можно опереться, и было постоянное ощущение, что если я просто пошевелюсь в одну или другую сторону, то центробежной силой меня тут же сбросит с ящера.
Впрочем, очень скоро я перестал бояться. Ящер явно обладал большим опытом перевозки седоков, так что от меня требовалось только не мешать ему. Да и вообще, после бесконечного ковыляния по пустыне просто ехать верхом было райским наслаждением. Гибкие сильные лапы размеренно шуршали по песку, и эти звуки очень сильно убаюкивали. И в тот самый момент, когда я закрыл глаза, чтобы вздремнуть…
— Не вздумай спать! — прикрикнул сзади Анаму, который явно не сводил с меня глаз, — держи равновесие! Потом отдохнёшь!
Я послушно открыл глаза обратно и сконцентрировался. В самом деле, для отдыха стоило уж добраться до безопасного места. Да и нужно учитывать, что и Агер, и Анаму не отдыхали столько же времени, пока искали меня, а то даже и больше.
Это убаюкиващее путешествие заняло, наверное, часа три. Ящеры не очень быстро, но уверенно несли нас в нужном направлении. И, наконец, вдали показались палатки. Кажется, мы приближались к цели.
Пять минут спустя мы подъехали впотную к палаточному городку. Нам уже встречало порядка десяти мужчин со странной чешуйчатой кожей, тёмно-синего, почти чёрного цвета. Я впервые видел такую экзотическую расцветку среди вимрано. Обычно они были более светлых тонов.
— Наконец-то, два солнца вас побери! — раздался ещё один знакомый голос, — почему вы так долго его искали?
— Потому что, — огрызнулся Анаму, спешиваясь со своего ящера и отдавая кому-то поводья, — вспомнил наш друг, что в мире существует конспирация, и иногда нужно скрываться от других. Жаль, что вспомнил он об этом в такой неподходящий момент.
— Ладно, ладно, будет вам ругаться, — примиряюще сказал второй голос, в котором я узнал Фартхароса, — кинжалы-то у него с собой?
— Да, они здесь, — ответил Агер, тоже спрыгнувший со своего геккона и помогая спешиться мне, — Викай сдержал слово. Кто бы мог подумать, что его получится убедить.
— Из них троих Викай всегда был самым дальновидным, — ответил Фартхарос, — что ж, в таком случае — вам троим нужно отдохнуть, вы выглядите ужасно…
— Нет, — раздался чей-то новый голос, — наш мастер желает говорить с тем, кто именует себя Дитя Водной Стихии.
— Это не может подождать? — с раздражением спросил Агер, — он едва стоит на ногах! Что вы хотите от него сейчас? Он тоже живое существо, ему тоже надо есть и отдыхать!
— И всё же, — говорившим оказался вимрано с полностью чёрной шкурой, — именно в момент слабости он покажет нашему мастеру своё истинное лицо. И именно тогда и будет принято окончательное решение, достоин ли он забрать Кинжал Смерти.
Устало разглядывая своих товарищей, я видел, что никому из них это не нравилось. Но и Агер, и Анаму, и Йегерос, и Фартхарос молчали. И это означало только одно. Они уже перепробовали все доводы, какие у них только были, и теперь я оставался последним шансом.
— Ведите, — обречённо выдохнул я.
— Прошу за мной, — так же степенно сказал чёрный вимрано, поворачиваясь и направляясь к черной палатке, которая особняком стояла от прочих…
Глава 4.2
Глава 2. Мудрец смерти.
Когда мы приблизились к палатке, мой провожатый внезапно обернулся и сурово сказал:
— Имей в виду, гость, сейчас ты будешь говорить не просто с мастером, который, один из немногих, до сих пор сохранил свободу. Наш мастер — наверное, единственный свидетель того, что сейчас принято называть Коллапсом Вимрано.
— Он… он живёт так долго? — поразился я, — как это вообще возможно? Чтобы вимрано, в таких условиях прожил столько времени…
— Вот поэтому, — с нажимом продолжил чёрный вимрано, — ты будешь говорить с ним вежливо и почтительно, не повышая голоса и не оказывая на него никакого давления. Иначе мы мгновенно нашинкуем тебя в фарш, будь ты хоть трижды Дитя Водной Стихии! Тебе ясно?
— Да, разумеется, — кивнул я, — обещаю, буду сдержанным.
— В таком случае — заходи.
Когда я, чуть наклонившись, вошёл в палатку, то обнаружил множество невероятных и не самых приятных вещей. Во-первых, в палатке было прохладно. Даже не так — здесь было холодно. Несмотря на всю усталость, меня пробрала дрожь до самых костей. Трудно было поверить, что за пределами этой палатки пышет жар двух солнц.
Во-вторых, запах. Здесь отвратительно пахло чем-то, неуловимо похожим на гниющее мясо. Что ж, выводы сделать было нетрудно. Если вимрано прожил в условиях пустыни 149 лет, это не могло не наложить свой отпечаток.
И, наконец, настроение. В пределах этой палатки у меня стало складываться чувство, будто из меня высасывают радость. Радость от встречи с Агером и Анаму, радость от осознания того, что я смог выжить в пустыне, что Викай не напрасно пожертвовал всем ради меня — всё почти мгновенно испарилось. Осталась только гнетущая, высасывающая и без того немногие силы пустота. Захотелось лечь на землю и уснуть вечным сном прямо сейчас. Зачем, в конце концов, вообще что-то менять? Раса рано заслужила то, что с ней происходит. Так стоит ли вообще стараться? Лучше прямо сейчас опуститься на землю, которая в этот момент казалась мягче всякой перины, и спать, спать, спать…
И в этот момент по моей левой руке прошла вспышка живительного холода. Верный браслет уже который раз спасает от меня от гибельного небытия. Бодрящий прилив сил привел меня в чувство, позволяя мыслить ясно. Хотя и здесь я почувствовал нечто пугающее. Моя магия… в ней тоже появилась какая-то тревожная нотка. Словно даже мой браслет — и тот предчувствовал, что скоро случится что-то очень важное и… непоправимое. И тревожился из-за этого…
— Что ж, странный гость, первое испытание ты выдержал, — прошелестел чей-то практически бесцветный голос, — что ж, подойди, дай рассмотреть тебя поближе.
Голос доносился из-за угла палатки, занавешенного тёмными же тканями. Осторожно подойдя, я