Александр Александрович открыл крышку, взглянул ради любопытства и обомлел. На дне картонки лежали удивительно знакомые красные кристаллы. По цвету, по форме… Кажется, точно такие он видел совсем недавно. Примерно час назад. В тех самых образцах южноафриканского кимберлита… Там было много подобных красных вкраплений — пиропов.
— Не может быть… Не может быть, — зашептал профессор, словно боялся спугнуть то, что ему только что показалось.
Он схватил крупную лупу. Под увеличительным стеклом ясно просматривались красные камешки. Александр Александрович еще и еще раз тщательно осматривал грани. И чем больше он смотрел, тем яснее становилась простая мысль, что эти гранаты не обкатаны, неотшлифованы веками водой и галькой… Нет, они — оплавленные!.. Это — пиропы!..
— Неужели?.. Не может быть… — профессор не решался вслух произнести то слово, которое уже вертелось в голове.
Нужно проверить. Немедленно проверить. Сопоставить с теми, из настоящего кимберлита. Произвести химический анализ. В голове рождались многочисленные задачи, которые необходимо решить, чтобы установить родство.
Работники фонда Геологического музея были крайне удивлены, когда снова увидели профессора Кухаренко. Но еще больше удивились, когда Александр Александрович попросил именно те образцы кимберлита, которые он изучал буквально час тому назад.
У окна, за широким столом, с помощью микроскопа рассматривал какие-то образцы известный минералог Иван Иванович Краснов. Он дружески улыбнулся:
— Что-нибудь забыл здесь, Александр Александрович?
— Лучше не спрашивай, а помоги, — Кухаренко положил на стол кусок кимберлита. — Надо осторожно выковырять парочку пиропов.
— Образцы музея, как мне известно, неприкосновенны… — начал было Краснов и осекся, ибо по взволнованному лицу профессора-алмазника понял, что случилось что-то важное.
Краснов помог вылущить из кимберлита пару овальных густо-красных африканских пиропов. Кухаренко, завернув их в бумажку, поспешил к себе в кабинет.
И здесь Александр Александрович совершил оплошность. Она поторопился. Он на чистый лист бумаги, на котором находились гранаты, привезенные Попугаевой, выложил вынутые из кимберлита два африканских пиропа. И они затерялись. Они пропали! Нет, они никуда не исчезли. На листе бумаги просто увеличилось число камней на две штуки. И не больше, Но вот отличить, какие красные камни из кимберлита, из Южной Африки, а какие найдены Ларисой Попугаевой в Якутии, этого Александр Александрович не мог, ибо их отличить было нельзя. Камни, словно братья-близнецы, были удивительно похожими друг на друга. Сколько Кухаренко ни изучал их, даже под микроскопом, кристаллы оказывались идентичными: одинаково округлыми, оплавленными. Значит, и те и другие родились в самой магме при извержении!
Александр Александрович не спешил с выводом. Он сдерживал себя. Сдерживал рвущуюся наружу радость. Подумать только, его ученица Лариса Попугаева, по сути еще девчонка, едва оперившийся геолог, нашла не только подтверждение великой гипотезы о сходстве Южно-Африканской и Сибирской платформы, а обнаружила сама ключ, к разгадке великой тайны коренных месторождений алмазов, ключ, которым можно открыть кладовые природы!
Кухаренко сам засел за сравнительные исследования, по его заказам произвели химические и другие лабораторные анализы, пока наконец с суммой фактов он смог утвердительно сказать самому себе: красные кристаллы Ларисы Попугаевой это действительно гранаты, но особенные, несколько необычные красные магнезиальные гранаты, которые принято называть пиропами. А пиропы считаются «молочными братьями» алмаза. Пиропы часто встречаются в кимберлитовых трубках.
Кухаренко ходил по кабинету и успокаивал сам себя. Конечно, про то, что пиропы имеются в кимберлитовых трубках, знает каждый геолог. Конечно, тут и ошибиться не трудно. У гранатов имеется много разновидностей. А пироп как две капли воды похож на обычный обкатанный гранат. Но самое главное заключалось в том, что до сего времени ни один из советских геологов-разведчиков алмазов в Якутии, да и не только в Якутии, никогда не держал в руках настоящего пиропа, не видел его. Пиропы встречаются в кимберлитах, в коренных месторождениях алмазов. А кимберлитовые трубки еще никогда не находили на территории нашей страны. Следовательно, никто не находил и пиропы. И густо-алые кристаллы, найденные Ларисой Попугаевой и Натальей Николаевной Сарсадских летом прошлого, 1953 года на Далдыне, были первыми пиропами в нашей стране.
2
Камеральные работы подходили к концу. Попугаева заканчивала составление шлиховой карты своего района. Обработаны последние пробы, вынутые из ситцевых мешочков. Ничего неожиданного. Все как и обычно. Растаяли последние надежды. Никаких алмазов, даже самых крошечных. Верховье Мархи — явно не алмазоносное. Об этом оставалось записать в заключительной части своего отчета. Было чуточку грустно и даже обидно за невезучий летний сезон. Месяцами бродили по тайге, работали, не разгибая спины, питаясь надеждой. И сейчас, анализируя привезенные пробы, приходится сознавать и делать выводы явно не те, какие хотелось.
— Лариса Анатольевна, вас к телефону!
Попугаева взяла трубку. Знакомый голос профессора Кухаренко:
— Вы можете зайти? У меня есть для вас приятная новость.
— Ну, только если приятная, — отозвалась Попугаева. — Обязательно, Алексан Саныч!
Именно с этого момента, с телефонного звонка судьба Попугаевой сделала крутой вираж, и жизнь ее стремительно понеслась вперед, словно в сказочном сне, наращивая скорость и нагнетая события, хотя сама Попугаева в эти минуты еще ничего не знала, не предполагала о своем будущем месте в истории геологии. Она была просто удивлена, когда, переступив порог квартиры Кухаренко, увидела празднично накрытый стол. Много знакомых, геологов и преподавателей. Попугаева невольно обратила внимание, что именно с ее появлением все оживились.
— С праздником, Лариса Анатольевна! — профессор Кухаренко с улыбкой встречал гостью. — Рады вас приветствовать!
Лариса растерялась:
— А по какому поводу у вас торжество?
— В честь вас, Лариса Анатольевна!
— Ну, не шутите, Алексан Саныч… Никакого праздника у меня нет. Да и сезон, как говорят, отдалдынила впустую…
Хлопнула пробка шампанского. Попугаевой протягивают бокал с пенистой влагой:
— Примите наши искренние поздравления, Лариса Анатольевна!
И Наталья Николаевна, заметно потяжелевшая, она ждала ребенка, присоединилась к мужчинам, тянет свой бокал:
— Ларисочка, у нас такое счастье! Такое открытие!..
Попугаева под давлением окружающих выпила бокал, а потом встала, вздохнула и взмолилась:
— Ничего не понимаю… Объясните хоть толком!
Известные геологи, «матерые волки», доки по части минералогии Шестопалов, Краснов и сам Кухаренко жмут ей руки, поздравляют.
— За что?! Чем я заслужила ваше внимание?..
Александр Александрович, взяв под руку, подвел к столу.
— А не припомните ли вы, Лариса Анатольевна, какой красный минерал вы нашли на Далдыне?
— Ничего особенного… Так, обычный гранат. — Попугаева вздохнула, не понимая, для чего вздумали вспоминать террасные камешки.
— А вы можете их опознать? — спросил Иван Иванович Краснов.
— Могу, — уверенно ответила Попугаева.
— Извольте определить, — Александр Александрович поднял салфетку, и на пирожковой фарфоровой тарелке лежали знакомые густо-красные камешки овальной формы. — Ваши?
— Ну, что за розыгрыш, Алексан Саныч? — Попугаева пожала недоуменно плечами. — Конечно, мои!
— А эти? — Кухаренко положил на соседнюю тарелочку два темно-алых кристалла.
— Тоже мои.
— Вы уверены? Посмотрите внимательнее? — в голосе Шестопалова звучали странные нотки, словно она сдавала ему экзамен. — Возьмите лупу, проверьте. Подумайте.
— Ну, за кого вы меня принимаете? — не утерпела Попугаева. — Что я, и так не вижу? Да я их, если хотите знать, своими руками со дна доставала. Могу адрес местожительства этих гранат сообщить, хотите?
— Любопытно узнать.
— Северный приток Мархи река Далдын, коса на правом берегу, — начала запальчиво Попугаева, но ее остановил Кухаренко.
— Не надо, Лариса Анатольевна. Вы ошибаетесь. Эти кристаллы не якутские. Они привезены из Южной Африки. Вынуты из куска кимберлита.
— Из Южной Африки! — Попугаева не поверила.
— Да, из Южной Африки, — и торжественно добавил: — Это не гранаты, как вы предполагаете, а самые разнастоящие пиропы.
Лица окружающих были очень серьезны и сосредоточенны. Они, видимо, ждали, что она скажет, увидев кристаллы. У Ларисы от неожиданной радости подкосились ноги. Она села на стул. Потерла ладонью лоб, собираясь с мыслями. И тихо переспросила: