Полет предстоял долгий. Южные берега континентов Декаи Таилу были густо населены, в огромных аэропортах взлетали и садились сотни кораблей, и всюду, на защитных стенах, на крышах, у взлетных полос, Тревельян видел батареи ракет, стволы лучеметов, солдат в красном и других охранников, особых, в синей униформе. Пожалуй, он и здесь нашел бы подходящий транспорт, но ему не дали бы взлететь, сожгли на земле или перекрыли полосу разгона. Когда на экране мелькнул порт в холодном северном краю, пришлось на нем остановиться – далеко, зато место безлюдное, вокруг тундра, ни городов, ни деревень. На планете с огромным населением таких мест было немного – полярные зоны, пустыни близ экватора да еще острова в высоких широтах. Выбор невелик: что показал экран, туда Ивар и переместился. Он не ведал, принадлежит ли это взлетное поле мелл-паа либо какому-то обычному суончу, и у Найта на сей счет тоже не имелось никаких соображений. Им предстояло пересечь материк и углубиться в Южный океан – почти сутки в воздухе, как сказал пилот.
Они сидели в грохочущей тряской коробке, где можно было говорить, лишь приблизив губы к уху спутника. На коленях Тревельяна покоился серебряный жезл, Найт прижимал к груди ларец с прахом Ялонга и его товарищей. Внизу клубились облака, завивались в прихотливые спирали, громоздили один туманный замок на другой, и Тревельян, глядя в иллюминатор, видел в их разрывах землю, будто бы покрытую сероватым пушком. Цветущие мхи, подумал он, – вероятно, в северном полушарии Декаи Таилу стояло лето. Двигалось ли что-то в этой полярной пустоши, была ли тут какая-то жизнь?.. С высоты он не мог ничего разглядеть, кроме монотонного серого покрова.
Воздушная машина пронеслась над тонкой черточкой реки, и на ее берегах, далеко-далеко, Тревельян увидел город. Бесформенная клякса, расползшаяся на много километров к северу и югу… Над ней стояла плотная мгла – дымили огромные трубы, колеблемые ветром черные столбы поднимались в небо, над дальней частью города вроде бы шел дождь, но грязный, бурый, словно влагу в облаках смешали с пеплом и выплеснули вниз. Река – похоже, широкая, полноводная – тоже отливала желтовато-бурыми оттенками и, дугой пересекая город, несла воды к Северному океану. Этот пейзаж Ивар разглядывал не больше десяти секунд; потом тучи сомкнулись, отрезав мрачное видение.
– Город, – произнес он, склонившись к Найту.
– Олонг, – отозвался Рыцарь Времени. – Промышленный центр телли-тархат.
– Длинноносых?
– Да, консул Трев. Шахты, карьеры, выплавка металлов и химические производства… Когда-то здесь трудились миллионы работников.
– Что с ними произошло?
– Уничтожены за ненадобностью. – Судорога исказила лицо юноши. Овладев собой, он добавил: – Город велик, но теперь в нем немного людей – красные стражи и те, кто следит за машинами. Длинноносые и другие мелл-паа здесь не живут.
– Почему?
Найт пожал плечами.
– Холодно. Еще грязный воздух, грязная река… Дважды на город нападали.
– Кто?
– Суончи Патан, Сеграх, Вишшари и другие. С высоты незаметно, но половина города – руины и кучи мусора.
– Однако шахты и производства работают?
– Да, консул Трев. Они хорошо защищены.
Тучи снова на миг разошлись. Ивар успел разглядеть изрытую землю, терриконы, холмы пустой породы, мачты энергоприемников, паутину дорог, по которым ползли длинные змеи платформ, загруженных рудой. Эта картина нагоняла еще большую тоску, чем ледяные просторы Арханга. Облака в очередной раз закрыли землю.
«Пилот у нас не прост, – пришла внезапно мысль Командора. – Не прост!»
«Ты о чем?» – спросил Тревельян.
«Будь внимательнее, голубь сизый. Он ведь к городу не полетел, держался в стороне».
«И что?»
Но дед смолк, испустив ментальное подобие вздоха.
Тревельян опять склонился к уху юноши.
– Ты говорил, что тебя и еще двоих готовили к дальней дороге…
– Адара и Шагаба, консул Трев.
– Да, я помню их имена. Почему выбрали вас?
– Мы молоды, крепки телом и духом, а еще… – Найт на мгновение задумался. – Ильсани, наш наставник, считал, что мы одарены особым качеством: не боимся неведомого и не питаем отвращения к иным формам жизни. Ведь в конце пути… если путь когда-то кончится… там мы могли бы встретить существ, совсем не похожих на людей.
«К счастью, не встретили, – пробормотал Командор. – Ни сильмарри, ни дроми, чертовых жаб! С этими договориться было бы не просто!»
«С хапторами и фаата тоже», – согласился Тревельян, а вслух произнес:
– Готовились трое, но послали тебя. Для этого была какая-то причина?
– Была. Адар не выдержал, решил, что если мы погибнем, лучше умереть со всеми, с нашим миром и нашими людьми. – Грудь Найта поднялась в прерывистом вздохе. – Когда я очнулся и увидел эти безжизненные льды… когда тот человек, лысый с перьями, сказал, что ничего нельзя исправить… я понял Адара, консул Трев. Есть вещи пострашнее смерти.
– Есть. Одиночество, бессилие и вечное чувство вины… – Помолчав, Тревельян продолжил: – А что с Шагабом? Он тоже не выдержал и отказался?
– Нет. Он только пожелал проститься с матерью и сестрами. Его убили в Алкадду во время облавы.
– А ты? Тебе ни с кем не хотелось проститься?
– Мои близкие давно мертвы, – сказал Рыцарь Времени, опустив голову. – Они жили в том городе, в Олонге… Не спрашивай, что с ними случилось. Мне тяжело вспоминать.
Облака под летательным аппаратом поредели, и теперь Ивар мог разглядеть землю с уходившими вдаль дорогами, нитками трубопроводов и гигантскими мостами – большие реки попадались все чаще. Они достигли средних широт, где находилось множество крупных и мелких поселений, окруженных сельскохозяйственными угодьями и зонами различных производств. Здесь, как и в Олонге, дымили трубы, над городами висела пелена желтовато-бурого смога, по монорельсовым путям тянулись длинные составы с цистернами и платформами, и повсюду торчали мачты энергоприемников. Еще он видел нацеленные в небеса ракеты и стволы излучателей, здания казарм, отряды марширующих солдат и боевые машины, что ползли по дорогам, словно стаи решивших переселиться черепах. Но вскоре эта картина смазалась, превратившись в скопище серых, желтых, зеленых пятен – их аппарат пошел вверх, и детали пейзажа стали неразличимыми.
«Правильно действует», – пробормотал Советник, смотревший на землю глазами Ивара. Но к чему относилась эта реплика, Тревельян не понял.
«О ком ты, дед?»
«О нашем пилоте. Молодец!»
«Ты так считаешь? Почему?»
Пол под ногами Тревельяна наклонился. Похоже, воздушная машина взбиралась в стратосферу.
Помолчав, дед произнес нравоучительным тоном:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});