было допустить, чтобы молодой император склонился к решению врата Лиадолла разрушить.
«Я должен убедить его оставить наши прежние намерения неизменными», — стиснув зубы, думал Шао Хаотико.
Мастер, меняющий материю бытия, принимал необходимость вести наступление на страны варваров — к этому принуждала приближающаяся Погибель. Также, он считал правильным захватить земли вблизи Лиадолла, чтобы в случае, если другого выбора, кроме как уйти в другие миры, не останется, именно подданные империи смогли воспользоваться шансом на выживание. Ведь сил для поддержания врат открытыми потребовалось бы так много, что надолго удерживать их активность не вышло бы.
«Пока это только мои предположения. Чтобы сказать наверняка, я должен увидеть врата своими глазами, но… вряд ли даже сплочёнными силами мы откроем проход в другие миры дольше, чем на неделю», — угнетало понимание лучшего мага империи.
Из-за своих тревожных мыслей Шао Хаотико, казалось, прибавил в возрасте. Нынче поутру у него даже старчески разболелась спина, и это показалось ему дурным предзнаменованием. Некое нехорошее предчувствие давило, и это тогда, когда наконец-то наступил день, в который Мастеру, меняющему материю бытия, всё же предстояло увидеть своего юного повелителя.
«Нет, я не буду думать о плохом», — крепко сжав кулаки, стоически подумал Шао Хаотико и отправился в путь ко дворцу.
Дворец императора представлял собой огромную пирамиду, изысканно украшенную барельефами. Она высилась над прилегающим городом словно настоящая гора, и её белый камень благородно сверкал на солнце. С трёх сторон эта пирамида была гладкой — лишь широкая полоса сада отделяла верхний сегмент от нижнего. А с последней, четвёртой стороны, от самого низа и вплоть до вершины шла лестница. И да, можно представить какой длинной она была и каким испытанием она могла бы стать. Даже пылкий юноша не смог бы подняться к своей возлюбленной по ней так, чтобы после не пасть мёртвым у ног красавицы. А Шао Хаотико давно утратил бодрость шага. Поэтому, когда ему не было дозволено воспользоваться специальной платформой (что слуги, вращая размещённый под землёй громоздкий механизм, поднимали наверх), лицо его вмиг побледнело. Шао Хаотико сразу понял, что ничего-то его дурное предчувствие наваждением не было.
— Простите, но нам запрещено, — посмел шёпотом прояснить ситуацию один из стражников, что своим золочёным копьём грозно перекрыл магу проход.
Шао Хаотико едва заметно кивнул, давая понять, что нисколько не зол на стражу и не будет заниматься мщением. Ему вообще не хотелось войны на ровном месте. Достаточно, что одна кровопролитная уже произошла и вскоре кровь снова насытила бы землю. Поэтому он молча постоял у подножия дворца — взглянул сперва на его вершину, затем, прислонив ко лбу ладонь, посмотрел на вошедшее в зенит солнце. Сезон дождей ещё не наступил, а потому оно палило как проклятое.
«Что же, раз мой владыка хочет этого, то я поднимусь», — сжал свою волю в кулак Шао Хаотико.
Первый шаг дался легче и при этом сложнее всего. С одной стороны, тело ещё не устало. С другой, внутренне Шао Хаотико приказывал своей гордости уснуть крепким сном, а она, непокорная, неистово противилась. Но вскоре мысли о том, сколь безжалостно отнёсся к нему юный император, перестали занимать великого мага.
«Он думает я столь стар и немощен?» — ощутил Шао Хаотико болезненный укол самолюбия, так как, едва он начал подниматься, за его спиной возникли похожие на тени слуги. Не иначе им было приказано идти за ним след в след, чтобы с Мастером, меняющим материю бытия, не дай небо случилось какое-либо несчастье. У двух из них к поясам даже были приторочены узкие кувшины с водой.
«Ни за что. Ни за что я не приму этой помощи!» — стиснул зубы Шао Хаотико, прежде чем принялся делать шаг за шагом.
Подъём давался ему тяжело. Соединённая с деревяшкой нога неистово болела. Непривыкшие к такой нагрузке мышцы гудели, по лицу вскоре ручьями потёк пот. Однако, маг не облегчил себе жизнь волшебством. Он решил, что раз император определил ему именно такое наказание, то он его выдержит. Сдюжит.
Время шло. Ноги Шао Хаотико едва шевелились. Не отстающие ни на шаг от него слуги тоже устали, но их время от времени сменяли другие люди. При этом они были также молчаливы и также не предлагали своей помощи сами.
«А я её у вас ни за что не попрошу», — мысленно проклял этих людей маг, но из-за своей горячности тут же поскользнулся. Он больно упал на бедро и проехал вниз на десяток ступеней. Спасло его только то, что слуги оказались расторопны.
— А ну уберите от меня свои грязные руки! — громко потребовал Шао Хаотико, стараясь вырваться из хваток пальцев.
Слуги, опасливо косясь на него, неторопливо отступили. Шао Хаотико тут же тяжело задышал. С одной стороны, он даже обрадовался происшествию. Сидя на ступеньке, он хотя бы немного смог перевести дух.
«Нет-нет, нельзя. Я нисколько не слаб», — запретил он себе наслаждаться отдыхом.
Едва сдерживая старческое кряхтение, маг поднялся на нежелающие держать его ноги и упрямо поплёлся наверх. Шао Хаотико двигался медленно. К движениям примешалось покачивание. Опалённая солнцем кожа лица горела, и пот разъедал её.
«Шаг. Шаг. Ещё один шаг и я почти достиг уровня имперского сада», — уговаривал себя Шао Хаотико, хотя устал настолько, что даже перестал понимать, зачем ему всё это надо.
— Император велит передать вам свою милость, — вдруг, откуда ни возьмись, появился вестник в золотой одежде и маске, — Вы можете воспользоваться платформой, чтобы вернуться в город. Вы обрели высочайшее прощение.
— Император что, отсылает меня в город, так как запрещает явиться к нему? — утирая пот, кое как сумел произнести Шао Хаотико, да ещё с нужным возмущением.
— Нет, но император освобождает вас от этой обязанности.
— Тогда передайте, что я всё равно явлюсь!
Низко кланяясь, вестник отступил и вскоре скрылся за одной из дверей во внутренние покои дворца. Эту дверь скрывала за собой статуя так, что не проследи Шао Хаотико за этим человеком, то никогда не заметил бы её. Однако, он не знал, чем это знание способно помочь ему, и потому как можно глубже вдохнул жаркий воздух, прежде чем упрямо двинулся вперёд.
«Мой император испытывает меня, — думал он при этом. — Он хочет знать, насколько я уверен в важности того, что желаю донести до него, и поэтому пути к отступлению у меня нет. Если я проявлю слабость сейчас, наш мир поглотит смерть. Я должен. Должен. Я обязан повлиять на ход истории! Империя Золотого Паука всё же свяжется с магами варваров и вместе