Читать интересную книгу Каждый день декабря - Китти Уилсон

другой. Нужно порвать эту связь и дать ей свободу ради будущего, которое она заслуживает.

Все ее порывы –   искреннейшие

проявления чистейшей любви[44].

Двадцать восьмое декабря

Белл

Эй, не хочу навязываться, но с тобой все в порядке?

Я посылаю очередное сообщение Рори. Вчера вечером я то и дело поглядывала на телефон в ожидании его ответа. Неоднократно на экране появлялись точки – он что-то печатал, но так ничего и не последовало.

Тяжело сознавать, что он где-то там что-то хочет мне сказать, и это настолько неприятная вещь, что он не в силах это отправить. За месяц, проведенный в его компании, я разбаловалась и знаю, что скоро он уедет в Австралию, и это будет тяжело, но к такому обороту я не была готова.

Не знаю, как быть – беспокоиться за него или обидеться, потому что, похоже, он меня избегает. Я решила подождать еще денек, прежде чем паниковать по-настоящему. Могло произойти что угодно. Рождество – для многих непростое время, и вполне возможно, что у него профессиональный аврал. Я надеюсь, его отсутствие не означает, что что-то случилось с Элисон. Существует уйма причин, почему он не отвечает, и все они означают, что мне не следует навязываться. Да и моей влюбленности, пожалуй, пойдет на пользу, если я буду меньше с ним видеться.

Вот только в груди саднит. И как-то неспокойно.

Не такой он человек, чтобы скрываться – это совсем на него не похоже. Если я его чем-то обидела, скорее всего, он сказал бы об этом прямо, чуть извиняющимся тоном, что лучше нам держаться друг от друга подальше.

А избегать – это точно не в характере Рори Уолтерса.

Но, как любит повторять дражайший папочка, мир не вращается вокруг меня.

Однако понимание того, что, возможно, я тут ни при чем, не мешает мне испытывать весь спектр эмоций, которые возникают, когда тебя игнорируют. Сознание собственной неполноценности, патологическую подозрительность, гнев. Я переживаю всю гамму чувств и потому делаю то, что всегда в трудные моменты жизни, а именно сворачиваюсь клубочком – стыдно признаться, с телефоном, чтобы сразу увидеть, если он напишет, – и открываю зачитанное издание «Антония и Клеопатры». Пожалуй, пора перечитать трагедию с самого начала. Возможно, в предыдущие разы что-то ускользнуло от моего внимания.

Когда Антоний приказывает высечь посланца Цезаря, пищит телефон. Выпрастывая ногу из-под одеяла, я подпрыгиваю на кровати, запутываюсь и падаю на пол. А тем временем телефон, взмыв вверх, делает крен и пикирует – я меняю траекторию, изгибаюсь под невероятным углом, готовлюсь его поймать… и промахиваюсь.

Блямс!

Всегда знала, что нетбол – это не мое.

Я освобождаюсь от одеяла, снова спотыкаюсь, падаю и прямо на полу смотрю на экран.

Ужасно рада за тебя из-за Джамала. Ты так этого заслуживаешь. Какие планы на сегодня? Если не общаешься с мегазвездами и не трудишься на одной из миллиона своих сверхсекретных работ, может, заглянешь?

Это Луиза.

* * *

Динь-дон.

– Белл, заходи!

Когда Луиза открывает дверь, Марша проносится в нее, с разгона врезается в меня и крепко обнимает за ногу, после чего хватает мою руку и тащит меня за собой через холл.

– Тпру!

Я пружиню ноги и заставляю ее притормозить. Пусть пятилетки невелики ростом, но силенок у них о-го-го!

– Мамочка и папочка купили мне на Рождество пони! – кричит она, когда я притягиваю ее к себе.

– Вы купили пони? – обращаюсь я к Луизе.

– Да нет! – артикулирует она поверх головы Марши. – Да, купили, и Джиджи очень тебе понравится, – добавляет она вслух.

– Понравится, понравится, понравится! – объявляет Марша и снова тянет меня за руку.

– Вы держите пони на кухне? – спрашиваю я, стараясь не улыбаться. – Он, наверное, залезает в холодильник?

– Да, на кухне. Но он очень воспитанный. И ему у нас очень хорошо, – отвечает Луиза.

– О, господи, он потрясающий, – говорю я, когда мы заходим на кухню, и Марша, которая горит желанием продемонстрировать свою красавицу лошадку-качалку, дергает меня за руку с такой силой, что она чудом удерживается в суставе. – И какое у него замечательное имя.

– Да, мы подарим ему на день рождения трусишки со звездами и полосами и шест.

– Не говори глупостей, мамочка! Ему на день рождения нужно сено. Лошадки не носят трусишки!

– Конечно, нет. Пора бы тебе это знать, Луиза, – говорю я, старательно подыгрывая и стараясь не хихикать. – Значит, у тебя есть Джиджи и другие подарки, которые лежат в моей сумке, тебя, наверное, не интересуют?

Марша перестает гладить пони и подбегает ко мне.

– А что это? Что это?

– Давай так: сейчас ты получишь подарок от Белл, принесешь ей наш и пойдешь смотреть мультики, а мы пока поболтаем, а? – говорит Луиза, и Марша смотрит на мать подозрительным взглядом.

– А если я не пойду смотреть мультики, подарок будет?

– Нет, – твердо говорит Луиза.

Я смотрю на нее во все глаза.

– Слушай, пятый день празднуем, я уже забыла, как со взрослыми разговаривать, Реми не встает из-за компьютера, а мне нужно полчаса, чтобы пообщаться с лучшей подругой и накатить полдюжины рождественских коктейлей, – объясняет она.

– Ну, в таком случае… – Я присаживаюсь на корточки перед Маршей. – Давай порадуем мамочку. Предлагаю обменяться подарками, потом я поболтаю с мамой, ты посмотришь мультики, а после мы повеселимся. Что скажешь?

– Ладно.

Она смотрит на меня с самым умильным видом.

– Тогда неси подарок для Белл, – говорит Луиза.

Марша сияет улыбкой и выбегает из кухни. Луиза открывает холодильник и делает большой глоток вина из бутылки.

– Очень мило.

– Воспринимай это как лекарство.

– Тогда мне тоже не мешало бы полечиться. – Я достаю из шкафа два бокала. – Наливай, и будем расслабляться.

– Ляжем на диван, будем пить вино и смотреть телик?

– Да, малышка, оттянемся по полной программе.

– Правда, кроме шуток?

– Клянусь тебе!

Реми заходит на кухню и направляется к кофемашине.

– Привет, Белл, как оно?

– Все путем. А ты весь в делах?

– Не-а.

Он обнимает Луизу за талию и привлекает к себе.

– Отлично. Тогда сегодня на тебе Марша, а мы с твоей женушкой будем отрываться.

– Да, – улыбается Луиза. – Мы устроимся на диване в гостиной, будем пить вино, смотреть ромкомы и боевики и, может быть, поговорим сам-знаешь-о-чем.

– Радостно слышать, – говорит Реми. – У меня, кстати, сама-знаешь-что очень даже чего, толщиной со ствол.

– Это факт, – кивает Луиза, и я делаю вид, что давлюсь.

– Ну что ж, мы с Маршей отлично проведем день, верно? – обращается он к дочери, которая прибегает обратно.

– Сегодня мы веселимся с Белл.

– А может, весело проведешь время с папой? Можем пойти на каток в Криббс, – предлагает Реми.

Марша задумывается.

– Эй, давай сегодня с папой, а я приду в другой раз, и у нас будет день на двоих. Как тебе такая идея?

– Два дня веселья, ура! – Она подпрыгивает, делает мне «дай пять!» и сует в руку подарок, на упаковку которого, судя по всему, пошел рулончик скотча. – Вот твой подарок. Он тебе обязательно понравится.

Он уже мне нравится. Я представляю, как она, высунув язычок, заматывала его скотчем.

– Не хочу его резать.

– А придется, – говорит Луиза, выуживая из ящика большие ножницы.

– Да, Белл, не говори глупостей. Бумагу ведь ты резать умеешь. Там снеговик из соленого теста. Мамочка говорит, ты их обожаешь.

– Это верно, – говорю я, стараясь не смотреть на Луизу – ее усмешку я вижу краем глаза.

– Я так и знала, потому что мы их делаем каждый год, – заявляет Марша. – Теперь у тебя есть свой.

– Замечательно.

Я разрезаю слои скотча – что, нужно сказать, непросто – и достаю такого страхолюдного снеговичка, какого свет не видывал, с премилой косенькой улыбочкой.

* * *

– Ну, выкладывай!

Луиза вручила мне еще один подарок – прелестный керамический кувшин в стиле Тюдоров – и сказала, что нам обеим для правильного настроения обязательно нужно переодеться в пижамы. Потом она настояла на том, чтобы мы, как в дни студенчества, накатили по паре коктейлей «Егербомб», и тогда, де, все пойдет как надо.

– Мы не виделись с вечеринки, и у тебя, конечно, есть что рассказать. Я хочу знать, что произошло в гриль-домике на краю нашего сада. – Она указывает головой в нужном направлении. – И что за история с Джамалом? Мне казалось, он тебя бортанул.

– Не бортанул, а скорее не взял на борт. Но мы простим его за это.

– Пусть дает отступные в размере нескольких тысяч фунтов, и мы его простим.

– Мисс Деловая Хватка в своем репертуаре.

– С деньгами на банковском счете гораздо легче придерживаться