Выйдя в главный терминал, формой напоминающий лошадиную подкову, старик огляделся — у таможенных постов уже выстроились очереди — с детьми, с сумками — североамериканцы всегда очень основательно подходят к вопросам отдыха. Вздохнув, старик пристроился в хвост той очереди, которая показалась ему короче.
Очередь шла медленно — после тех же «событий» проверяли все как нельзя тщательно североамериканцы ничего не делают обычно, либо спустя рукава либо — со всем усердием. А тут еще поло сумок, и вещи, накупленные североамериканцами в Европе, часть из которых подлежала обложению пошлиной. Надо составлять декларации, а это мало кто умеет без посторонней помощи. В общем — когда очередь дошла до старика, он уже вспотел и устал.
Хорошенькая, молодая негритянка в форме Таможенной службы САСШ вопросительно взглянула на старика.
— Это весь ваш багаж, сэр?
— Да.
Меньше чем по одной большой сумке ни у кого на этом рейсе не было.
— Прошу вас открыть…
Вместо ответа старик молча положил перед ней британский дипломатический паспорт в темно-зеленой обложке.
Негритянка стушевалась, вызвала старшего смены и что-то затараторила ему. Хоть английский и американский языки считают почти синонимами — на самом деле это не так. Из того что сказала эта негритянка-таможенница, старик понял чуть больше половины. Видимо, имел значение и ее акцент, сильный и необычный, старик так и не смог определить, откуда она родом.
Прихватило… То ли из-за жары, то ли из-за усталости, то ли из-за нервов — прихватило, сдавило грудь. Старик полез за таблетками, принял одну, жадно хватанул спертый воздух.
— Сэр, что с вами? Вам плохо? — всполошились таможенники.
— Нет, нет. Все нормально…
Посеревшее лицо старика испугало старшего таможенной смены не на шутку. Если этот британский дипломат тут грохнется в обморок… из-за того что эта придурочная Латиша не пропустила его сразу… если потом пойдут разговоры … так можно и работы враз лишить, а в деле такое напишут…
— Прошу вас, сэр. Вам помочь!?
— Нет, нет. Все нормально…
Виза не требовалась, у Британии и Североамериканских соединенных штатов не было визового режима — но ручную кладь проверить все же стоило и еще был карантин — проверяли на предмет наличия продуктов питания, запрещенных к ввозу в САСШ. Старший смены выхватил из череды сумок кожаный нессерер, протянул старику.
— Все нормально, сэр? Может, вам все-таки помочь? В аэропорту есть врач.
— Нет, не надо.
— Тогда добро пожаловать в Североамериканские Соединенные Штаты.
Пройдя таможню, старик огляделся — и среди десятков свисающих с потолка плакатов и рекламных щитов нашел нужный ему, черно-желтый. Совсем рядом и это хорошо — старик знал, что ему нужно было на воздух…
За стойкой международной прокатной компании «Херц рент-а-кар» стояли девушки, почти все — негритянки и явные латиноамериканки, возможно бежавшие от эскалации войны на родине. В стране стало слишком много негров, мексиканцев и совсем не оставалось старых добрых WASP. Хорошо что очередь перед стойкой была совсем небольшая и обслуживала своих клиентов компания Херц не в пример быстрее таможни…
— Да, сэр… — с отчетливой вопросительной интонацией спросила старика одна из девушек, когда до него дошла очередь.
— Мне нужно что-то небольшое… сформулировал старик — неприметное. Ровно на восемь дней…
Вообще то он собирался здесь пробыть максимум два дня. Но тем, кто потом будет проверять — а старик не сомневался что проверять будут — нелишним будет запудрить мозги и добавить им пищи для размышлений.
— Сэр, у нас есть совсем новые «Шевроле-Малибу». Такая машина вас устроит?
— А постарше и поменьше у вас есть?
Вопрос застал девушку врасплох — она работала здесь шестой месяц и еще ни разу ей не приходилось встречаться с тем, чтобы клиент просил машину постарше. Поскандалить из-за того что машина не новая — это пожалуйста, поэтому Херц держала машины в прокатном парке два-три года, а потом продавала за бесценок. Но так, чтобы требовали постарше…
— Сэр, все что я могу вам предложить — «Хонда Сивик», ей три года. Старше машины в нашем прокатном парке нет.
— Цвет?
— Белая, сэр.
— Превосходно.
— Тогда, сэр, надо заполнить небольшую анкету. Ваше полное имя, сэр…
Старик расплатился не кредитной карточкой, а наличными, британскими фунтами стерлингами, что еще больше возбудило подозрения девушки. Кстати, информация о том. что в САСШ вообще не принимают наличные при аренде машины не соответствует действительности — принимают, никто от денег не откажется — но не преминут сообщить куда следует. Так и эта девушка — менеджер. Выставив на стойку табличку «Перерыв десять минут. Извините», она поспешила к менеджеру и поделилась своими подозрениями. Менеджер выслушал ее, поблагодарил за бдительность, спросил какую машину взял подозрительный клиент и отправил обратно работать. А когда она ушла — снял трубку и набрал номер местного офиса ФБР чтобы поделиться подозрениями. Североамериканские Соединенные Штаты стремительно превращались в полицейское государство…
* * *
Международный аэропорт Даллеса, основной аэропорт обслуживающий Вашингтон, располагался примерно в двадцати пяти милях западнее самого Вашингтона. По меркам метрополии, небольшого острова, это было гигантское расстояние, по местным меркам — ничто, учитывая, что у всех есть хоть какая то — но машина. На машине здесь ездили даже в булочную, и преодолеть двадцать пять миль по отличной бетонной автостраде — да раз плюнуть. Впрочем, старик знал еще одну страну, где так же спокойно относились к большим расстояниям.
Это была Российская Империя.
Машина располагалась на одной из гигантских стоянок севернее аэропорта, старик сразу нашел ее — потому что на стоянке Херца она был такая одна. Никакого обслуживания — тебе дают ключ, называют номер стояночного места, где тебя ждет твоя машина — и вперед. Полный бак, перед возвратом надо либо заправить, либо стоимость бензина включат в счет. Лучше заправить, потому что на заправках бензин даже дешевле. В основном на стоянке прокатных машин были «Форд Торус» и «Шевроле Малибу», встречались также минивэны и внедорожники. По меркам британских островов это были не машины — мастодонты.
Вырулив со стоянки, старик покатил по живописной сельской местности Виргинии в сторону Вашингтона на восток. Дорога была прямая и ровная, машины шли словно строем, выдерживая положенную скорость по круиз-контролю, никто никого не обгонял. Про обе стороны машины мелькали закусочные и заправки, которых здесь было слишком много и которые как-то умудрялись не разоряться, какие-то склады, домики. Не очень то похоже на британскую сельскую идиллию — здесь, даже в сельской местности слишком много бизнеса, слишком много присутствия человека. Типичная черта североамериканцев — на всем делать бизнес.
Проехал Тайсон Корнер — городок, поднявшийся на том, что обслуживал проезжающих из аэропорта и в аэропорт граждан. Тут же проходило и то, что считалось «Большим Вашингтонским кольцом» — единой кольцевой дороги у Вашингтона не было. Городок как городок — здоровенный молл «Уолл-Март» типа «кэш анд керри», участок шерифа, какие то склады, тихие улочки, школа, церковь. Нескончаемый шум машин по дороге. В метрополии тоже было все не так: в маленьких городках не было Уолл-Мартов, там подданных ее Величества обслуживал мясник Джек и молочник Марк, которые даже не спрашивали зашедших в их лавку что нужно а молча выкладывали на прилавок требуемое. Точно также их отцов и дедов обслуживали отцы и деда Марка и Джека. Все здесь было не так, в бывшей колонии Соединенного королевства — слишком много всего, слишком все шикарно — и на всем, если хорошо присмотреться — печать упадка, увядания. Североамериканские Соединенные Штаты проигрывали гонку в будущее с Российской Империей, слишком много денег тратилось не там и не так.
Миновав Кэпитал Белтвей и Долли Мэдисон Бельведер, названную так в честь Долли Мэдисон, супруги второго президента САСШ, что во время войны за независимость скрылась из сожженного британским экспедиционным корпусом Белого дома с документами, старик выехал на Кастис Мемооиал, ведущую прямо в город. Движение, несмотря на то что был не час пик, стало намного плотнее. Слишком много машин, в потоке выделялись огромные правительственные внедорожники, рассчитанные на семь-девять человек, в которых сидели по двое — а то и вовсе один водитель.
Старик размышлял. Он вообще любил размышлять и размышлял всякий раз, как выдавалась свободная минутка. Мозг нельзя оставлять в покое, он постоянно должен быть загружен.
В отличие от других представителей британского истэблишмента сэр Джеффри Ровен не уважал и не почитал традиции. Верней, он их демонстративно уважал и следовал им — но только когда это было нужно и выгодно. На самом же деле он испытывал к своим предшественникам глухое раздражение, переходящее иногда в ненависть.