― Они будут оценивать последними, чтобы подвести итог и выяснить, кто действительно обладает удивительным талантом и умеет создавать из ничего великолепный антураж. От этого также зависит ваше дальнейшее расположение среди них и рекомендации. Пока сказать не могу, кто именно станет экспертным жюри, но не гарантирую, что это будет рай. Вам придется работать на износ все эти две недели. Это очень мало. По своему опыту знаю. Найти задумку, воплотить ее, сделать эскизы, собрать материалы, подготовить чертежи и, наконец, создать наряд…
Когда девушка закончила говорить и объявила, что лекция окончена, многие подорвались сразу же с места, спеша покинуть помещение. Попутно собирая вещи, следила за всеми моими сокурсниками, которые переговаривались между собой, обсуждая теории насчет жюри. Всем хотелось увидеть ту или иную известную личность, я же это воспринимала, как нечто преувеличенное. Не хочется загадывать все наперед.
Когда я спустилась по ступенькам вниз, в аудитории никого не осталось, за исключением девушки. Брюнетка укладывала все демонстрационное оборудование на свое место, отключала каждый прибор. Вдохнула и рвано выдохнула, схватившись за ручку сумки. Подошла к ней ближе. Девушка, заметив движение краем глаза, вздернула голову, отсутствующим видом оглядела меня и стала ожидать моего вопроса. Мне она показалось очень знакомой.
― Прости, что отвлекаю, но можно кое-что у тебя спросить? ― без заговорщических напутствий пустилась вперед.
― Валяй, ― бросила она и повернулась всем своим телом ко мне. Я еще раз внимательно очертила взглядом каждую волосинку, морщинку на ее лице, и меня тут же осенило, кто она такая. Это же… ― Не знала, что ты увлекаешься мерчандайзингом. Казалось, ты более склонна к финансистам, которые ищут себе ценность.
― Прости? ― Не сразу поняла, к чему она клонит.
― Так, мысли вслух. Не воспринимай мои слова всерьез, просто ты мне не понравилась с самого первого дня знакомства.
Значит, я была права. Это та девушка, с которой Эрик пришел в кафе, обжимался с ней по углам и якобы она является для него только другом. Верилось нелегко, исходя из слухов и репутации в стенах учреждения.
― Оу, это взаимно.
Брюнетка вскинула подбородок, подавая вызов, сложила руки на груди и пристально уставилась на меня.
― Ты дерзкая да еще умная. Качества, которые редко тесно связаны между собой. Да, я наблюдала за тобой эти недели, ― поспешила оправдаться она, когда я удивленно выгнула бровь. ― Хотела понять, кто ты такая.
― Узнала?
― О-о, более чем. Ты точная копия меня. Я тоже не отличаюсь покладистостью или же грацией лани. Меня кстати зовут Зара.
― Ты русская?
― Да. Приехала сюда по обмену, потом оказалось, что мой балл соответствовал требованиям университета и перевелась.
Точно. А я все никак не могла понять, почему ее акцент очень искажен, что временами буквы у слов съедаются или же растягиваются до глухой звучности.
― Понятно, ― прикусила нижнюю губу. ― Меня Ханна зовут. Но думаю, ты и так знаешь.
― Конечно, Эрик мне рассказывал про тебя.
― Правда? ― изумилась и поменяла позу, скрестив ноги, словно закрываясь от чего-то. ― Что он говорил про меня?
― Ничего значительного. Просто проинформировал, кто должен ревновать его ко мне, ― лукаво выдала она и сделала такой вид, будто этого только что не говорила.
Во мне проснулись странные чувства: то ли гнев хотел передернуть меня, закипая от ухитренной сноровки Эрика, то ли благоговейный порядок держал в узде раскрепостившиеся чувства от понимания, что между ними ничего не было. Хотя это не меняет сути ― Эрик переспал с Лизи. Спал с ней, пока мы были в ссоре.
― Вообще, я подошла к тебе по-другому вопросу, ― вернулась к началу, отбрасывая тему по обсуждению Эрика в дальний ящик.
Я не могу…думать о нем, хоть и бывают уязвимые моменты, норовящие расцарапать и так покалеченное сердце. Мы за все эти дни после встречи с моим отцом больше не виделись. В стенах университета я его вообще не видела, словно человек, занимающий много места в мои мыслях, провалился сквозь землю или же стал невидимкой. Я каждый учебный день искала его взглядом, искала хоть какую-то зацепку, подтверждающая то, что Росс рядом со мной. Ничего.
― Конечно, задавай вопрос.
― Скажи, ты не жалеешь о том, что поступила именно на этот факультет, при этом не подразумевая, как все сложится в дальнейшем?
Зара встала в ступор от услышанного. Видимо, ей мало кто задавал такие вопросы или же советовался с ней, как с порицательным человеком, сделавший отчаянный шаг.
― После перевода на втором курсе, если честно, я жалела первое время, ― призналась она и вернулась к собиранию вещей, отводя глаза, но все же продолжила: ― Моя первая практика прошла ужасно. Экспертам не понравилось мое изделие, якобы оно не сопутствовало их взглядам или же тенденциям «сегодняшнего дня», поэтому завалили. Благо, баллы за мероприятия, в которых принимала участие, повлияли на текущий результат, так что я осталась и продолжила обучение. Чуть позже уже на следующий год я снова взяла раскрепощенную идею совместить броские и фланелевые стили, на этот раз представив целую коллекцию: от топов до платьев. Для них это был ужас, ― усмехнулась она и хлопнула громко дверями шкафа, возвращаясь ко мне.
― Тебе снова занизили результат? ― уточнила, хотя и так была уверена в ответе. Брюнетка казалась расслабленной, не показывая своих натянутых переживаний, только губы, плотно сжав, резюмировали о не совсем лучших временах того года.
― Меня чуть не выгнали, так как общий результат был на границе ниже нормы.
― А что было дальше?
― Я снова решила повторить трюк с этим дизайном. По крайне мере хотелось все же добиться справедливости. На тот момент времени я готова была сдаться, уступить место другим и все бросить. Сама подумай, я творческий человек и ищу красоту в тех вещах, которые, на взгляд, известных модельеров дикость и нелепость. Такие идеи никто не продвигает в модной индустрии, все стремятся подчеркивать гламур, эстетику розового или лазурного, грацию, циничность, гордость, только не эпоху тинэйджеров… ― Она подняла голову. Ее губы искривились, когда она выделила последние слова, взгляд изогнулся, и некоторые обрывки фильмом промелькнули на дне зрачков. ― И у меня получилось допиться признаний со стороны их высочества. И то, спустя два года, когда я сама многое переоценила в самовыражении своего внутреннего я. Я по натуре человек со странностями, бунтарка и вовсе не леди с порядочными манерами. Мне нет месту платьям или же костюмам, я люблю эксперимент и считаю, модельером становятся не за счет корректных рамок, а если человек ищет в себе потенциал. Но у нас все обесценивают.
― Например, авандгард?
― Именно. Это же такая мода, из-за которой руки покрываются сыпью, потому что никакой целевой значимости в ней нет. Просто вещи, созданные в пределах незамысловатых хитроумных форм. Говорят, что ассиметричны, на самом деле полный бред.
Зара перевела дыхание, локтями оперлась об стол, наваливаясь на него, и с многозначительность заглянула в мои глаза.
― Я смогла стать тем, кем являюсь сейчас. Мне от этого не холодно и не жарко, ибо понимаю, что мое предназначение уходит куда-то глубоко, где начинаются корни дерева моды. Смотря на тебя, ты тоже можешь стать лучше и своеобразней этих кукл, называющие себя модельерами, так как ты замечаешь многие скрытые мотивы. Мы с тобой похожи, Ханна. Очень. Теперь я смогла понять Эрика, что он в тебе смог найти.
Я содрогнулась, готовясь услышать значившие для меня слова.
― Ты ― стимул. Ты умеешь направлять людей, даже если это не подразумеваешь. Росс за последние месяцы сильно изменился, стал рациональнее относиться к вещам, и таким он мне нравится больше. Вот только…проблема в виде Бофорт все еще ставит под сомнение его стремление быть лучше для тебя, а себя в частности.
― Знаю, ― выдохнула и помассировала лоб, переваривая истинное значение слов. ― Это меня и пугает.