— Пожалуйста, не заставляй меня об этом пожалеть… Больше никогда… — прошептала почти в губы, которые были в нескольких сантиментах, а я начал постепенно ускорять темп, вдалбливаясь с той жадной пылкостью, с которой всегда это делал. Её руки с моих плеч переместились на мокрые волосы, снова их сжимая и болезненно оттягивая. — Покажи, что больше никогда не сделаешь мне больно. Больше никогда не заставишь чувствовать ту пустоту, с которой я существовала. Больше никогда не изменишь и не уничтожишь. Докажи моей душе, потерявшей всякую надежду, то, что ты всё это время сходил с ума… — быстро шептала, явно гранича на пике исступления.
— Я больше никогда не дам тебе испытывать этого, ведь я хочу всё время только тебя. Всегда хотел и мечтал о твоих пошлых стонах, по которым безумно скучал, — видел и чувствовал, как от моих движений в ней и словах, которые так сладко звучали и долетали до её ушка, она прибывала в своем созданном сейчас мире наслаждения, который заметно сводил с ума. Видел её неожиданные слёзы, которые потекли по щекам, но не смел останавливаться, продолжая делать то, от чего ей было невероятно приятно. — Больше никогда не отстранюсь от тебя, даже если ты будешь против моей близости. Ты та самая маленькая бестия, которая забралась в мою истерзанную душу. Та божественная нимфа, от которой отказаться может являться личностным самоубийством… — припал горячими губами к мокрой коже, собирая тёплые капли поцелуями и, прикусывая жадно кожу, оставлял видимые следы на фарфоровой коже, по которой тоже скучал. — Ты моя дьяволица с душенькой ангела. Полностью моя, оказывается, с самого начала появления… Та, в которую я готов вдалбливаться вечность и молить о постоянной близости, от которой невозможно отказаться. Она настолько сладкая и приторная, что я уже привык до собственной неузнаваемости…
— Продолжай, пожалуйста… — томно выдохнула и опять запрокинула голову, поддаваясь бёдрами на встречу нарастающим движениям, уже пыталась приблизиться себя к необходимому пику.
— Нетерпеливая, идеальная… Одновременно грешная и невинная… Моя божественная девочка, перед которой я готов склоняться в благодарственном поклоне… — от нарастающих движений её брови сдвинулись к переносице, а губы широко открылись, видимо, чувствуя приближения невменяемого оргазма. Ускоряясь, тоже чувствовал, как был на самом пределе, следя со сбитым дыханием за её прекрасным и неповторимым личиком, пытающимся вкусить подступающий оргазм. Решил поменять позу, поставив на одну ногу, а другую закинул себе на плечо. Снова вошёл до упора, возобновляя грубые толчки под других углом, возвращал нас к волне подступающего оргазма. — И больше всего я мечтал увидеть твой очередной, каждый раз неповторимый оргазм, который могу доставлять только я и больше никто.
После этих слов она окончательно начала дрожать и громко застонала, а мышцы таза стали сжиматься, обхватывая внутри пульсирующую плоть. Несколько грубых толчков, и она кончила с громким выкриком, а я следом, чувствуя её наслаждение с приятной усталостью. Снова ухватив за бёдра, приподнял и всем своим телом прижал к мокрой стене, носом уткнулся в выразительную ключицу, обдавая кожу тяжёлым и тёплым дыханием. Чувствовал горячую воду, стекающую по нашим телам, и вдыхал удовлетворённо пар, который одаривал своей приятной атмосферой.
Моя малышка уже расслабилась. Продолжала держаться за меня, всем обнаженным телом прижималась ближе, а от её наготы по телу разливалась приятная нега, которая казалась чувственной и райской. Приподнял голову и, приблизившись к щеке, одаривал какими-то благодарными поцелуями, от которых она наклонила голову, подставляясь, позволяла окунуться себе в то, от чего отказалась на долгий и издевающийся год. Запрещала себе чувствовать, отказывалась принимать. Но не сдержалась.
— Ненавижу себя за то, что опять себе это позволила… — как-то прошептала дрожащим голосом, готовым в любой момент сорваться на всхлип, а я почувствовал на губах солёную жидкость, которая медленно стекала ко коже. Поднял голову и встретился с её заплаканными глазами, которые посмотрели на меня с болью. — Ты снова сделаешь больно. Пообещаешь оказаться в райском саду, а сам будешь готовить пыточную, в которой я окончательно померкну…
— Нет. Больше никогда себе этого не позволю, — одновременно уверенно и тревожно вглядывался в её зрачки, прикрытые пеленой прозрачных слёз. Приблизился и, носом пройдясь по щеке, даря ей нежность, приблизился к уху, уверено шепча: — Если я снова сделаю тебе больно, обещаю, что после этого ты сможешь уничтожить меня.
— Но как, если это можешь делать только ты?…
— Легко. Твоё безразличие для меня самое худшее, что только может быть, — ненадолго замер, обдумывая следующие слова и опаляя ухо горячим дыханием. Продолжал придерживать, ненавязчиво пальцами поглаживая мокрую кожу. — Я позволю тебе уничтожить меня, ведь это единственное слабое место, которое теперь ты знаешь, — отстранился и посмотрел в глаза, надеялась найти там оттаявшие стенки льда. Найдя что-то похожее, приблизился и оставил чувственный поцелуй на губах, который для меня был невероятно нежным. Отстранился и снова посмотрел, а она поджала губы, не показывая едва заметной дрожи. — Я до сих пор не могу себе простить всего того, что я наворотил. Я не заслужил ничего того, что сейчас произошло, но прошу лишь подумать над желанием, которое я загадал. Я не жду скорого ответа, просто прошу сразу не отказываться, подумать…
— Я боюсь снова оказаться обманутой…
— Я больше не позволю тебе этого испытывать. Никогда. Да, верить моим словам сейчас покажется глупостью, но мне хватило того урока, который был, — тяжело сглотнул, вспоминая самую ужасную с ней сцену. — Я думал у меня остановится сердце, когда я узнал о том, что они хотели сделать…
Она тяжело вздохнула, сдерживая дрожь по всему телу, которую я всё-таки почувствовал. Прижалась и спрятала лицо, утыкаясь в моём плече, а я прижал её к себе до невозможности ближе, надеясь в глубине себя, что это не последние наши секунды.
— Трудно признать, но всё это время я тебя ненавидела и продолжала… — она резко замолчала, заставляя меня отстраниться и посмотреть. — Любить… — прошептала, внимательно вглядываясь.
— Я тоже тебя… люблю,— лишь на короткое мгновение прервался, делая незаметный вдох, но произнёс то, что было необходимым. Что действительно являлось истиной, от которой я отказывался…
Она застыла и посмотрела на меня по-другому, но сразу изменилась. Я заметил, как её грудь приподнялась внушительнее, а потом вообще показалось, что после этих слов наши сердца бились в унисон. Как и должно быть.
— Я не хочу совершить ещё одну ошибку, от которой точно не выдержу… — как-то тихо проговорила, а моё сердце в груди остановилось, боясь услышать отказа.
— Ты прощаешься? — тихо прошептал и усмехнулся, уже полностью готовый к этому.
Она посмотрела на мои губы, которые вытянулись в усмешку, но не радостную и привычно насмешливую, а понимающую и печальную. Сглотнул невыносимый ком, давящий и издевательски неприятный, собирался отпустить её на ноги, но она резко обхватила ладонями моё лицо, приближаясь очень близко. От неожиданности действий замер, смотря на неё с осторожностью.
— Я решила… — тихо прошептала и неожиданно уголком губ улыбнулась. Большим пальцем провела по моим губам и снова посмотрела в глаза, а внутри меня зажёгся огонь надежды, который от её цветущего взгляда одаривал спокойствием. — Я дарю тебе этот шанс, Люцифер…