Неспешно приблизившись ко мне, они остановились, всадник, которого я увидел первым, спрыгнул с коня и, увязая ногами в песке, подошел ко мне.
– Позвольте представиться, – сказал он, снова обегая меня цепким взглядом и делая кивок головой, – эрт Доминго, капитан отряда искателей. А это мои спутники – эрт Вирт и эрта Стайли!
Доминго сделал указующие жесты в сторону всадников. Те, не слезая с коней, кивнули головами.
– Княжич Эриадор Аальст, младший сын князя Шартона Аальста! – представился в ответ я, также кивнув в ответ.
– Княжич? – откровенно изумился Доминго.
– Княжич, – подтвердил я. – А что вас смущает?
– Вот никак не рассчитывал встретить княжича в Серых песках! – ответил тот.
– Я тоже, в общем-то, не рассчитывал тут оказаться…
– Вы хотите сказать, что вы тут случайно? Как же вы сюда попали?
– О! Это длинная и грустная история… – пытаясь сделать свой голос как можно более печальным, ответил я, – всему причиной трагический случай, произошедший на моей помолвке…
– Да? – с интересом протянул Доминго. – И что же случилось?
– Я могу рассказать… тут нет никакой тайны… Но я думаю, что комфортнее ее будет слушать в тени оазиса, под пальмой…
Вирт хмыкнул, внимательно разглядывая меня с высоты коня.
– Действительно, Доми, очень хочется в тенек… попить и умыться. А истории можно и за ужином послушать!
Ужин – какое чарующее, ласкающее слух слово! Я с благодарностью взглянул на Вирта.
– Да, пожалуй, это верно… Пошли! – сказал Доминго и потянул за узду своего коня в оазис.
Его спутники направились за ним.
Я подождал, пока они проедут мимо меня вместе со своими запасными лошадьми и, выдернув из песка чаки, пошел следом.
Доехав до колодца, прибывшие слезли с лошадей и принялись стягивать с себя платки и плащи.
Увидев меня, приближающегося к ним с кинжалами в руках, они насторожились.
– Никаких проблем! – закричал я издали. – Просто у меня ножен нет к ним!
Народ расслабился.
– Какие у вас интересные кинжалы, господин Эриадор! – сказала Стайли, когда я подошел к ним. – Разрешите посмотреть?
Идея отдавать орудие в руки первому встречному мне совершенно не понравилась. Но тут же пришла в голову мысль о том, что нужно налаживать отношения… Дам один. Компромисс!
– Извольте, – сказал я, протягивая чак, который держал в левой руке.
Кинжал произвел фурор. Каждый из искателей подержал его, примерил к руке, покрутил. И у всех он вызвал восхищение.
– Какая замечательная вещь! – с восторгом сказал Доминго. – Откуда он у вас, господин княжич?
– Купил себе по случаю… Как подарок к свадьбе… – ответил я.
– Хороший подарок! Я бы тоже от такого не отказался! – с блеском в глазах ответил тот, щелкая по широкому клинку ногтем и слушая, как тот звенит.
– Даже если к подарку прилагается невеста, которую до этого в глаза не видел? – спросил я.
– Невиданная невеста? Хм… Не знаю… Рискованно как-то! – ответил он, пожав плечами.
– Более чем, – согласился я, – ведь у невесты еще и родня есть! Тоже… невиданная…
– А что у вас случилось, Эриадор? Вы позволите вас так называть? – спросила Стайли.
– Я не против, – ответил я, – но это рассказ не из двух слов, а вы, кажется, собирались разбить лагерь?
– Да, Стайл! У нас еще лошади не расседланы, а ты уже готова бросить все ради свежих историй! – сказал Вирт.
– Ставим лагерь. Разговоры потом! – приказным тоном сказал Доминго.
Стайли не стала спорить. Отошла к своей лошади и принялась ее расседлывать. Ее спутники занялись тем же самым. Я отошел в сторону, чтобы не мешать, сел в тенек и принялся наблюдать за процессом. Чувствовалось, что у моих новых знакомых опыт в этом деле большой. Движения точные, уверенные. Они четко знали, где у них что лежит и что в какой последовательности нужно делать. Очень скоро все лошади были расседланы, вытерты и напоены. Снятые с них тюки и сумки были аккуратно сложены в кучу.
Закончив с лошадьми и разгрузкой, Стайли и Вирт принялись ставить палатку. Доминго взялся за ужин. Разжег костер из каких-то желтоватых веток, которые он привез с собой. Повесил над ним котелок с водой и достал из большого мешка какие-то небольшие кулечки. Похоже, с припасами. Мне очень хотелось есть, но идею подойти и попросить чего-нибудь пожрать я постарался выкинуть из головы. Несолидно… не по-княжески… просить… Пусть сами предложат… Потерплю, пока можно…
Чтобы отвлечься от своего желудка, я принялся снова рассматривать своих новых знакомых.
Стайли была невысокой женщиной, лет эдак под тридцать. Такая плотненькая, может, даже кругленькая, с короткими темными волосами и загорелым лицом. Лицо тоже было кругловатое, высокие брови, серые глаза. Вирт был худее и выше Стайли. Несколько, я бы сказал, жилистый тип, с длинными конечностями. Лицо продолговатое, с длинным, слегка крючковатым носом и прозрачными глазами. Волос у него практически не было. Когда он снял свою широкополую шляпу, я увидел у него на голов огромную загорелую лысину, обрамленную по вискам остатками седых волос.
Доминго выглядел вообще колоритно. Смуглокожий, с немного крючковатым носом и густыми насупленными бровями он походил на жителей пустынь Земли. Особенно сходства добавляла выбритая налысо голова.
Как яичко, подумал я. Ох, жрать-то как хочется!
– Ну вот, еще минут пятнадцать и можно будет есть! – сказал Доминго, загрузив чем-то котелок с кипящей водой.
– Эриадор, надеюсь, вы не откажетесь разделить с нами трапезу? – обратился он ко мне.
– Совершенно не вижу никаких препятствий к этому! – ответил я, стараясь незаметно проглотить слюну, заполнившую рот…
А жизнь-то налаживается, несколько часов спустя, проваливаясь потихоньку в теплую сытую дрему, неторопливо думал я.
В желудке еда, подо мной – толстая войлочная подстилка, на мне – теплое шерстяное одеяло.
Пожалуй, сегодня я ночью буду спать… Я чуть подвинулся, пытаясь достичь максимального комфорта. Хотя спать мне как раз бы и не стоило… В компании малознакомых людей… Хоть мы вроде теперь один отряд. Легкомысленно… Придушат ночью и ограбят… Кинжалы им мои очень понравились…
Ну и чего… сторожить их, что ли, всю ночь? Не высижу… Две ночи сна урывками… Пусть лучше видят, что я им доверяю. На маньяков-разбойников они не похожи. Судя по эмоциям, ничего дурного в отношении меня не замышляют. Стоило тогда им разводить бодягу с приглашением меня к себе?
Я с удовольствием крепко зевнул.
Буду спать, принял решение я. Сторожить ночью – это уже из параноидальных идей.
За ужином мне пришлось изрядно поболтать. Рассказал, кто я, откуда. Про свою помолвку. Версию событий, конечно, представил правленую. В ней я был послушным сыном своего отца, попавшим в вертеп старого недруга семьи. Там меня никто не любил, включая лошадей и невесту, которая в итоге сбежала от меня со своим родственником… Рассказал про то, как я чудом вырвался из западни, которую мне устроил несостоявшийся тесть. О том, что мы при этом с магистром кой-кого поубивали, я умолчал… Это бы несколько подпортило образ белого и пушистого (который я себе ткал), попавшего в сложные жизненные обстоятельства. Понятно, конечно, что мы под стрелами там не стояли разинув рты. Но акцентироваться на трупах я не стал… Для усиления атмосферы рассказа я вовсю пользовался обмылком своего эмпатического умения. Сам верил в то, что говорил, и пытался эту уверенность транслировать слушателям.
У слушателей глаза были по семь копеек. Они и не подозревали, что князьям так непросто живется в этом мире! После окончания моего пространного рассказа с отступлениями и многочисленными пояснениями, у догорающего костерка наступило продолжительное молчание. Народ переваривал услышанное.
– Н-да, надо сказать… однако… – высказался Вирт. – Никогда не слышал, чтобы помолвка так неожиданно закончилась! Что же невеста-то так… А? Поперек воли отца…
Вирт сокрушенно покачал головой.
– Сердцу не прикажешь… – задумчиво ответила ему Стайли. – Может, она его давно любила!
– Но как же! Она же дала согласие! И нарушила обещание!
– А может, это любовь, которая бывает раз в жизни? – спросила Стайли.
«Ага, которая все спишет… – подумал я, – как война… Какие могут быть претензии? Это же любовь!»
Но вслух я ничего не сказал, а сидел с грустным видом, стараясь не выбиваться из облика рыцаря печального образа.
– Ну и что? – возразил Доминго. – Ну и что, что любовь? Есть же обязательства, обязанности, долг, наконец!
– Сразу видно, что ты никогда не любил! – отрезала та.
– Не, ну почему… – начал оправдываться Доминго.
– Если б любил, то ерунды такой бы не говорил!
Доминго заткнулся и призадумался. Видно, анализировал, была ли у него любовь или нет?
Интересно, по каким параметрам он пытается это определить? На Земле, у их прекрасной половины это было одним из безотказных приемов полоскания мозгов самцам. Ах, любовь! И делают такой вид, что понимают, что такое любовь, а что нет. А самцы ни фига не понимают, мозгами скрипят, пытаясь сообразить, как определить любовь это или нет? Гормоны мешают понять, что их просто дурят…