Читать интересную книгу Демон и Бродяга - Виталий Сертаков

Коваль задержал дыхание, метнул шесть клинков, все в цель. Ближайшая охрана мандарина полегла, последний клинок воткнулся в глаз погонщику ящеров. Раненый ящер вырвался и припустил куда-то в сторону, неловко припадая на левую лапу. При этом он мотал головой, ревел и пытался сорвать с себя намордник. Тело убитого погонщика тащилось за тиранозавром, а за трупом, привязанные цепями, дернулись и трое других великанов. Их интересовало рубленое сырое мясо, спрятанное в корзинке и мешке на боку у мертвого хозяина.

Увидев, что динозавры освободились, толпа отшатнулась и кинулась врассыпную. Варвара запрыгнула в кабину, секунду спустя затарахтел ее «Дегтярев». Артур в два прыжка достиг повалившейся крыши паланкина, рванул ее в сторону. Мандарин был цел, если не считать нескольких ссадин на затылке. Он встряхивал головой, освобождался от обрушившихся на него книг, посуды, горящих углей из жаровни и десятка сортов сухого чая. Девчонка, мывшая ему ноги, лежала со сломанной шеей. Второй мальчик-прислужник успел сбежать.

Коваль схватил мандарина за воротник, потянул к кабине Кенвуда, но в этот момент ему пришлось бросить добычу и залечь. Президент угодил под огонь собственной легкой артиллерии. Буба из бронированной кабины увлеченно следил за передвижениями своего патрона, забывая при этом отпускать гашетку пулемета. Чудом никого не задело.

Лука умирал. Артур определил это по тому, как часто задышал, забормотал Бродяга, словно уговаривая своего верного товарища что-то сказать напоследок. Скальпель старец так и не вытащил до конца, придерживал голову умирающего двумя руками, склонился ухом к самому рту пулеметчика, откуда с каждым хриплым выдохом обдавало его фонтаном кровавых брызг.

– Бродяга, заводи! Скорее, сомнут нас! Бродя-га!!

Старец словно не слышал, тампонировал Луке рану в ключице. В капот воткнулось несколько пуль, со свистом лопнула еще одна шина, упала лошадь. Человек двадцать бандитов ринулись в наступление. До старца им оставалось не больше десяти шагов, когда Варвара дала вторую длинную очередь. Почти сразу она переместилась к противоположной дверце Кенвуда. Не ожидавшие такой наглости, разбойники кинулись врассыпную, на обеих обочинах возникла куча-мала. Посреди дороги корчились раненые, у всех были перебиты колени и голени. Рыжий дед в мотоциклетных очках и звериной шкуре несся к Ковалю, размахивая кривой саблей. За ним спешили еще десятка два обкурившихся придурков.

Манадрин Ляо засмеялся и затеял длинную тираду на родном языке, указывая куда-то на запад. Если он пытался сообщить что-то умное или призывал к перемирию, то переводить его спич было некому.

– Варвара, что ему надо?! – Артур выбрал минутную паузу между пулеметными залпами. Чтобы самому не угодить под пули, ему пришлось улечься рядом с хозяином тайги на заляпанные медом и табаком ковры.

– Он говорит… говорит, что хотел с тобой договориться по-хорошему, как два честных воина. Он говорит, что монгольские шаманы на курултае требуют живые храбрые сердца, они хотят не спать… нет, не так, разбудить… – Варвара вставила новый диск, с наслаждением повела стволом, заставляя уткнуться лицом в грязь тех, кто прятался по обочинам. Затем носком ноги потянула на себя дверцу и снова спряталась в кабине. Ответные пули защелкали по броне Кенвуда, не причиняя атаманше ни малейшего вреда. – Он говорит… Слышишь меня, Кузнец?! Он говорит, что знает, кому принадлежала красная повязка, которую ты носишь на голове. Еще… ага! Если бы он сразу знал про подарок почтенного Повара Хо, он бы сам проводил тебя к Байкалу. Он говорит, что монголы хотят разбудить какого-то там истребителя, дальше я не понимаю. Они предложили мандарину Ляо две полные повозки золотой утвари из дацанов Батора, если мандарин Ляо принесет им сердце и шкуру Белого царя. Но великий и светлый… короче, эта жирная сволочь врет, будто мечтал с нами побрататься! Будто бы он знает, что Белый царь русских убил самого председателя Госсовета, почтенного Ло Цзясу, а Ло Цзясу был личным врагом великого и светлого Ляо… вот сволочи, ну я вас сейчас гранатой!

– Ну ты и сказочник, – укоризненно обратился Артур к притихшему мандарину. – И вовсе я вашего председателя не трогал. Его наставники приговорили, туда дорога всем обманщикам. И тебе – в том числе, уловил? Черт, как же мне тебя от твоего трона оторвать?..

Третьей очередью Буба удачно скосил верхушки сосенок, подравнял лес, сумел застрелить несколько подростков, охранявших в лесу вражеский обоз, и неожиданно уничтожил часть снарядного «погреба». Громыхнуло так, что у Артура снова зазвенело в ушах, а на головы посыпался град из коры, мха, кусков земли и обломков снарядных ящиков. Варвара не успевала перезарядить пулемет. Один из мальчиков мандарина вдруг очнулся и вцепился Ковалю зубами в запястье, впрочем, тут же получил ребром ладони по горлу.

– Ах ты, сволочь, кусаться?! Да что ж никак тебя не Утащить, жопа такая толстая?!

Несмотря на временное отступление врага, Коваль оценивал ситуацию как безнадежную. Против горстки – примерно полторы сотни отлично вооруженных головорезов. Это только в крутых фильмах боевики тушевались, потеряв командира, и даже сдуру складывали оружие. Артур не сомневался, что убийство мандарина не принесет победы. Он никак не мог оторвать Ляо от кипы подушек и одеял, и, только когда жирная туша задергалась, испуская жалобные вопли, ему стало ясно, что мандарина невозможно поднять.

Ляо не был привязан веревками, но его организм составлял единое целое с платформой, напичканной механикой. Стоило выдернуть его обрюзгший зад из глубокого сиденья, как за ним потянулись железные спицы, провода и сложная сетка, подобная изогнутому корсету.

– Кузнец, не трожь его! Давай назад!

Наверное, у китайца во рту стояло немало металлических коронок. Запястье у Артура оказалось прокушено в нескольких местах. Увешанная золотом туша безвольно поникла, как мешок, набитый чем-то мягким. Со звоном распрямилось еще несколько спиц, под ковром блеснули смазанные шестеренки и цепь.

– Кибер чертов, как же тебя…

Тем временем Бродяга перевернул Виолу Чен навзничь. Наверное, ему стоило немалого труда совладать с ее откормленной тушей. Артур с удивлением следил за действиями старца, который, казалось, не замечал, что над ним щелкают пули. Он устроил две сморщенные ладошки на необъятной груди мертвой китаянки, зашептал что-то, прижавшись ухом к ее рту, и… Виола Чен ожила.

Коваль от неожиданности едва не выронил светлого Ляо в грязь. Виола Чен басовито закашлялась, приподняла руки и распахнула глаза. В ее шее сзади по-прежнему торчало боевое лезвие Качальщика. Бродяга зашептал чаще, вздрагивая тощей спиной. Рубаха на нем промокла насквозь, облепила изогнутый позвоночник и ребра.

Виола Чен приподнялась и внятно произнесла несколько слов. Бродяга подскочил, завертелся ужом, схватившись за уши, сложился пополам, точно страдал от морской болезни. Лука тянул к хозяину руки, умолял пригнуться. Сверху всех троих долбило ливнем из раскаленных гильз. Варвара поливала огнем лощинку за дорогой, где копошились недобитые артиллеристы.

Мандарин Ляо что-то бормотал, хватая Коваля за штанину. Мимо, рыча и стеная, протопал одинокий ящер в наморднике. По пути он задавил еще несколько раненых китайцев, врезался носом в раскаленный паровой котел на платформе «камацу», обжегся, заревел еще громче и понесся обратно по левой обочине, топча всех подряд.

Дождь стихал, на востоке, там, где еще можно было разглядеть хвост желтого пробкового поля, заиграли первые солнечные лучи. И в сгустившейся вдруг тишине залегшие под огнем люди услышали неторопливые шаркающие шаги.

– Ну-кось, тиха, детки, – озвучил свое появление Бродяга. – Ну-кось, остыньте, чего шумим?

Старец казался крошечным на фоне исполинского грузовика. Совсем один, не таясь, он брел вдоль разделительной полосы, мимо умирающих, корчащихся коней и остановился, лишь когда уперся в груду трупов. Они бежали слишком кучно и погибли от меткого броска гранаты.

Китайцы вставали и тут же молча отшатывались назад. По маленькой армии мандарина Ляо словно прокатилась воздушная волна. Старца узнали. Его не просто боялись, он вызывал суеверный ужас.

– Ууу-ххэ… – вероятно, мандарин хотел отдать какой-то приказ.

С Бродягой что-то случилось. Артур пока не мог определить, как это назвать. Это походило на резкое омоложение организма. Опытные старые Хранители добивались такого эффекта долгими тренировками, и обязательно попадая босыми ногами на рыхлую чистую землю. Бродяга что-то впитал от погибшей Виолы, взял слово, укрепившее стократ его бешеную волю к жизни.

Старец сложил пальцы пучками и неожиданным движением, похожим на одновременный апперкот, распрямил руки в сторону нападавших. Артура коснулось неожиданное тепло, будто где-то рядом открыли заслонку печи.