— Ну и чем можно заняться в этом крошечном городке? — спросила она, кивком показав на материк.
— Выбор невелик.
— Никаких дискотек до трех часов ночи? Merde, и что же делать одинокой женщине?
— Должен признаться, это не простая задачка, — ответил Хэтч, сражаясь с желанием ответить на ее заигрывания.
«Не забывай, эта женщина опасна». Она посмотрела на него, и на ее губах появилась мимолетная улыбка.
— Ну, я могла бы пообедать с доктором.
— С доктором? — с деланным удивлением переспросил Хэтч. — Полагаю, доктор Фразье будет счастлив. Для своих шестидесяти он еще вполне ничего.
— Ах вы несносный мальчишка! Я имела в виду этого доктора.
Она игриво ткнула пальцем его в грудь. Хэтч посмотрел на нее. «А почему бы и нет? Какие у меня могут быть неприятности, если я приглашу ее на обед?»
— В городе всего два ресторана. В обоих подают морепродукты. Хотя в одном из них готовят вполне приличные бифштексы.
— Бифштексы? Это для меня. Я отношусь к породе хищников. Овощи пусть едят мартышки и свиньи. А что до рыбы…
Она сделала вид, что ее тошнит.
— Мне казалось, что вы выросли на берегу Карибского моря.
— Да, и мой отец был рыбаком, так что ничего другого мы никогда не ели. Разве что на Рождество, когда нам доставался chevre.
— Козлятина? — спросил Хэтч.
— Да, я обожаю козлятину. Приготовленную в течение восьми часов в специальной ямке на берегу, да еще с домашним пивом «Пон лак».
— Потрясающая еда, — со смехом проговорил Хэтч. — Вы ведь живете в городе?
— Да. Все было занято, и я повесила объявление на почте. Женщина, которая там работает, увидела его и предложила мне комнату.
— Вы хотите сказать, наверху у Паундкуков?
— Naturellement.[49]
— Почтальонша и ее муж очень милые, тихие люди.
— Да. Иногда мне кажется, что они умерли, так внизу тихо. «А ты приведи мужчину и увидишь, что будет, — подумал Хэтч. — Или явись домой позже одиннадцати».
Они вошли в гавань, и Хэтч подвел лодку к причалу.
— Я должна снять эту грязь, — сказала Бонтер, спрыгивая на причал. — И разумеется, вам следует надеть что-нибудь получше этого вашего синего блейзера.
— А мне он нравится, — запротестовал Хэтч.
— Вы, американцы, совершенно не умеете одеваться. Вам требуется хороший костюм из итальянского льна.
— Терпеть не могу лен, — заявил Хэтч. — Он ужасно мнется.
— Вот именно! — рассмеялась Бонтер. — Какой у вас размер? Сорок второй?
— Как вы узнали?
— Я мастерски умею оценивать мужчин.
ГЛАВА 23
Хэтч встретил ее около почты, и они дошли по мощенной булыжником улице до «Причала». Был прекрасный, прохладный вечер, ветер разогнал тучи, и небо над гаванью украшала россыпь звезд. В прозрачном вечернем свете крошечные желтые огоньки, сияющие в окнах и над входными дверями, превращали Стормхейвен в образ из далекого и чудесного прошлого.
— Здесь и правда очень мило, — сказала Бонтер и взяла его под руку. — В Сент-Пьере, на Мартинике, где я выросла, тоже красиво, но мой родной город совсем другой! Там море огней и ярких красок. А здесь все белое и черное. Кроме того, у нас полно отличных ночных клубов, где можно здорово повеселиться.
— Я не люблю ночные клубы, — сказал Хэтч.
— Какой скучный, — добродушно заметила Бонтер.
Они подошли к ресторану, и официант, который узнал Хэтча, тут же нашел им свободный столик. Здесь было очень уютно: два зала и бар, стены украшены сетями, ловушками для омаров и стеклянными поплавками. Усевшись, Хэтч огляделся по сторонам и увидел, что примерно треть посетителей — это служащие «Талассы».
— Гадость! — прошептала Бонтер. — От них никуда не денешься. Не могу дождаться, когда Джерард отошлет их всех по домам.
— В маленьких городках всегда так. Единственный способ скрыться от посторонних глаз — это выйти в море. Да и то кто-нибудь обязательно станет подглядывать за вами в подзорную трубу.
— Значит, никакого секса на палубе, — проговорила Бонтер.
— Ни в коем случае, — ответил Хэтч. — Мы, жители Новой Англии, всегда занимаемся сексом внизу. — Он увидел, как на ее лице расцвела довольная улыбка, и подумал, что она разобьет не одно сердце в «Талассе» и станет причиной не одного конфликта. — Ну и как же вам удалось так перепачкаться?
— Почему вас так беспокоит грязь? — нахмурившись, спросила она. — Грязь — лучший друг археолога. — Бонтер наклонилась над столом. — Кстати, я сделала одно маленькое открытие на вашем старом грязном острове.
— Расскажите.
Она отпила воды.
— Мы нашли лагерь пиратов.
— Вы шутите, — взглянув на нее, присвистнул Хэтч.
— Mais non! Сегодня утром мы решили исследовать наветренную часть острова. Знаете, то место, где отдельно от остальных стоит большой уступ, примерно в десяти футах вниз по скалам.
— Знаю.
— Так вот там, где он начал разрушаться, мы обнаружили идеальный почвенный профиль. Вертикальный разрез, очень удобный для археолога. И я наткнулась на линзу древесного угля.
— На что вы наткнулись? — нахмурившись, спросил Хэтч.
— Черную линзу древесного угля. Остатки древнего костра. Тогда мы использовали металлоискатель и нашли много интересного. Крупную картечь, мушкетную пулю и несколько гвоздей от подков, — перечисляла она, загибая пальцы.
— Гвозди от подков?
— Да, они использовали лошадей для тяжелой работы.
— А где они их брали?
— Вы что, совсем незнакомы с военно-морской историей, monsieur le docteur? На кораблях часто перевозили животных. Лошадей, коз, кур, свиней.
Официант принес их заказ — вареные овощи и омара для Хэтча и большой кусок мяса с кровью для его спутницы. Она набросилась на еду с пугающей жадностью, и Хэтч с удивлением наблюдал за ней: сок стекает с подбородка, на лице сосредоточенность.
— Итак, — продолжала она, нацепив на вилку огромный кусок мяса, — после этих находок мы вырыли канаву сразу за уступом. И что вы думаете? Снова древесный уголь, круглое углубление в земле от палатки, несколько сломанных индюшачьих и оленьих костей. У Рэнкина есть какие-то супердатчики, и он собирается проверить, не упустили ли мы чего-нибудь стоящего. Мы же тем временем огородили лагерь и собираемся завтра начать раскопки. Малыш Кристоф становится отличным землекопом.
— Сент-Джон? Копает землю?
— Разумеется. Я заставила его избавиться от жутких ботинок и куртки. А как только он смирился с тем, что ему придется испачкать руки, оказалось, что от него очень даже много пользы. Теперь он мой главный землекоп. Повсюду ходит за мной и является по первому зову. — Она добродушно рассмеялась.