Мелисса покачала головой.
— Это не «кто», тупица, это «когда». Самайном в древности называли Хэллоуин.
— Дурак дурака видит издалека, — пробормотала Десс.
— Сама такая, — парировала Мелисса.
— Опять Хэллоуин, — устало вздохнул Рекс. — Похоже, нам от него никуда не спрятаться.
— Эй, ребята, не глупите! — сказала Энджи. — Хэллоуин — просто нелепое явление культуры. Еще сто лет назад в Оклахоме его просто не было, а монстры, как я уже вам сказала, появились здесь куда как раньше. — Она оглядела всех пятерых по очереди. — И они все еще здесь.
— Монстры? — повторил Рекс.
Он сделал шаг по направлению к Энджи, потом второй, и у Джессики противно засосало под ложечкой. Что-то изменилось в Рексе, усталость с него как рукой сняло. Он даже как будто стал выше, лицо приобрело жесткое выражение, и в каждой его черточке просвечивала угроза. А потом случилось нечто и вовсе невероятное: Джессика увидела, как глаза Рекса вспыхнули фиолетовым светом, хотя темная луна давно уже зашла.
Рекс был уже на расстоянии вытянутой руки от Энджи, но женщина отступила назад, налетев спиной на разбитую машину. Сигарета выпала из ее пальцев.
— Может, вы и правы, Энджи, — сказал Рекс. — Может, чудовища обосновались в Биксби в незапамятные времена. Но зарубите себе на носу… — Его голос изменился, став сухим и холодным, как будто нечто древнее говорило его устами. — Монстр я или нет, но я — то, во что вы сами превратили меня, бросив в пустыне. Я — ваш личный кошмар.
Рекс издал долгое пронзительное шипение, его шея вытянулась вперед, как будто голове надоело сидеть на плечах. Пальцы Рекса, казалось, стали вдруг длиннее и тоньше, они шевелились, приковывая взгляд. Шипение страшно действовало на нервы, словно кто-то водил туда-сюда острым стеклом по позвоночнику, нет — по обнаженному спинному мозгу…
Самодовольство Энджи разом испарилось, колени подогнулись, и она не упала в пыль только потому, что прислонилась к «форду».
Шипение утихло, растворилось в порыве ветра, и тело Рекса снова обрело нормальные человеческие пропорции. Джессика уже не была уверена, действительно она видела его странное преображение или ей лишь померещилось.
Она отвернулась от Энджи.
— Ну что, ребята, пошли?
— Но она знает больше, чем сказала, — возразила Мелисса.
— Это уже не важно, — сказал Рекс. — Они рассказали мне все, что действительно нужно знать.
Его голос звучал уже обычно; и когда Рекс направился к машине Джонатана, он снова выглядел усталым, энергия, бурлившая в нем в момент неожиданной трансформации, иссякла.
Джессика и Джонатан настороженно переглянулись, потом пошли следом за Мелиссой, которая пыталась догнать Рекса.
— А как с ней быть? — окликнула их Десс.
Джессика остановилась и оглянулась через плечо. Десс смотрела на Энджи так, словно та была каким-то редким жуком, раздавленным чьей-то ногой по неосторожности.
Рекс, не оборачиваясь, сообщил пустыне, расстилавшейся перед ним:
— Пешком дойдет. Она знает дорогу из города.
19
18.23
МАКАРОННЫЙ ИНЦИДЕНТ
— Главное правило сегодня в силе, — провозгласила Бет.
Джессика оторвала взгляд от учебника физики.
— Эй, Бет! Позволь напомнить, что я сейчас в своей комнате, а не на кухне. Так что вряд ли возможно, чтобы ты поймала меня на нарушении правила.
— Я тебя просто предупреждаю, — сообщила Бет.
— Предупреждаешь меня? — с легким раздражением повторила Джессика.
Сегодня был вечер «Спагетти от Бетти», то есть младшая сестренка готовила ужин для всей семьи. За последние четыре года, с того дня, как Бет исполнилось девять, этот ритуал неизменно повторялся каждую среду. Исключение составили лишь первые суматошные недели, когда семья еще только переехала в Биксби.
Главное правило вечеров «Спагетти от Бетти» было простым: пока Бет готовит, никто, кроме нее, не вправе прикасаться к еде.
Запах порезанного лука уже пробрался в комнату Джессики через открытую дверь. И она радовалась этому привычному домашнему запаху, пока в комнату не ворвалась Бет.
— О чем именно ты меня предупреждаешь?
— Что сегодня я намерена попользоваться правилом на всю катушку, — ответила сестренка.
— Что ты хочешь этим сказать? Что нам всем надо уйти из дома, пока ты готовишь ужин?
— Нет, просто… — Бет наморщила нос и оглянулась через плечо, как будто боялась, что на плите что-нибудь пригорит. — Просто сиди пока здесь. Ладно?
— Но почему?
Бет улыбнулась.
— Сюрприз!
Джессика подумала, не попросить ли ей маму рассмотреть правомерность этого нового и несколько неожиданного толкования правила, но потом решила, что игра не стоит свеч. Она все равно собиралась заниматься до самого ужина, и, может быть, нежелание сердить Бет поможет ей не сбежать в гостиную к телевизору.
До Хэллоуина Джессике предстояло сдать контрольную по физике, и было бы как-то особенно неприятно опростоволоситься перед самым концом света.
— Ну пожалуйста! — проныла Бет.
— Конечно. Как-нибудь постараюсь сдержаться и не высовывать носа из комнаты, — кивнула Джессика, не забыв страдальчески закатить глаза к потолку.
— Отлично! Тебе понравится мой маленький сюрприз.
— Да ладно уж! — Самодовольное выражение лица Бет вовсе не успокоило Джессику. — Жду не дождусь!
— Можно закрыть твою дверь?
Джессика застонала.
— Бет, а тебе не кажется, что пахнет горелым?
Сестра тут же встревоженно повернулась в сторону кухни. Что-то действительно пригорало. Но Бет таки успела захлопнуть дверь комнаты Джессики, прежде чем умчалась.
Джессика прислушивалась к торопливым шагам сестры, удалявшимся в сторону кухни, и гадала, что за сюрприз она затеяла. За последнюю неделю Бетти немного расслабилась, стала меньше совать нос в чужие дела, зато постоянно рассказывала о новых подругах из оркестра и отрабатывала движения жезлом. Может быть, она действительно задумала порадовать родных чем-нибудь особенным.
Впрочем, даже если Бет решила подложить Джессике свинью, вряд ли она сможет существенно ухудшить положение.
После того «затмения» (или времятрясения, или первичного искривления, или как там еще это называют), что случилось на большой перемене неделю назад, ничего подобного больше не повторялось. Но насколько удалось разобрать Мелиссе, темняки ожидали нового катаклизма в ближайшее время. После прошлого «затмения» разрыв в Дженксе увеличился — теперь он был размером примерно с теннисный корт, только овальный. Кто-нибудь из полуночников проверял его теперь каждую ночь во время тайного часа, чтобы убедиться, что в дыру не провалился больше никто из дневных. Внутри разрыва вместе с обычным синим свечением наблюдались красные отсветы и ничто не замирало — осенние листья продолжали падать, земляные черви ползали как ни в чем не бывало, комары жужжали и кусались. Это было слишком неправильно и странно, и объяснений этому не находилось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});