— Прошло две недели~
Я сижу перед зеркалом в который раз обрабатывая раны на лице, они такие глубокие. уже зажили, но следы от них сойдут не скоро.
Мне пообещали, что сильно заметных шрамов не будет, только это и радует.
А вот бедро я ушибла знатно, врач до сих пор не даёт конкретных фактов, даже толком не может объяснить что со мной и как это лечить.
В первые дни я не могла смириться с тем, что случилось.
Почти не ела и не пила, ломала и бросала всё, что только попадалось под руку, так что Ане пришлось покупать новую мебель мне в комнату.
Она пыталась совещаться со мной по этому поводу, хотя бы для того, чтобы я отвлеклась, но это не помогло.
Ко мне приглашали психолога, но я отказывалась говорить, либо просто молчала весь сеанс.
Иногда мои истерики доходили до такого, что мне насильно вкалывали успокоительное.
Помню как Сергей и Лёша не могли удержать меня, настолько я кричала и вырывалась.
Слёзы на лицах брата и друга отобразились в моей памяти навсегда.
Приходил Посейдон, несколько часов пытался залечить мои раны своей силой, но ничего не вышло, на мне она просто не сработала.
Как оказалось это он помог Лёше спасти меня, парень сам выплыл вместе со мной из-под воды, но вытащить на берег не мог.
Его тоже искусали ещё похлеще меня, он чуть не захлебнулся. но он смертный, поэтому Посейдон смог его излечить, а со мной так не получится..
Джейсон заглядывал чуть ли не каждый день, рассказал, что Макс отказался от наследства, и по завещанию мамы в этом случае эта земля становиться свободной зоной, непринадлежащей никому.
Мелисса конечно же никому правды не рассказала, Посейдон даже заявился в дом Макса, конечно уже после того как помог мне, не знаю чего он хотел этим добиться… ещё не успела с ним об этом поговорить.
"Возможно просто хотел увидеть сына.."
Максим дома не появлялся, даже по поводу завещания не пришёл.
Я слышала разговор Сергея и Ани, они говорили, что Максим вроде бы ходил в агентство к нотариусу, и там решил все вопросы.
Не думаю, что он знает, что случилось со мной. если бы знал, то точно пришёл бы. иначе быть не может.
Другую версию я рассматривать не собираюсь, просто не верю, что мой брат мог так возненавидеть меня. да и за что?..
— Привет, дорогая! — в отражении зеркала вижу Оксану, настроение сразу же повышается.
— Привет! — осторожно поворачиваюсь на мягком пуфике, неуклюже прикрывая лицо, хоть Оксана всё равно успела всё увидеть.
Я и раньше была стеснительной, с комплекссами. а сейчас стало куда хуже, мне кажется я совсем не смогу выходить на улицу к людям.
Это будет тяжело и физически, я только недавно стала кое как передвигаться по дому, на лестницу всё ещё смотрю с опаской, боюсь операться на перила, поэтому прошу кого-то помочь мне спуститься.
Боли уже не такие сильные, это больше зависит от моего психологического состояния.
Когда я сильно переживаю, то боли усиливаются.
Поначалу я пила таблетки, но доктор сказал, что не стоит подсаживаться на таблетки, ведь у меня проблемы с моральным состоянием, а не с физическим.
— Ох, как же тебе досталось.. — Оксана подходит ближе, осторожно отодвигая мою руку, и осматривая лицо.
На удивление у неё нет какой-либо брезгливости или отвращения, наоборот она смотрит на меня нежно. с пониманием..
— Знаешь, а я могу тебе помочь с этим! — я моментально оживляюсь, чуть ли не подпрыгивая на пуфике.
— Правда?
— Да. Я в детстве жила у бабушки, а она умела людей лечить, мази всякие делала, отвары. ну и я кое чему научилась. — у меня на глазах появляются слёзы, но это слёзы радости.
"Странно так.."
В первую нашу встречу мы, мягко говоря, не нашли общий язык, потом мне даже показалось, что Оксана меня возненавидела. а сейчас это один из самых близких мне людей.
"Не знаю почему они с Машей не сдружились".
Всё, что рассказывала Маша об Оксане от части не правда.
Оксана конечно не ангел, как и все мы. она просто хочет, чтобы её мама ни в чём не нуждалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
"Разве это плохо?"
Каждый выбирает разные способы заработка, а что может сделать девушка? В нашем то обществе, без поддержки и защиты..
— Только сначала нужно будет сходить к ней, у неё есть все необходимые материалы. — замечаю, что девушка хромает на левую ногу, даже её голос изменился, стал каким-то сухим. — моя бабушка уже давно умерла, но домик до сих пор стоит, там ничего не меняли после её смерти.
— Оксана, что с тобой? — девушка машинально опускает взгляд на свою ногу, осторожно дотрагиваясь к лодышке.
— Когда вы с Лёшей упали. я побежала назад, хотела на помощь позвать, а на меня напало какое-то чудовище. — с каждым её словом моё сердце замирало.
"Сколько же всего случилось за то время пока я была без сознания и восстанавливалась.."
— Что это за существо было? — в моей памяти всплывает день, когда мы пошли на пикник.
"На меня тогда тоже напали какие-то монстры. а если на Оксану напал один из них!?"
Я всё время убеждала себя, что это плод моей фантазии, а теперь..
— Не знаю, ни то волк, ни то медведь. Черный такой, клыки огромные, со рта сильно текла слюна, на спине горб какой-то, с шипами. или скорее у него шерсть дыбором стала. — чувствую, что боль в бедре усиливается и я начинаю задыхаться.
— Ох, ну вот знала же, что лучше не надо тебе об этом рассказывать.. — Оксана подбежала ко мне, не смотря на боль в ноге, и бережно подала воды.
— Спасибо. и ты не зря рассказала, я бы всё равно узнала, но. как ты смогла убежать?
— Никак… меня спас Гермес. с ним и Посейдон был, но он сразу же к тебе побежал. Если бы не они та тварь бы мне пол ноги отрубала, а так. просто царапины. — девушка говорила про богов одновременно и с восхищением, и грустью, только вот чем она вызвана..
— Но ты ведь хромаешь, и тебе больно, значит не просто царапины.
— Марина! Со мной всё хорошо, а вот тебе действительно плохо! — Оксана слегка повысила голос, но это было больше похоже на дружеское наставление, чем упрёк.
— Вы с Лёшей..
— Алексом. — девушка поправляет меня, но я всё равно не смогу привыкнуть к этому имени.
Я познакомилась с ним, когда его звали Лёша, и подружились мы так же в этот момент, и жизнь он мне спас именно с этим именем, и даже если он его ещё сто раз поменяет, я буду называть его Лёшей.
"Он ведь не против — значит я могу позволить себе такой маленький каприз".
— Вы оба пострадали из-за меня. нужно было слушаться, и не лезть куда не надо! Тогда никто бы не пострадал! — закрываю лицо руками, вытирая слезы.
Соленые капли шипят раны, но я не обращаю внимания.
— Ну что ты! Я бы тоже так поступила, если бы кто-то навредил моей матери. ты же на знала, что так будет..
Потихоньку я успокаиваюсь, и наканчиваю обрабатывать раны, я не налаживаю на них повязки, так они дольше заживают.
— Ты не хочешь со мной пойти?
— Хочу, но..
Я каждый день делаю упражнения, да и врач говорил, что мне нужно больше ходить, а ещё лучше делать небольшие пробежки, но мне стыдно выходить на улицу в таком виде..
На самом деле я боюсь насмешек и осуждений, а слухи разносяться ещё быстрее, не хочу, чтобы обо мне говорили всякую чепуху.
Никто ведь не знает, что со мной случилось, надумают всякого.
— Кажется я поняла, ну ничего, это легко исправить!
— Как!?
"Как можно залечить раны за пять минут?"
Макияж мне нельзя, может попасть инфекция, впринцыпе можно использовать накидку, но это тоже будет странно, но уж лучше чем то, что сейчас.
— Мы просто сделает тебе новую причёску, слегка поменяем стиль, но мне кажется, что тебе подойдёт. — не говоря больше и слова, Оксана начинает колдовать с моими волосами.
Чувствую как она делает рубец на середине головы, перекидывая часть волос мне на лицо, делает укладку, и получается объёмная и длинная челка, закрывающая половину лица, как раз где укусы.