и корабли. Их освободили от постоя, а их детей — от янычарского «налога кровью», но они должны были платить харадж. Они могли выбирать (но только на месте, а не в Генуе) главу фактории — старшину, но не подеста, как раньше. Они могли торговать в землях султана и иметь специальные привилегии, но при условии подчинения турецким законам[621]. Казалось бы, события тех лет изучены с исчерпывающей полнотой…
Среди многочисленных петиций генуэзских купцов фонда Diversorum, Filze Генуэзского государственного архива[622] есть одна, проливающая новый свет на судьбы жителей Латинской Романии, кому довелось стать свидетелями и жертвами штурма Константинополя османами и взятия ими Перы в 1453 г.
Речь идет о петиции горожанина (burgensis) Перы Бабилано Джентиле[623]. Бабилано постоянно проживал в Пере по крайней мере с 1439 г. Он может быть достоверно отождествлен с Бабилано Паллавичино, человеком, который вместе с Маркизио де Франки был послан генуэзской общиной Перы для переговоров с султаном Мехмедом II о сдаче Перы и обеспечении привилегий для бывшей фактории. Имена двух послов упомянуты в знаменитом фирмане султана от 1 июня 1453 г.[624] Паллавичино вступил в «альберго» нобилей рода Джентиле возможно, когда альберго был значительно расширен в 1460 г.[625] Бабилано использует свое новое, после вступления в альберго, имя, и тогда, когда он упоминает свои прошлые переговоры с султаном и заключенный им и дей Франки договор — «firmata cum rege Teucrorum pacta et pace». Бабилано гордился своей дипломатической миссией и уверял, что имен но этот договор был лучшим решением в той ситуации. Современники, впрочем, не всегда разделяли такое мнение. Венецианский нотарий Джакомо Лангуски, например, утверждал, что договор был бесполезным и некогда не исполнялся, «mai…observato»[626]. Помимо всего прочего, цена за выживание была высокой: все генуэзские укрепления Перы должны были быть снесены и унизительная подушная подать была установлена для всех немусульман Галаты. Бабилано, да наверное и не он один, думал иначе.
В своей петиции Бабилано утверждал, что в Пере произвел много расходов ради благополучия и сохранения города, подвергался большому риску и потерял в конечном счете все свое состояние. В частности, во время осады Константинополя, подеста Перы обязал его быть гарантом займов на закупку продовольствия и всего необходимого для обороны. Эти займы Генуя не погасила, и поэтому Бабилано должен был из своих средств выплатить 712,5 перперов, выдав чек, оплаченный на Хиосе его родственником Аллаоне Паллавичино. Скорее всего, речь шла о займе в 9000 перперов византийскому императору Константину XI, гарантированном депозитами великого дуки Луки Нотары в генуэзских банках[627]. Заем был предоставлен подеста Перы Анджелло Джованни Ломеллино и членами Officium Balie Перы. Бабилано был одним из тех, кто лично принес деньги в дом Нотары в Константинополе[628].
После захвата Константинополя османами, многие перепуганные беглецы бежали в Перу, сообщает Бабилано. Они принесли сведения об ужасной резне в византийской столице. Обитатели Перы, полуживые от страха, уже не надеялись на спасение. Только Бабилано и покойный Маркизио дей Франки отважились идти послами к султану «среди мечей», когда турки уже занимали ворота города. Все они сделали на свой счет и должны были потратить немало денег на многочисленные подарки султану, его пашам и другим важным лицам при дворе и войске. Послы, как настаивает Джентиле, спасли Перу от разграбления и подписали договор, что казалось невероятным в той ситуации. Бабилано в удивлении сетовал, что Генуэзская республика никак не вознаградила его усердие и даже не погасила расходы, равные 1346,5 перперам. В целом же патриций требовал возмещения ему 2059 перперов, взывая к правосудию и ссылаясь на документы и показания свидетелей. Такая компенсация представлялась ему тем более законной, что другие кредиторы государства, даже подвергавшиеся меньшему риску и сумевшие спасти свое имущество в Пере, как, например, Маурицио Каттанео[629], получили компенсацию.
Безусловно, перед нами не первая петиция Бабилано. 22 мая 1467 г. он просил о компенсации 712 перперов, но старейшины (анцианы) Генуи, не зная как следует обстоятельств (по мнению истца), в спешке накануне истечения их полномочий, решили отклонить петицию 13 голосами против 9.
На этот раз новые анцианы разделили два иска и голосовали за каждый из них в отдельности. Первый из них (по поводу прямого займа коммуне) был отклонен 11 голосами против 10, а второй («pro facto legationis») — 19 голосами против 2. Нам не известны мотивы и аргументы голосовавших. Возможно, они сочли, что расходы должны были покрываться коммуной Перы, а не Генуи, или же что иски недостаточно подтверждены документально, представлены с запозданием и т. п.[630] Главная причина, возможно, еще проще: бюджет Генуи испытывал хронический дефицит[631]. Таким образом, страдания и разочарования героев и свидетелей падения Константинополя продолжались еще многие годы после этого события, и не только по вине османов.
ASG, AS, 3050, Div. Filze, 30 N 108 26/II 1468
Pro Babilano Gentili.
Illustri et magnificis dominationibus vestris supplicatur et exponitur humiliter et devote parte devotissimi civis vestri Babilani Gentillis, quod, sicut notorium est omnibus Ianuensibus, ipse Babillanus erat burgensis Peire, pro cuius loci et bonorum quorumcumque remanentium ibidem existentium tempore calamitatis Constantinopolitane ipse supplicans pro comuni utillitate et salute varias et multas expensas substinuit, pericullis vite et amissionis omnium bonorum se exposuit adeo, ut pretermissis quibuscumque pericullis et comodis suis de mandato tunc domini potestatis et officialium dicti loci mutuavit et exbursavit plures quantitates pecuniarum, videlicet dominis quatuor officialibus pro provisione et defenssione ac salute dicti loci contra tunc exercitum et castra tureorum, adeo in tantum, quod habere debet a ditis officiallibus perperos septingentos duodecim et karatos duodecim de Peira ocaxione certorum cambiorum per dites officiales captorum pro Ianua, pro quibus ipse Babilanus et certi alii promisserunt; quibus cambiis responsum non fuit, propter quod necesse fuit ypsum Babilanum solvere pro eius promissione perperos antedictos, videlicet in una partita Francisco de Babilanus solvi fecit in Chio per Allaonem Palavicinum nepotem suum, prout constat apodixia manu diti Francisci, quam exibet et présentât coram prefata illustri dominatione, et in una alia partita solvi fecit in Chio per dominum Alaonem ditis IUIor officialibus perperos sexaginta septem ad complementum ditorum perperorum septingentorum duodecim et karatorum duodecim[632]; partitas de muneribus et exspensis factis