из матросов.
Сергей стоял рядом с Федором и, перекрикивая ветер, спросил:
– А это ничего, что мы под португальским флагом идем? Может, лучше под немецким? А то не дай бог какая-нибудь подлодка на нас позарится…
– Не подлодок надо опасаться. Они-то в этом районе не охотятся, предупреждены, не зря же мы о каждом переходе сообщаем в военное ведомство флота. Английских самолетов! Вот для них португальский флаг висит, а то и австралийский иногда ставим. Так надежнее… Но самое опасное – бесхозные мины! Это те, что оторвались во время шторма и дрейфуют под ветром! Они-то флагов не выбирают! Ладно, пойдем в каюту, – предложил Федор. – Еще насмотримся… Переход только начался.
Уже в каюте Сергей задал с самого начала мучивший его вопрос:
– Скажи, Медведь, ты ведь ни разу не был на море раньше?
– Не был, – кивнул Федор.
– И как оно тебе?
– Ничего особенного. Море как море.
– А все-таки?
– Как тайга. Только тайга зеленая, а море серое и недружелюбное…
– Но оно бывает и голубым, и изумрудным, и тихим, ласковым, теплым…
– Я же сказал тебе, как тайга. А она тоже бывает и золотой, и голубой, и щедрой… А море пока видел только таким: серым и неприветливым!
Артур Фишман сердечно встретил своего племянника и его помощника в порту Лиссабона. Не утерпев, осмотрел арендованный корабль и остался им очень доволен.
– Я понимаю, что тебе хочется посмотреть на город, но это завтра. А сейчас мы едем ко мне. Я познакомлю тебя со своей женой и маленькой Люсиндой. Наконец-то в свои пятьдесят четыре года я стал отцом, а ты, Карл, дядей. Твой секретарь поедет в другой машине. Его отвезут сразу к тебе домой. Я надеюсь, ты знаешь, что у тебя и Кристины в Лиссабоне есть дом… и не только… земля, виноградники… Но о делах потом, – усаживаясь в машину, он указал на переднее пассажирское сиденье. – Вожу машину сам, – не без гордости сообщил Артур. – Не потому, что экономлю на водителе, просто мне нравится.
Выехав за территорию порта, Артур надавил на газ, мощный мотор взревел и потащил машину в гору.
– Автомобиль бронированный, потому тяжелый. Не из-за боязни покушения, – предворил он вопрос Федора, – а ради престижа и так, на всякий случай.
Выехав за город, остановился.
– Так, племянничек, давай-ка поговорим, пока нас никто не слышит. Я благодарен тебе, что ты поднял нашу фирму до первого десятка в стране. О таком обороте денежных средств невозможно было и подумать. Но это дело семейное… Ты понимаешь, о чем я?
– Вполне, – кивнул Федор.
– С этим-то как быть? Ты мой племянник по воле покойного Фридриха, мир праху его, но ты, я даже не знаю, как все получилось, сейчас стоишь во главе фирмы, не являясь даже дальним родственником Фишманов.
– Артур, не буду кривить душой, я не принадлежу себе… Но если бы был волен, я бы, как у старшего в роду, попросил у тебя разрешения на брак с Кристиной. Мы любим друг друга… И как тут быть, не знаю! Для всех я ее родной брат…
– Вот даже как! – повеселел Артур. – Это другое дело. Я подумаю, как с этим разобраться. Дай я тебя обниму, – распахнул руки для объятия Артур. – О таком муже для Кристины можно только мечтать.
В порядке дружеского расположения к дяде Артуру обхватил его своими ручищами и Федор, да сжал так, что тот аж крякнул.
– Ну ты, брат, и здоров… Чуть позвоночник мне не сломал! Где таких только мужчин выращивают?! Явно не в Германии! – рассмеялся Артур. – Едем, племянничек, а то нас уже заждались…
Усадьба Артура Фишмана была огромной. Подъезжая к большому двухэтажному дому с колоннами, дядюшка, поведя рукой, похвастал:
– Те земли, до самых гор, мои и вон те виноградники – тоже. Не завидуй, у тебя земли не меньше, вернее, у Кристины, – уточнил он. – А вот и мои девочки.
На площадке перед входной дверью стояла кареглазая, черноволосая стройная молодая женщина с младенцем на руках.
– Мое счастье, моя жена Маргарет, а это мое маленькое солнышко – Люсинда. Ей уже через месяц будет годик. Ну, а это наш родственник из Германии, Карл. Я тебе о нем рассказывал. Тебе ее обнимать запрещаю, боюсь, помнешь, а вот поцеловать можешь, – рассмеялся Артур.
После семейного завтрака, за разговорами переросшего в обед, Артур отвел Федора на открытую веранду и, усадив в плетеное кресло, сообщил:
– Отдыхать тебе, племяш, некогда. Уже сегодня вечером к пяти часам я пригласил моих друзей и не только друзей, пожелавших с тобой встретиться, чтобы поговорить о перспективах сотрудничества. Те объемы, что ты заявил, мне одному не под силу. Подумай над тем, что будут предлагать… Я-то уже знаю и во многом согласен, но продавец ты, я только поставщик, и потому решающее слово за тобой.
Несмотря на первое января, погода стояла солнечная, теплая. Многие из гостей приехали в открытых кабриолетах, а один даже на великолепном вороном скакуне…
Представив каждого прибывшего Карлу и коротко сообщив, что за ним стоит, Артур пригласил гостей в зал, в центре которого стоял большой овальной формы стол, заставленный закусками и вином. Федор пересчитал: за столом сидели одиннадцать знатных и богатых людей Португалии.
Артур на правах хозяина пояснил:
– Прошу прощения, господа, все, что на столе – ваше, большего не будет. Я отправил всю прислугу из дома… и жену тоже. Так что можно говорить открыто. Я уверен, что все произнесенное за этим столом не выйдет за пределы зала. Председателем нашего импровизированного собрания предлагаю избрать уважаемого Луиса дель Санчеса. Возражений нет? Тогда ему слово.
Поднялся невысокий смуглый мужчина лет пятидесяти.
– Господа, – под сводами зала неожиданно для Федора зазвенел голос Луиса. – Начну с того, что крайне удивлен молодостью племянника дона Артура и восхищен его организаторскими и деловыми способностями. Привлечь в свою фирму банковский дом «Шихман и сыновья», получить неограниченный беспроцентный кредит – уму непостижимо! Но то, что я сейчас предложу вам, господин