Эван вернулся минут через десять. Вошел, держа в каждой руке по картонному стаканчику. Закрыл дверь, толкнув ногой. И чем он ее интересно открывал?
Кофе оказался слишком крепким, но зато быстро взбодрил. Мы пили его в тишине, которую неожиданно разбили слова Эвана:
– Я согласен с Эйданом.
Кажется, я уже потеряла нить не успевшего начаться разговора.
– В чем?
– В том, что ты талантлива.
Я даже немного смутилась. И удивилась. Неужели Эйдан с кем-то меня обсуждал.
– Он говорил обо мне?
– Да, и немало.
Теперь мне стало интересно. Особенно, учитывая, что улыбался Эван при этом крайне загадочно.
Видимо вопрос отразился у меня на лице, потому что парень слишком поспешно покачал головой:
– Не проси, не расскажу. Думаю, Эйдан и сам скажет тебе все это. Но не переживай, там только хорошее.
И, помолчав, добавил:
– Ну, почти.
Пока я размышляла, как вообще на это реагировать, Эван продолжил:
– Но твой талант руниста я признаю, хотя поначалу и сомневался.
Не совсем понимая, о чем он, я проговорила:
– Мне, конечно, приятно это слышать, но я вроде ничего такого пока не сделала.
– Я испытал на себе действие руны правды, – огорошил он меня и на мгновение скривился, как от лимона.
– Эйдан что, испытывал на тебе руны правды?
– Ну, не совсем, – Эван смутился, потер шею и нехотя признался, – мы поспорили, я проиграл, ну и… вот. Должен сказать, неприятно. Хотя к тебе, как к создателю, вопросов нет. Это гораздо удобнее, чем заставить кого-то выпить зелье правды. Да, и эффективнее.
Он размышлял почти, как я, отчего я не смогла сдержать довольную улыбку. Все-таки рунист руниста всегда поймет.
– Странные у вас отношения. Вы с Эйданом друзья?
Только друзья могут так издеваться друг над другом без последствий.
– Жили в одной комнате, когда учились.
Ясно, а на вид Эвану не больше двадцати трех и он еще должен учиться в академии.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать шесть.
Значит, и Эйдану столько же. Может, на год больше.
Я вдруг поняла, что мне интересно узнать об Эйдане как можно больше. На каком факультете он учился? Какие у него были отношения с однокурсниками? Нравится ли ему то, чем он занимается? И это совсем не те вопросы, которые я должна задавать.
Вместо этого я спросила о другом:
– Значит, ты и Рэймонда знаешь?
– Знаю. Эйдан рвал и метал, когда узнал, что он ошивается вокруг тебя. А когда понял, что Рэймонд тебя похитил, на него страшно было смотреть. Таким злым и испуганным я его никогда не видел.
Вот это поворот. Я знала, что Эйдана злит факт моего общения с Рэем, но чтобы настолько.
– Зачем ты мне все это говоришь?
– Просто, чтобы ты знала, – пожал он плечами, – мне кажется, ты к нему несправедлива.
Прежде чем я успела сказать, что это не его дело, Эван продолжил:
– Как тебя угораздило связаться с Флэтли? Впрочем, он всегда умел притворяться хорошим. Кстати, твои слова об этой девушке, Элинор, подтвердились. Он действительно его сестра. Меня наизнанку выворачивает при мысли, что он спит со своей сестрой.
У меня на секунду возникло ощущение, что Эвану не нужен был собеседник. Он прекрасно отвечал на заданные им же вопросы. Так что я отвечать не стала.
Но в голове что-то щелкнуло, и я ненадолго выпала из реальности. Кажется, Эван продолжал говорить, но внимание на него я обратила только, когда он потряс меня за плечо.
– Шевонн, ты еще здесь?
Я вскинула на него взгляд.
– Да. Прости, я не слышала, что говорил последние пару минут. Но ты что-то сказал про «вывернуть наизнанку». У меня есть идея.
И следующий час мы буквально выворачивали наизнанку руны магического зова. Если в изначальном виде они заставляют демона покинуть Подземный мир, то в вывернутом должны заставить его туда вернуться.
Эван идею оценил и из реальности мы выпали уже вдвоем.
Так нас и застал Эйдан.
Заметили мы его не сразу. Он подошел к столу и постучал костяшками пальцев о столешницу.
– Вы похожи на двух сумасшедших ученых. Что-нибудь получается?
– Кое-что – определенно, – самодовольно ответил Эван.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А я, наконец, поняв, что Эйдан вернулся, выпалила:
– Нам нужно увидеть пентаграмму в доме Рэймонда. Настоящую.
Эйдан нахмурился.
– У вас есть копия.
– Она отличается от изображения в дневнике. Поработав с оригиналом, мы возможно, поймем, как Рэймонд подчинил демона.
Каждый раз, когда я произносила имя Флэтли, Эйдан морщился. Едва заметно, но я отчетливо видела эту реакцию. Как и то, что идея эту ему категорически не нравилась. Эван молчал, просто переводил взгляд с Эйдана на меня и обратно. А мы смотрели друг другу в глаза, и никто не желал уступать.
– Она ведь неактивна, ничего не случится. Эйдан, пожалуйста, отведи нас туда.
Он вздрогнул, моргнул и посмотрел на Эвана. Тот кивнул и серьезно сказал:
– Она права. Похоже, Флэтли что-то добавил к первоначальному рисунку. Нам надо понять, что именно.
Эйдан побарабанил пальцами по столу и тяжело вздохнул.
– Ладно. Только недолго, за окном уже ночь. Вам нужно отдохнуть.
В подвале мы оказались спустя минуту, Эйдан открыл портал прямо на месте. Здесь ничего не изменилось, только в воздухе чувствовались следы чужой магии. Похоже, здесь исследовали каждый сантиметр пространства.
Пентаграмма была на месте и мы, не раздумывая, шагнули к ней. В четыре руки нанесли вокруг нее проявляющие символы, и она на мгновение вспыхнула ослепляющим белым светом. Затем основной рисунок погас, явив нам то, что мы хотели найти. Некоторое время мы молча смотрели на светящиеся символы, а потом Эйдан не выдержал:
– Это же символы стихий, только какие-то странные.
Эйдан стихийник, поэтому не узнать их он просто не мог. Но эти, и правда, отличались от тех, которые используются сейчас. Это были символы первородных стихий, завещанных нам богами. Слишком мощные, чтобы использовать в повседневности, со временем их упростили.
Но демон состоит именно из такой стихии и упрощенные символы вряд ли заметил бы вообще.
– Воздух, вода, земля, – я указала на три символа из пяти, – мысль, – символ ментальной магии, меньше и слабее, чем остальные, прямо у моих ног. – У демона наверняка есть разум, но вряд ли он мыслит как человек.
– Скорее всего, этот символ нужен, чтобы уравновесить звезду, – подсказал Эван.
– Скорее всего, – я согласно кивнула, – и венчает звезду символ огня. Нанесенный рукой Рэймонда и впитавший его энергию. Демон слушается его, потому что думает, что он сильнее.
***
Мы все-таки поняли, каким образом Флэтли подчинил демона. На мой взгляд, это ничего не дает, но судить, конечно, не мне.
Он обманул демона. Для этого нужна неслыханная наглость и уверенность в себе. Чего, впрочем, Рэймонду не занимать. Было интересно, он сам до этого додумался или где-то есть еще один дневник? В тетради, что я держала сейчас в руках, ничего подобного не было. Вот уже час, как я листала ее в надежде найти еще хоть что-то. Но нет. Я ничего не пропустила. Вся остальная информация не имела никакого отношения к демонам. Хотя пару рун и можно было притянуть за уши.
Откуда же у Рэймонда дневник моего деда и как он смог его открыть? Вопросы роились в голове, вызывая ломоту в висках. Я отложила тетрадь и посмотрела в зеркало. Красивое трюмо стояло в углу комнаты, где я провела вчерашнюю ночь. И последний час я сидела перед ним, за неимением других столов.
Эйдан не отпустил меня в академию. Перенес к себе домой, а сам снова исчез в портале. Куда и зачем, конечно же, не сказал. Да, и не то чтобы я стремилась расспрашивать. Честно говоря, после того, что рассказал Эван, было немного неловко. Хотя, поговорить нам все же придется.
После ужина Маргарет хотела помочь с ванной, но я мягко отказалась. Сегодня я была в состоянии справиться сама. Но вместо этого взялась за дневник.