Научил на всякий случай, который молодой девушке может пригодиться.
Удар был семейный, то есть отработанный четырьмя поколениями Ванзаровых. Поэтому неотразимый.
Медбрат закашлялся и сложился пополам…
– Ты что сделала? – произнес он со слезами в голосе, когда смог говорить.
– Русская традиция, – сказала Варвара. – За одного битого двух небитых дают…
Помпо ничего не понял, но многозначительно кивнул, придерживая ушибленное место.
– Русская традиция… Так бы и сказала…
– Так кто пригласил синьору?
– Старшая сестра Фелиция говорила, что синьора Корелли получила проживание у нас от муниципалитета.
– Это правда?
– Полная чушь. У нас такие цены, что городу не оплатить. Тем более за какую-то старуху.
– А синьор Гварнери сам заплатил?
– Вот этого не знаю, bella. Извини, мне пора. Увидимся…
Помпо не таил обиды, а улыбался. Взвалив мешок на плечи, пошел в гору.
Варваре даже стало немного совестно, что так жестко обошлась со славным, хоть и не слишком умным парнем. Ну, ничего, зато ума прибавится.
Выгулянный Арчи вбежал в гостиную и стал требовать часть завтрака, который выставлял на столе повар.
В знак глубокого уважения к графине Варвара рассчитывала получить бутерброд и уйти в кабинет, но графиня указала ей место напротив себя.
Завтрак был бы вкуснее, если бы не строгое молчание. Графиня не разменивалась на разговоры с прислугой.
Поблагодарив, Варвара ушла в кабинет и не покидала его до самого вечера. Графиня как будто забыла про нее. Что Варвару совсем не печалило.
Она надеялась, что позвонит коммиссарио и подтвердит ее догадку насчет синьоры Корелли, но он не позвонил. Зато позвонил дед, спросил, как устроилась.
Варвара не стала вдаваться в подробности, сообщила, что живет на старой вилле. Дед еще раз напомнил, что побыть паинькой-заинькой придется некоторое время. Чтобы отрабатывать «и стол, и дом».
Любовь деда к басням и поговоркам немного бесила Варвару, но без этого дед не был бы самим собой.
Варвара попробовала читать, но мысли лезли со всех сторон.
Валяясь весь на диване, она только тем и занималась, что думала.
В голову приходили странные идеи. Одна страннее другой. Делиться ими с коммиссарио нельзя – еще поднимет на смех синьорину, которая обожает сериалы. А ведь Варвара их почти не смотрела…
Какая полицейская самоуверенность…
Около восьми вечера Варвара услышала тихий стук в дверь номера.
Графиня не поленилась открыть сама, а Варвара приникла к щелочке своей двери.
Доктор Черузо выразил графине самые глубокие извинения из-за досадного недоразумения и приглашал на ужин. Графиня обещала осчастливить столовую своим визитом.
Она позвала Варвару, когда уже оделась в новое черное платье с непременными бриллиантами.
Предвидя очередной светский раут, Варвара облачилась в футболку института. В жизни должно быть постоянство.
За столом царило тонкое молчание. Гости старательно смотрели в свои тарелки. Только Варвара, отделенная на «свой» конец стола, беззастенчиво подглядывала за всеми сразу.
Когда подали кофе с булочками, Хэтчер отодвинул нетронутую чашку.
– Весело у нас, как на похоронах, – сказал он со смешком. – Синьоры, все прошли через допрос коммиссарио?
Синьора Сандорини кивнула, не поднимая глаз от кофейной пенки.
– Это было возмутительно, – заявила графиня. – Меня разбудили…
– Вы спали? – с некоторым удивлением спросил Гварнери.
– А что я должна была делать, по-вашему, синьор?
Полицейский в отставке изобразил на лице выражение: «Не хочу связываться со вздорной старухой!»
– Оставьте графиню в покое, Гварнери, – дипломатично сказал Хэтчер. – Но какая ирония: приехать в пансионат, чтобы пережить эпидемию, и умереть таким глупейшим способом…
Варвара чуть не вмешалась, но ее опередила синьора Сандорини:
– Вам известно, что случилось? Полицейский ничего не говорил…
– Она уронила настольную лампу, порезалась и умерла от потери крови, – ответил Хэтчер. – Медицинский персонал обнаружил ее, но было поздно… Теперь полиция проводит расследование… Такие правила…
Гварнери бросил на него взгляд, как будто хотел возразить или сказать нечто весомое, но промолчал. И снова приложился к бокалу с вином.
А Варвара оценила способности коммиссарио: никто не знал, что случилось на самом деле. Медперсоналу наверняка велели держать рот на замке под страхом увольнения.
– Чтобы мы не умерли от скуки, позвольте кое-что рассказать, – начал Хэтчер, отвалившись на спинку стула. – Дело в том, что мне тоже известны кое-какие подробности того давнего преступления. Они не попали ни в один протокол… Не надо, синьор Гварнери, делать такие глаза… Да, бывают странные совпадения…
– Что же вам известно? – Гварнери был настроен не слишком дружелюбно.
– В те давние годы я работал на Лэнгли… Теперь могу рассказывать, потому что вышел срок давности… Так вот, с этим убийством не все так просто… За полгода до него мы засекли вражеский передатчик в районе Милана. Не буду вдаваться в детали, о них лучше не знать. Шифр сообщений все время менялся, но нам удалось расшифровать одну передачу. Это была информация о военных заводах от Арлекина. Кто этот человек, мы не знали. Искали передатчик, но найти не могли. А после двойного убийства в траттории передачи прекратились. Арлекин больше не выходил в эфир…
– И вы решили, что один из погибших – разведчик? – спросил Гварнери. – Это могло быть простым совпадением… Надо работать глубже…
Хэтчер усмехнулся:
– Мы работать умели… Инженер Вителли, владелец строительной компании, был одним из тех, кого мы подозревали…
Гварнери отставил бокал, который уже поднес ко рту.
– Вы что, следили за ним?
– Плотно его вели, – ответил Хэтчер. – Наш агент был в траттории во время расстрела. Он первым оказался у стола. И не зря. В кармане синьора Дзаруто нашлись две микропленки, а в кармане синьора Вителли – пачка новеньких долларов… Вывод делайте сами…
Кулак Гварнери саданул по столу так, что подпрыгнули чашки.
– Это ложь! Я лично осматривал одежду погибших, у них не было ни пленки, ни долларов…
На лице Хэтчера блуждала улыбка.
– Конечно, не было… Кто же оставит такие улики для итальянской полиции… Ваше дело было ловить боевиков Brigate Rosse и не лезть куда не следует…
– Жену Вителли тоже допросили раньше нас?
– Глупая испуганная женщина, которая так любила мужа, что ничего не знала о его тайной жизни…
– И вы скрыли важнейшую информацию от следствия? – тихо спросил Гварнери.
Хэтчер поднял руки вверх:
– Извини, старина… Такое было время: или мы коммунистов, или они нас… Не до хороших манер… Главное, что все в прошлом…
Гварнери схватил бокал и, кажется, собирался плеснуть в смеющееся лицо американца.
– Подонок, – прошептал он. – Больше не сяду с тобой за один стол… Будь ты проклят…
Толкнув стул до скрежета, полицейский вышел из столовой.
– Вот чудак, обиделся, – сказал Хэтчер, принимаясь за кофе. – Еще один вечер удался… Забавный