Она могла просто сбежать, как только выбралась из кабинета. Но она этого не сделала. Потому что знала, что где-то в здании нахожусь я, возможно, меня пытают, возможно, убивают.
Для нее это был бы удобный шанс расторгнуть наш брачный контракт.
Но мне кажется, она больше не хочет расторгать его.
Или, по крайней мере, не так сильно, как раньше.
Я знаю, что не хочу ее терять.
Я стал уважать Аиду, она мне нравится. Люблю то, как она на меня влияет. Благодаря ей я становлюсь более безрассудным, но и более собранным. До встречи с ней я просто выполнял все пункты. Делал то, что должен был делать, не заботясь особо об этом.
Теперь я хочу достичь всего того же самого, но я хочу этого гораздо больше. Потому что теперь хочу делать это вместе с Аидой, которая вдохнет жизнь в общее дело.
Я беру руку Аиды и держу ее, нежно проводя большим пальцем по ней. Она поднимает глаза, удивленная, но не раздраженная. Улыбается мне, сжимая в ответ ладонь.
Затем ее телефон пикает, и она достает его из сумки, чтобы прочитать сообщение. Она смотрит на него под столом, поэтому мне не видно экрана. Но я замечаю немедленную перемену в выражении ее лица — как она слегка втягивает воздух от волнения, ее щеки заливаются румянцем.
— Что там? — спрашиваю я.
— О, ничего, — говорит она. — Просто сообщение от брата.
Она быстро убирает телефон. Но я могу сказать, что она вся горит от возбуждения и сейчас едва может усидеть на месте.
Я убираю руку и пью вино, стараясь не показывать своего раздражения.
Что нужно сделать, чтобы Аида была полностью откровенна со мной? Когда она откроется мне и перестанет относиться ко мне как к назойливому надсмотрщику?
Она слишком счастлива, чтобы заметить перемену в моем настроении.
— Надо заказать десерт! — говорит она. — Какой ты любишь?
— Я не ем сладкого, — отвечаю я угрюмо.
— У них есть грейпфрутовое джелато, — поддразнивает она. — Это практически здоровая пища.
— Может быть, попробую немного твоего, — говорю я, уступая.
— Я не буду его есть, — смеется Аида. — Мне закажу шоколадное суфле.
![]()
На следующий день после обеда я должен был поехать посмотреть свой новый офис в мэрии. Я заезжаю домой, чтобы узнать, не хочет ли Аида поехать со мной. К моему удивлению, она уже одета и садится в джип Нессы.
— Куда ты идешь? — спрашиваю я ее.
— Мне нужно выполнить кое-какие поручения, — туманно отвечает она.
— Какого рода поручения?
— Самые разные, — говорит она, забираясь в машину и закрывая дверь.
На ней маленькая кофточка и обрезанные шорты, волосы собраны в хвост, на голове солнцезащитные очки в форме сердца. По меркам Аиды, это довольно нарядно. Мое любопытство разгорается.
Я прислоняюсь к окну, злясь, что она не идет со мной. Мне хотелось показать ей всю мэрию и, может быть, сходить вместе на поздний обед.
— А это не может подождать? — спрашиваю ее.
— Нет, — с сожалением отвечает она. — Вообще-то, мне нужно ехать...
Я отступаю назад, позволяя ей завести двигатель.
— К чему такая спешка? — говорю я.
— Никакой спешки. Увидимся вечером! — говорит она, включая заднюю передачу.
Аида чертовски бесит, когда не отвечает на вопросы.
Я не могу отделаться от мысли, что она выглядит слишком мило, чтобы спешить на почту или еще куда-то. И какие у нее могут быть дела, требующие времени?
И кто написал ей вчера вечером?
Может быть, это Оливер Касл?
Может, она собирается встретиться с ним прямо сейчас?
Меня сжигает ревность.
Конечно, я понимаю, что должен поговорить с ней, когда она вернется домой вечером, но не хочу ждать до тех пор.
Жаль, что я забыл стащить ее телефон. Мне удалось узнать её пароль, наблюдая за ней через плечо, пока она вводила его — 1799, запомнить несложно. Но в суматохе нашей встречи с Зейджаком и выборов сразу после этого я забыл проверить его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я должен был сделать это прошлой ночью, пока она спала.
Теперь это, блядь, пожирает меня заживо.
Я достаю из кармана собственный телефон и звоню Джеку. Он сразу же берет трубку.
— Как дела, босс? — говорит он.
— Где ты сейчас находишься?
— В Рейвенсвуде.
— На джипе Нессы есть GPS-трекер?
— Да. Твой отец установил их на все машины.
С облегчением, я вздохнул.
— Хорошо. Хочу, чтобы ты проследила за ним. Аида поехала по делам — хочу, чтобы ты проследил, что она делает и куда идет.
— Понял, — говорит Джек.
Он не спрашивает почему, но я уверен, что он догадывается.
— Держи меня в курсе. Рассказывай мне обо всем, что она делает. И не теряй ее из виду.
— Понял.
Я кладу трубку.
Мне не очень нравится натравливать Джека на Аиду — особенно зная, как она к нему относится. Но я должен знать, что она делает. Я должен знать, раз и навсегда, принадлежит ли сердце Аиды кому-то другому, или оно доступно. Может быть, даже для меня.
Мне все равно нужно идти в мэрию, поэтому я беру с собой отца. Он уже говорит о том, что через пару лет мы организуем кампанию на пост мэра. Плюс, все способы, которыми мы можем использовать должность олдермена, чтобы обогатиться за это время.
Я едва могу обращать внимание на все это. Моя рука продолжает скользить обратно в карман, сжимая телефон, чтобы я мог поднять его в тот момент, когда позвонит Джек.
Примерно через сорок минут он пишет мне сообщение:
Она где-то в районе Джексон Парка. Машину я вижу, но ее пока не нашел. Заглядываю в магазины и кафе.
Я натянут как струна.
Что находится в Джексон Парке? С кем она встречается? Я знаю, что она с кем-то встречается, я чувствую.
Отец кладет руку мне на плечо, заставляя вздрогнуть.
— Ты не выглядишь довольным, — говорит он. — Что случилось, тебе не нравится офис?
— Нет, — я качаю головой. — Он замечательный.
— Тогда в чем дело?
Я колеблюсь. Мои отношения с отцом основаны на работе. Все наши разговоры сосредоточены вокруг семейного бизнеса. Проблемы, которые нам нужно решить, сделки, которые нам нужно заключить, пути расширения. Мы не говорим о личных вещах. Эмоциях. Чувствах.
Тем не менее, мне нужен совет.
— Я думаю, что, возможно, совершил ошибку с Аидой, — говорю ему.
Он смотрит на меня сквозь очки, выбитый из колеи. Он не ожидал, что я скажу именно это.
— Что ты имеешь в виду?
— Я вел себя холодно и требовательно. Даже жесток. Теперь может быть слишком поздно начинать все сначала...
Отец скрещивает руки, прислонившись к столу. Наверное, не хочет говорить об этом. Я тоже не хочу об этом говорить. Но это съедает меня заживо.
— Вчера вечером она, кажется, не держала зла, — говорит он.
Вздохнув, я смотрю в окно на высотки напротив.
Аида всегда справляется с трудностями. Но это не значит, что ей не было больно. И это не значит, что ее будет легко переубедить. Она — крепкий орешек. Что нужно сделать, чтобы по-настоящему расколоть ее, найти внутри уязвимое ядро?
— Когда ты влюбился в маму? — спрашиваю я, вспоминая, что брак моих родителей тоже был не совсем традиционным.
— Я не сентиментальный человек, — говорит отец. — Думаю, в этом мы с тобой похожи. Я не слишком много думаю о любви и о том, что она значит. Но могу сказать, что стал доверять твоей матери. Она показала мне, что я могу положиться на нее, несмотря ни на что. Это нас и объединило. Именно тогда я понял, что больше не одинок. Потому что могу рассчитывать хотя бы на одного человека.
Доверие как сущность любви.
Это звучит не романтично, по крайней мере, на первый взгляд.
Но в этом есть смысл, особенно в нашем мире. Любой гангстер знает, что друзья могут пустить тебе пулю в спину так же легко, как и враги — на самом деле даже проще.
Доверие встречается реже, чем любовь.
