Катюшке был месяц, точнее, эмбрионом она была, так сказать, внутри конструировалась. – он руками моделировал так, словно лепил снежок. – Но даже тогда она уже была моей Катюшкой. Света не хотела детей, а я не мог даже подумать о том, чтобы Катьки не стало. Мне тогда двадцать было, а Свете двадцать два. Дочку она родила легко и прямо в роддоме сказала, чтобы я выбирал, или мы отказываемся от ребёнка, или она уходит от меня. Как видите, я выбрал второе. Катя стала светлым маяком в моей жизни, причём всего добивается сама. Она видела, как я тяжело и много работал, чтобы сейчас ничего не делать, – он усмехнулся. – Думаете она дала мне хоть копейку вложить в эту картину, нет. Пришлось договариваться с ней, чтобы хоть я проживание для всей группы оплатил, и она не ютилась в вагончике. Вот так.
– Да, забавное у нас с вами вышло знакомство. – Ксения салютовала ему кофейной чашкой.
– Не то слово. Ну что? Теперь, когда выяснили, что я всё-таки холостой, могу позвать вас в театр? – Андрей подсел ближе и взял её за руку. – Пожалуйста! А то с Катей ходить нереально, это вечер сравнений начинается.
– Конечно, можно. Вы знаете, каким предательством я считала то, что безумно хотела согласиться на этот ваш театр. – Ксения отняла свою руку и вытянула кисти над столом. – Смотрите.
– Ксения ваши руки! – удивлённо протянул Андрей. – Они не трясутся.
– Я, когда оперировать закончила, я только тогда опомнилась. Кисти вытянула, а они снова, как в прежние времена, когда я твёрдо держала в руке скальпель. – из её глаз катились слёзы. – Я словно вернулась домой.
Андрей вдруг погладил Ксению по щеке и посмотрел ей в глаза.
– А я, когда увидел тебя, словно вернулся домой. Ты таким теплом отозвалась в моём сердце.
Ксения смотрела на этого мужчину и ей казалось, что ломаются ледяные прутья клетки, куда нечаянно залетело её сердце, и наконец после долгой непогоды и тьмы в её жизни вокруг снова водят хоровод солнечные лучи.
Ветер сдул остатки туч, рассветное зимнее солнце просыпалось и потягивалось нежным светом над горизонтом. Яркий диск подсветил две головы, склонённые друг к другу, и зажёг в их сердцах любовь. И Ксения после стольких лет испытаний смогла стать счастливой.