изменений не произошло, за исключением цен на продукты, которые успели возрасти почти в два раза, и ему надо было продержаться до зарплаты – почти месяц.
Денег достать ему было негде, ценных вещей для продажи у него не было и Михаил, вспомнив студенческие годы, когда и он с сокурсниками иногда участвовал в разгрузке вагонов на товарной станции железной дороги, чтобы подработать к стипендии, решил поработать грузчиком.
На станцию ж/д он не пошел, а по подсказке своего знакомого из НИИ, уже подрабатывающего грузчиком в продовольственном магазине, Михаил обошел магазины в некотором удалении от дома, чтобы его случайно не увидели соседи, и подрядился в один из них грузчиком на время отпуска.
Человек он был вполне здоровый, без вредной привычке к водке, работал добросовестно и директор – хозяин магазина платил ему каждый вечер по сто рублей и давал немного продуктов, что было значительно выше зарплаты в НИИ.
Вечером в субботу, директор предложил ему и бутылку водки, но Михаил сказал, что он непьющий.
– Я и сам вижу, что на работе ты не пьёшь, а бутылку даю тебе домой: выпить в субботу после работы – святое дело, – сказал директор. Когда Михаил объяснил ему, что и дома он не пьёт и бутылка ему ни к чему, хозяин безмерно удивился и предложил обращаться за работой к нему в любое время: непьющий грузчик в магазине большая редкость, практически уникум.
Бутылку водки Михаил всё-таки взял – вдруг пригодится или обменяет её на что – нибудь полезное: водка в России – это та же валюта.
Михаил отработал в магазине две недели, заработал денег и еды, и по окончанию отпуска вернулся в свой НИИ.
С Саной в эти дни он не встречался по причине её отъезда в отпуск в Израиль, куда она поехала по приглашению отца её сына – Ильи, чтобы ознакомиться с условиями жизни в земле обетованной, куда намеревалась переехать на постоянное жительство.
В НИИ уже никто и ничего не делал, кабинеты были пусты и все сотрудники, кроме начальников, где-нибудь подрабатывали, поскольку на зарплату уже невозможно было прожить. Михаил тоже договорился в магазине о работе по совместительству, и выходил грузчиком по согласованию с директором или по его телефонному вызову: если другие грузчики пьянствовали и бывали нетрудоспособны.
Вернувшись из Израиля, Сана попросила отца решить вопрос о разводе с Михаилом и купить ему комнату, чтобы выселить из своей квартиры, которую потом сдать в наём, и иметь дополнительный доход.
Семен Ильич, появившись на мгновение в НИИ, пригласил Михаила к себе в кабинет и предложил ему самому подыскать себе комнату, которую он и купит на деньги тестя, а затем оформит развод с Саной.
Если Михаил с этим не согласен, то Сана оформит развод, разделит квартиру, где Михаилу достанется маленькая комнатка. А Сана свою большую комнату продаст какому-нибудь азербайджанцу, и там будут жить человек десять торговцев. Михаилу это надо? Кроме того, Сифа пообещал Михаилу подыскать хорошую работу, чтобы не подрабатывать грузчиком.
Михаил удивился, что тесть знает о его работе грузчиком и, подумав, согласился с тестем: надо ускорить развод и разойтись по – человечески, как культурные люди. С поиском комнаты, Сифа пообещал помочь, используя свои связи.
Вскоре Михаилу позвонил какой-то человек и представился риэлтором: что это такое Михаил не знал и тот объяснил, что занимается куплей – продажей недвижимости, то есть жилья. Риэлтор предложил ему на выбор несколько комнат, выставленных на продажу, чего ещё год назад невозможно было представить.
Люди смогли продавать жильё, полученное от государства, и многие, особенно пьяницы, стали продавать квартиры совершенно не думая, где они потом будут жить. Хуже всего были случаи продажи квартиры пьющими родителями, которые потом выселялись вместе с детьми на улицу. Потом, через несколько лет, ввели в закон условие невозможности продажи квартиры, без предоставления детям жилья не хуже прежнего.
Риэлтор дал Михаилу список адресов, тот выбрал привлекательные, на его взгляд, комнаты и пару вечеров ходил по этим адресам, присматривая себе будущее жилище. В итоге, он остановил свой выбор на комнате в старом кирпичном доме, в двухкомнатной квартире, где проживала одинокая женщина лет пятидесяти.
Замуж ей уже поздно, и детей нет, что обещало Михаилу спокойную жизнь в этой квартире с большой кухней и ванной комнатой, просторным коридором и комнатой Михаила больше двадцати метров.
Своё решение Михаил сообщил Сифе и тот в течение месяца оформил покупку квартиры на Михаила, в обмен на его официальный отказ от претензий на квартиру Саны.
Одновременно он и Сана оформили свой развод и в ноябре Михаил, собрав свои нехитрые пожитки, приобретенные за двенадцать лет совместной жизни с Саной, переехал на новое место жительства. Так он стал самостоятельным москвичом с собственным жильём: не таким, конечно, как особняк у его заокеанского коллеги, но вполне достойным в сравнении с Нью-Йоркскими трущобами для негров и безработных.
В это время, в стране – России началась раздача государственного имущества в собственность граждан, что придумал некий рыжий чёрт по имени Чубайс: конечно, не он придумал, а его американские и израильские советники с одобрения ЕБоНа. Фокус заключался в том, что каждому жителю страны выдали бумажку под названием «ваучер», на которой было написано «десять тысяч рублей» – это как бы доля человека в имуществе страны: заводов, земель, пароходов и прочее.
В советское время, 10000 рублей стоила трехкомнатная квартира и на эту сумму, человеку с ваучером в руке, обещалась доля в имуществе страны. Но доля эта обещалась не сразу, а путем вложения этого ваучера в покупку акций конкретного предприятия. Допустим, некая фабрика стоит десять миллионов советских ещё рублей – значит, за тысячу ваучеров можно стать хозяином этой фабрики. Поскольку тысячи ваучеров не было ни у кого, то следовало собрать эти ваучеры вместе и потом на них как бы выкупить фабрику у государства.
По всей стране открылись пункты приема этих ваучеров, под гарантии государства об их сохранности, но можно было и самому гражданину передать свой ваучер кому-нибудь под будущую собственность в той же фабрике.
Михаил, получив свой ваучер, отдал его какой-то конторе «Гермес», которую рекламировало телевидение, а директор этой конторы обещал на собранные ваучеры купить Тюменскую нефтяную компанию – ТНК, и потом строить жильё на прибыли этой компании. Именно обещание строить жильё, в котором нуждался Михаил, и привлекало его в этой конторе.
Надо сказать, что через полгода контора «Гермес», бесследно исчезла, как и все остальные, а хозяином нефтяной