по сравнению с Длинным и Толстым, это даже неплохо. Согласна.
— Отлично. Ну, ждите первого сбора. Есть у меня подозрение, что на первую, пробную вылазку, вашу группу собираются отправить уже на следующей неделе. Ну, а пока прощайте, продолжайте занятия.
Глава 18
— Это что сейчас такое было? — недоуменно спросил Крушельницкий, а отныне Ребе.
— А демон его знает, — отозвался Длинный, ранее — граф Иван Юрский. — Но в личном разговоре с Ректором мне было сказано, что мы переходим в ведение боевого подразделения, что способно обеспечить хорошее начало карьеры после окончания обучения. Так что все приказы и распоряжения, даже те, что кажутся странными, надлежит выполнять неукоснительно. К тому же мы одни из первых присоединяемся к вновь создаваемой канцелярии, а она создается под личным контролем Генерального Секретаря. Так что можно сказать, что нам неожиданно повезло. Хотя о б этом самом майором Воробьевым могут быть проблемы. Его засунули в погранслужбу, чтобы убрать подальше от Верховного Совета, с представителями которого у него постоянно возникали проблемы. Вплоть до мордобоя. И спасли его от ареста только боевые заслуги. Какие — я так и не узнал. И вот его ставят начальником «силового блока» новой канцелярии. Загадочно.
— Так что это за «силовой блок», в который набирают первых попавшихся (если говорить честно) курсантов-первокурсников? — встряла в разговор Вика.
— Как мне объяснили, мы просто первая ласточка в том соединении, которое должно превратиться в полноценную армию, равноценную отрядам специального назначения пограничной службы. То есть он заказал группу, которую будут усиленно дрессировать. И готовить к чисто практической работе. Кстати, мне назвали его «рабочий псевдоним», или кличку, в подразделении. Угадаете?
— Воробей? — предположила Вика.
— Если бы. После того, как он заработал эти шрамы, его начали называть «Морда».
— Да, забавные у них правила в погранслужбе.
— Ну да ладно. Но непонятно, куда уже больше давать нам боевой подготовки? И так одни практические занятия! — возмутилась Элли. — А со следующей недели еще и уроки танцев добавили! Это наряду с выездкой, фехтованием и применением Дара.
— Танцы, это хорошо. Будем с тобой танцевать. Так сказать, тренироваться в одежде и вертикальной позиции, — высказался Крушельницкий, пожирая глазами Элли.
— Согласна. А ты в реале с женщинами (в смысле, в горизонтальной позиции) уже хоть раз тренировался? А то могу дать пару уроков, если получим внеочередное увольнение!
— Ловлю на слове! — храбро отозвался Самуил «Ребе».
— Так, ребята! Свои половые проблемы будете решать в частном порядке и в свободное время! — прикрикнул «Длинный» граф. — А пока давайте серьезнее относиться к тренировкам. Шанс у нас появился не у каждого по отдельности. А исключительно в составе группы.
— Согласен, — вздохнул я. — Толстый, становись против меня со своим топором. А я попробую, какими методами тебя можно завалить! Приготовься, ранения будут, и их будут лечить наши юные целительницы. Чур: задевать меня лезвием или обухом можно, но только голову не отрубать!
В таком режиме мы и тренировались целую неделю. И, наконец, подошел день нашей с Викой еженедельной увольнительной.
— Афоня, — заявила она, как только мы вышли за ворота Академии. — Сегодня мы занимаемся по моей программе. И мне нужно посетить свои производства. Я пообещала, через стряпчего, что сегодня должна туда подъехать с проверкой. Вы двое со мной съездите?
— Я такой ход пропускаю, — Заявила Элли. — Нечего мне делать, целый день зря терять в каких-то бараках! Я лучше по Невскому пройдусь, посмотрю в магазинах последние поступления.
— Ну, а ты-то, Афоня, меня проводишь? Или ехать с одним стряпчим? Мы же семья, а она держится еще и не общности интересов, а не одной лишь постели. А вечером вернемся домой. Элла, ты же сегодня у нас ночуешь?
— Конечно! Вы от меня теперь так просто не избавитесь!
И мы отправилась в разные стороны: Элли наняла лихача в центр, а мы с Викой двинулись в сторону Адмиралтейства, где нас ждал нанятый Викой стряпчий. Серенький скромный мужичок, в слегка мятой рубахе. Подхватив его, мы вместе отправились в сторону рабочей окраины, где она приобрела какую-то коммерческую недвижимость и собралась запускать мануфактуру.
По дороге Вика пыталась разговорить стряпчего, чтобы вытащить из него какие-то данные по развитию производства, но тот все время как-то странно мялся, ссылался на объективные трудности и уходил от ответа. Даже мне, не искушенному в торговых делах, было видно, что он врет и что-то скрывает. И к тому же постоянно чего-то боится.
Ну да ладно, это не мое дело, я просто за компанию с супругой решил покататься и посмотреть краем глаза, чем она собирается заниматься. Все-таки, наше семейное благосостояние зависит от того, сможет ли она развернуть свои проекты.
Наконец, мы прибыли на место. Пейзаж меня не вдохновил: какие-то сараи и бараки, двор заставлен телегами и вокруг бродит (явно без дела) полсотни хмурых мужиков ремесленного вида. Но не просто так бродят, а чего-то с нетерпением ожидают. Выскочив из экипажа, подал руку супруге и помог выйти на утоптанную площадку.
И тут внезапно народ оживился, как будто ожидая какого-то представления. Я даже немного напрягся, когда увидал въезжающую во двор карету с задернутыми темными шторками окошками. На козлах сидел и правил четверкой хороших лошадей колоритный мужик: кряжистый, в кожаной безрукавке поверх розовой рубахи с отделанными кружевами манжетами и широким воротником. За пояс был демонстративно заткнут здоровенный клинок в ножнах, похожий на артиллерийский тесак. На средине двора, в пяти шагах от нас, кучер натянул вожжи, и запряженная четверкой повозка остановилась, как вкопанная. Открылись обе дверцы, и из кареты вывалились сразу четверо крепких парней в возрасте 25–30 лет. Все они были вооружены совершенно разнородным оружием: от таких же тесаков, как у возницы, до окованных железом дубинок, которые носят трактирные вышибалы. Только у одного болталась на портупее настоящая казачья шашка.
— Если не ошибаюсь, Баронесса Мезенцева? — обратился к Виктории обладатель шашки, не обращая на меня внимания. Он подошел вплотную, на расстояние шага, от Виктории, а меня обступили с двух сторон крепкие парни с дубинками.
— Что это значит! — вскипел я, и тут же почувствовал у своего горла холодную острую сталь. Оказалось, что пока я отвлекся на приближающихся парней, возница соскочил с облучка и приблизился сзади ко мне, почти бесшумно ступая в сапогах с толстой мягкой подошвой. И приставил к моей шее лезвие своего огромного тесака.
— Мадам, прошу внутрь экипажа! Нас прислали пригласить Вас на переговоры с теми, кто представляет в этом районе реальную власть. Не переживайте, мы люди мирные. И если Вы