты — гость.
— Не совсем, — возразила я. — Я хочу помочь.
— Все мои южные кости против, — сказала она, слегка похлопав меня по плечу.
Я уже в нее влюбилась.
— Ну, пожалуйста!
— Мой ответ — нет. — Она развязала свой фартук. — Твой брат и Маккензи на заднем дворе. Коннор что-то говорил о костре сегодня вечером, хоть и лето в самом разгаре. Они сейчас там осматриваются.
Я выглянула из огромных раздвижных стеклянных дверей около стола посмотреть, как Коннор собирает дрова, болтая с Маккензи.
— Закари Мэттьюз! — позвала сына миссис Мэттьюз.
Зак пришел в кухню.
— Да, ма.
— Покажи Кейтлин дом, пока я заканчиваю ужин.
— Хорошо, ма.
Я вышла за ним из кухни в ту комнату, которая была, как я поняла, гостиной. Там стояли старый выцветший диван и маленький телевизор. Стены были заклеены семейными фотографиями, и в середине висел ВИП-пропуск мамы на сегодняшний концерт.
— Это гостиная, — сказал Зак.
— Так мило, — ответила я, рассматривая фотографии, на которых было видно, как растут и становятся взрослыми братья, начиная с Джесси.
— Я совершенно подавлена.
Я наклонилась и толкнула его плечо своим.
— Даже не сравнить с теми совершенно позорными постерами в моей комнате.
Он провел меня по коридору и открыл первую дверь.
— Комната Джесси.
В центре стояла кровать с наброшенным темно-синим покрывалом. Плакаты разных групп и автогонок Формулы 1, NASCAR и Indy 500 украшали комнату. В углу стоял письменный стол с рассыпанными по нему бумагами, а на стене висел телевизор.
— Миленько, — сказала я, когда мы направились в следующую комнату.
— По твоему мнению, все милое, — заметил он, открыв еще одну дверь.
— Это комната Аарона.
Кровать была вкривь и вкось застелена зеленым одеялом. В дальнем углу стоял письменный стол, телевизор на стене с игровыми установками и играми, рассыпанными по комнате.
Мы пошли к следующей спальне по коридору.
— Это наша с Россом комната.
Первое, что я заметила, это черная полоса скотча на полу по центру спальни. Она продолжалась и на стене тоже. Здесь стояли две кровати, одна с голубым одеялом, другая — с клетчатым. Как и в других комнатах, в этой были два письменных стола. Единственное отличие — отсутствие телевизора.
— Моя кровать та, что с синим покрывалом, — объяснил Зак.
Его половинка отличалась опрятностью и чистотой, каждая вещь на своем месте. На противоположной стороне царил беспорядок. Бумаги и вещи везде разбросаны, плакаты на стене висят криво.
— А зачем разделительная полоса? — поинтересовалась я.
— Потому что Росс жутко неаккуратный, и однажды я так взбесился, что разделил комнату. Мама не очень-то обрадовалась.
Я прошла вперед, чтоб посмотреть поближе, и, конечно, он последовал за мной. На столе Зака царил творческий беспорядок. Наброски текстов и недописанные песни были сложены стопкой в углу. Рядом с письменным столом на полу стопками стояли учебники. Пара книг лежала в центре.
На подстаканнике, оставленном на прикроватной тумбочке, стояла кружка с затхлой водой. Здесь же лежали всякие снэки и книга, из которой торчала закладка.
Зак подошел сзади и обнял меня.
— Ты приготовил мне