задание — ожидать ответ от командарма IV армии до 17 августа. По истечении этого срока и в случае несогласия со стороны командования армией последуют концентрированные удары польских войск на Серпец — Липно, Плоньска, Цеханува и Сольдау (Дзялдов) с целью окончательного окружения и уничтожения частей 4-й армии.
В виде ответа на новый план противника, на другой день перед отъездом в штарм в г. Серпец, командующий 4-й армией Шуваев приказал комкору 3-го кавалерийского: „Взять район Влоцлавска и перейти Вислу“.
В этот момент другие дивизии армии (18-я и 54-я стр.) вели упорные бои с целью овладения Плоньском, в то время как 53-я стрелковая и конный корпус (10-я и 15-я кавказские дивизии) продолжали оперировать в районе южнее Липно.
12-я стрелковая дивизия находилась в районе Страсбурга. Создавшаяся обстановка в районе 4-й армии и положение кавалерии (10-й и 15-й кавказских дивизий) на „Нижней Висле“ наглядно обрисована комкором 3-го, который приступил к выполнению приказа об овладении Влоцлавском. „После ряда неудачных боев, — пишет Гай, — корпусу удалось наконец с помощью бригады 53-й стрелковой дивизии овладеть мостом на реке у Влоцлавска и выбросить несколько разведывательных партий в город и на Вислу. Правый фланг корпуса в это время овладел местечком Бобровники и захватил у Нешавы 2 парохода и несколько барж с консервами, выбросив на лодке разведку на левый берег Вислы…“
…17 августа противник, по-видимому прижав правый фланг XV армии в районе Цеханува, выбросил по этому направлению несколько дивизий со стороны Модлина, часть этих сил противника успешно удерживала наступление левого фланга 1-й армии на Плоньск.
Точного положения как всего Западного фронта, так IV и XV армий в штабе корпуса никогда не было известно, ввиду стремительного наступления частей корпуса и отсутствия средств связи. Кроме скудных газетных сведений о Западном фронте, сведений, получаемых из соседних дивизий посредством конного ординарца, а иногда сведений, даваемых командармом 4-й в боевых приказах о противнике, никаких других не имелось в штакоре. Иногда лишь привозились целые мешки запоздалых оперативных сводок. Радиостанцию 10-й кавалерийской дивизии захватила армия, но потеряла ее в Цехануве.
17 августа около 18 часов я получил приказ (через штадив 53-й) сдать участок Нешава — Влоцлавск, выделив 60-й казачий полк в район Киколя (полк производил разведку на Торн — Добржин), передав его в распоряжение начдива 53-й стрелковой дивизии, и срочно направить 86-й кавполк на Сольдау в распоряжение начдива 12-го дивизиона, а остальными силами наступать на Плоцк, „так как положение 15-й армии крайне тяжелое и необходима помощь“.
Надо указать, что общее состояние 3-го кавалерийского корпуса к моменту получения им последнего распоряжения командарма VI армии было до крайности тяжелым. Оставив свои тылы более чем за 700 км позади и не имея возможности на протяжении всего похода их подтянуть к войскам, корпус, сильно уменьшившись численно от болезней и различных выделений своих кавполков в XV и IV армии, уже не мог представлять собой при маневрировании той грозной силы, которая была к началу его действий на внешнем фланге Западного фронта.
Получив приказ о новой перегруппировке с целью удара на Плоцк и отдав соответствующие распоряжения, комкор 3-го корпуса, будучи малоориентирован в положении частей XV армии, не мог точно уяснить себе, для чего все это делается.
„До сего времени для меня неясно, — пишет он, — чем именно был вызван этот приказ командарма. Предполагал ли он демонстрировать, будто корпус намерен через Плоцк наступать на Варшаву, или же обходным путем ударить во фланг и тыл противника, действующего против XV армии, дабы этим путем ослабить его нажим на армию?
Но командарм, кажется, не учел расчета времени, расстояния, положения корпуса и соотношения сил; этот недосмотр обнаружился в дальнейшем.
В приказе командарма говорилось также, что на Плоцк будет наступать одна бригада из Вельска (18-й стр. дивизии)“.
После ознакомления с директивами командующего Западным фронтом от 16 и 17 августа за № 351/оп. и 40б/оп. становится ясно, с какой целью был направлен удар на Плоцк.
Боевая обстановка настоятельно требовала удара через Плоцк в общем направлении Плоньск — Закрочим, с целью облегчения XV армии и правого фланга III армии от упорно наседавшей Модлинской группы противника.
Неприятель, уже имея крупный успех за 16 и 17 августа, продолжал напрягать все усилия с целью отбросить еще дальше на восток правое крыло Западного фронта и через непрерывное ведение наступательной операции не допустить задуманных нами перебросок из XV и III армий на юг к отходящей XVI армии. Для большей устойчивости левого фланга польской армии польское командование направляет 8-ю бригаду 4-й пехотной дивизии из своей 2-й армии в район Плоньска.
17 августа на фронте XV, III и XVI армий неприятель продолжает активное движение за нашими отходящими частями. Трехчасовой бой в районе Винницы, где 9-я пехотная дивизия поляков сломила наше сопротивление, открыл противнику прямой путь на Пултуск, который был занят в 20 часов 17 августа. В это же время 7-я резервная бригада 1-й польской армии, действуя совместно с частями 5-й польской армии, быстрым движением вперед выходит к устью Нарева и захватывает район Сероцка…»
Анализ распоряжений русского командования
Все изложенные распоряжения Верховного командования противника четко показывают, какой хаос царил на русской стороне под воздействием последних событий. Каменев не направлял эти события, играя роль скорее наблюдателя и военного критика, чем главнокомандующего; впрочем, его замечания, сделанные на сумбурные решения Тухачевского, были отчасти справедливы.
Действительно, в этот момент лишь решительное использование ситуации, созданной ошибками советской IV армии, могло приблизить русские войска к их цели. Речь идет об атаке по сходящимся направлениям всей советской IV армии и корпуса Гая по тылам нашей 5-й армии (за исключением советской 12-й дивизии, слишком удаленной, поскольку она вела бои в Броднице). Продолжение атаки кавалерийского корпуса на Плоцк было бессмысленным; форсирование Вислы с целью наступления на Варшаву по левому берегу реки тем более.
Каменев явно был введен в заблуждение донесениями своих подчиненных относительно реального положения русских войск, сражавшихся с польскими армиями. Так, он ошибался, советуя Тухачевскому продолжать наступление III кавалерийского корпуса по пути, проложенному Паскевичем. Он напоминал, что не одобрял план операций на Висле, предложенный командующим Западным фронтом, но это саркастическое замечание заключало в себе лишь мнение, а не приказ, точно так же, как последующее осуждение ограничивалось обычной критикой, а не было сформулировано в форме твердого решения, обязывающего командующего Западным фронтом изменить свой план. Однако ситуация второй половины августа 1920 г. требовала от русского командования принятия четких и энергичных решений с