своими людьми и оружием всю местность перед ними.
Когда царь [грузин] увидел множество войск (л. 91а) и подкрепления, подходившие отрядами, один за другим, [он и его войска] оставили свою позицию, и их настигли мечи — спереди и сзади. Число приверженцев Аллаха — муслимое стало превосходить сборища неверных безбожников и сжигать их пламенем, заставляя их плясать и прыгать. Полдень еще не наступил, когда муслимы одержали победу над разгромленными врагами Аллаха. Они изрубили мечами около десяти тысяч их героев и богатырей и оставили их в поле как пищу для диких зверей и хищных птиц.
Группа знати из числа безбожных была окружена и захвачена в плен. Словно преступников, приговоренных к сожжению, их силой отвели к месту, где находились султан и атабек Ил-Дегиз. На их лицах была видна пыль безбожия и тягость поражения. Одни из них шли со связанными назад руками, другие — за веревкой, привязанной к шее, многие были ранены и избиты.
Что касается царя грузин, то он спас свою душу бегством и был доволен тем, что вернулся без добычи, с пустыми руками и вместо победы — с поражением.
Муслимы завладели трофеями, подобных которым никогда не получал ни кто-либо из них, ни подобное войско. Воины были отягощены добычей, конями, множеством вещей, прекрасными шатрами и целомудренными, подобно жемчугу, гулямами[194]. В числе вещей, находившихся у царя и захваченных, были серебряные ведра, из которых поили его коней (л. 91б), и посуда, в которой приготовлялась пища, столы, блюда, подносы и кувшины — все из золота. В его сокровищнице нашли большое количество драгоценных камней, золота, жемчуга и коралла — это все было подобно тому, о чем упоминал Аллах — хвала ему! — в Коране и что обещал жителям рая[195].
Это сражение произошло в 556 году[196]{623}.
Через несколько дней, после отдыха, войска вступили в страну грузин, подвергли ее набегам и принесли туда разорение и гибель, захватывая пленных и разрушая жилища. Они покинули страну, опустошив ее так, будто еще вчера она не была цветущей. Войска ушли, отягощенные добычей, обогатившись так, как только они могли мечтать{624}.
Султан и атабек Ил-Дегиз возвратились в Ганджу, а шах-арман отправился в свое владение. Атабек Ил-Дегиз поместил в Гандже [наместника], который должен был охранять порядок в городе и защищать его от противника, который мог напасть на Ганджу или войти в ее округ. Сам он отправился в Нахичеван и находился там некоторое время на службе султана. Затем они отправились в Хамадан и прибыли туда невредимые, с добычей, не понесшие ущерба и осуществившие свои надежды{625}.
Когда наступил 562 год[197] ал-Му'аййид Ай-Аба{626} прибыл из Нишапура к атабеку Ил-Дегизу и передал ему, что хорезмшах Ил-Арслан решил остановиться в{627} Нишапуре и отнять его у ал-Му'аййида, что, когда он исполнит свой замысел в отношении Нишапура, он не удовлетворится этим, так как его душа подсказывает ему, чтобы он направился в Ирак. «Если вы не выступите, (л. 92а) чтобы остановить его и закрыть путь его помыслам, то перед вами {из-под земли] забьет такой источник, который вы заткнуть не сможете, и возникнет такое море, прилив которого вы не сдержите».
Атабек Ил-Дегиз был в Хамадане, а затем направился в Рей, откуда отправил посла к хорезмшаху Ил-Арслану [со следующим письмом]: «Поистине этот ал-Му'аййид Ай-Аба — мамлюк султана, а Хорасан — страна султана, владение его отцов и дедов. Точно так же Хорезм, где пребываешь ты, — его владение! Если ты двинешься на Нишапур, то моим ответом будет только поход против тебя и война между нами. Ты не задумываешься о самом себе!».
Это послание вызвало гнев хорезмшаха Ил-Арслана, и он дошел до такой степени, что собрался и выступил к Нишапуру в 562 году и остановился там, а атабек Ил-Дегиз выступил и остановился в Бистаме{628}. Хорезмшах Ил-Арслан оставался у Нишапура два месяца, сражаясь с его защитниками, однако не смог взять его{629}.
Когда он узнал, что атабек Ил-Дегиз и войска Ирака двигаются к нему, он покинул Нишапур и отправился в Джурджан. Ал-Му'аййид[198] Ай-Аба направил кади имама Фахр ад-Дина ал-Куфи послом к хорезмшаху, и тот передал: «Ты уже понес много расходов и награждал очень щедро, и тебе негоже вернуться в Хорезм, не выполнив задуманного. Но теперь, когда ты вернулся, я — твой мамлюк и дал себе слово подчиняться тебе. Я буду упоминать твое имя в хутбе и буду чеканить монеты — динары и дирхемы — от твоего имени. Я буду управлять в стране согласно твоему повелению и запрету».
Когда хорезмшах услышал это послание, он обрадовался ему и пришел в восторг, и они примирились на этом [условии] (л. 92б). Хорезмшах Ил-Арслан хорошо принял кади Фахр ад-Дина и одарил его многими почетными одеждами и богатыми подарками. Он вернул его в Нишапур вместе [со своим] послом к ал-Му'аййиду Ай-Аба с множеством подношений и щедрых даров, среди которых были породистые кони с золотой и серебряной сбруей, покрывалами и множеством различных ценных предметов из редкостей, имевшихся в его сокровищнице.
Кади Фахр ад-Дин возвратился в Нишапур. Он достиг того, чего желал, его старание было успешно, и сердце спокойно и радостно{630}.
Когда атабек Ил-Дегиз услышал о перемирии, заключенном между ал-Му'аййидом Ай-Аба и хорезмшахом Ил-Арсланом, он вернулся из Бистама в Рей, а затем [ушел] в Азербайджан, откуда отправил посла в Мосул с требованием читать хутбу с именем султана, чеканить монеты от его имени и посылать султану все то, что отправлялось раньше сельджукским султанам. Они ответили послушанием и повиновением, стали читать хутбу с именем султана Арслан-шаха ибн Тогрула в Мосуле и соседних областях Дийар-Бакра и ал-Джазиры и отправили ему дары и [среди них] бархат, породистых коней, византийских мулов и различные одежды, изготовленные в Египте и Дамаске. Дружба между атабеком Кутб ад-Дином Маудудом ибн Занги{631} и атабеком Шамс ад-Дином Ил-Дегизом укрепилась, и они стали словно одна рука на службе султана Арслан-шаха ибн Тогрула.
Что касается владетеля Фарса, то он продолжал, по обычаю, вносить (л. 93а) все то, что выплачивал ранее султану Мас'уду и султану Мухаммаду ибн Махмуду ибн Мухаммаду Тапару.
В 563 году[199] умер владетель Кермана{632}, и среди его детей начались раздоры, и каждый из них хотел быть владетелем после отца. Его средний сын, а их было трое{633},